Они оба опять надолго замолчали. Первой очнулась Терри.
Хорошо, я тебе помогу. Я приняла решение, и назад пути нет. Соберись с мыслями, сосредоточься, потому что теперь события будут развиваться очень быстро. Часики уже тикают.
И как давно?
С того момента, как ты поверил.
В почтовый ящик упало еще письмо. Это была фотография скромного памятника, окруженного каменной оградкой.
Ты знаешь, что это такое?
Откуда? Памятник на могиле?
Да. На нем эпитафия: «В память о любимом ребенке, святой Клер Поллок, почившей 15 июля 1797 года пяти лет от роду».
И что дальше?
Могила у церкви в Риверсайде. Несчастный ребенок, которого сама вечность оградила и защитила от всего, что происходит в этом гнусном мире. Запомни эту картинку во всех деталях. Это тебе потом пригодится.
Терри!
Доверься мне и не паникуй. Твоя миссия похожа на одну из тех игр, в которые ты в юности играл с Адамом. Но не забывай о том, что на сей раз мы не играем. У тебя есть смартфон?
Да, Адам оставил.
С этого момента он будет главным средством связи между нами. Он не пустой — Адам загрузил в него все, что тебе потребуется. Кстати, если хочешь, позвони домой. Скажи, что опоздаешь сегодня. Не рассказывай ничего жене. Это не поможет, а только усугубит ситуацию.
Каким образом?
Не важно. Слушай, что тебе придется сделать. Надо кое-куда сходить, кое-что найти, кое-какие загадки разгадать и кое-какие картинки загрузить на сайт. У тебя в браузере всего одна закладка — вот это он и есть, нужный тебе сайт. Попробуй что-нибудь сфоткать и загрузить прямо сейчас в качестве эксперимента. Шевелись быстрее! Мы можем помочь Адаму, но у нас очень мало времени.
Погоди, не тараторь!
Адам в большой опасности, Роберт. Просто доверься мне и больше ни о чем не думай. Отыщи в телефоне, на спутниковой карте, пункт 025. Встретимся там. Вперед.
Что? Зачем? Когда?
Когда отыщешь этот пункт, решишь одну загадку. Решишь ее — найдешь тайник. В тайнике будет один из малых ключей Марифата. Эти ключи символизируют также этапы твоего прохождения по Пути. У каждого этапа свой смысл и значение. Преодолевая каждый этап Пути, ты будешь преисполняться все большего понимания. Я буду помогать, конечно, но и ты шевели мозгами!
Кто занес в спутниковую карту эти пункты? Адам? Почему именно их? Где он их отрыл?
Адам наткнулся на них в День Великого затмения. Сотни этих пунктов были загружены в коммуникатор создателя устройства. Большинство — ложные, но есть и настоящие. Все они теперь в твоем телефоне. Я не знаю, как отличить ложные от настоящих. Мне просто даны указания отправить тебя в пункт 025. Эти указания я получила всего несколько минут назад.
От кого?
Я сама не знаю. Адам просил верить всему, что мне скажет Сторож. Я тоже не всезнайка, Роберт, пусть тебя это утешит. Давай двигай наконец!
В компьютерных колонках раздался грохот запираемой двери, и Терри исчезла. Роберт, не ожидавший столь резкого окончания разговора, еще с минуту примерно тупо пялился на безгласный монитор.
Ему необходимо было принять решение. Срочное. Кардинальное. Что делать? Встретиться с ней? Довериться ей? Довериться Хорасу и Адаму? Или плюнуть на все и отправиться домой?..
Напряженно размышляя над этим, он машинально переносил весь разговор с Терри в электронную почту, а когда переписка скопировалась вся, он отправил ее на свой личный ящик. Та же судьба постигла письмо Адама и все картинки, которые прислала ему Терри.
«Решай же!»
Роберт не мог принять окончательного решения с тем скудным объемом информации — если это можно было вообще назвать информацией, — которым располагал. А значит, в любом случае придется встретиться с Терри. Хотя бы затем, чтобы узнать больше. И потом… Адам умолял его о помощи. Он не мог просто проигнорировать эту мольбу. Наконец он все решил.
Схватив телефон, он сфотографировал снимок «Нью-йоркский городской пейзаж», висевший в застекленной рамке на стене комнаты, и попытался загрузить картинку наличную страничку Адама на сайте «Америка-онлайн». Затем он вновь открыл эту страницу на компьютере и убедился в том, что картинка там уже висела. Затем он вызвал на экранчик телефона пункт 025. Метка располагалась между Бродвеем и Черч-стрит, недалеко от Фултона. Он наморщил лоб, пытаясь вспомнить это место — как оно выглядит в реальности.
Затем набрал номер Кэтрин и нарвался на автоответчик. На сей раз он оставил сообщение:
— Привет, красавица. У меня тут черт-те что, а не денек. Короче, опоздаю. Со мной все в порядке. Пытаюсь узнать побольше о той штуке, которую нам прислал Адам. Набери меня, как сможешь, хочу тебе кое-что рассказать. Пока. Целую.
Кембридж,
март 1981 года
Кэтрин, Роберт и Адам поднялись в комнату Адама в Нэвилс-корт в Тринити, окна которой выходили прямиком на элегантную крытую галерею, известную в истории тем, что Ньютон в XVII веке пытался измерить в ней скорость звука — топал каблуками своих башмаков о камни мостовой и засекал по времени скорость распространения эха. Они поднялись всего на один лестничный пролет и вступили в длинный, погруженный в полумрак коридор. Дорогу показывал не Адам, а Кэтрин. Дойдя до конца коридора, она повернула налево и остановилась перед дверью студенческих апартаментов Адама.
Еще в прихожей Роберт скользнул взглядом по табличке с именами квартирантов и даже присвистнул от удивления. Теперь он смерил восхищенным взглядом солидную, с богатой обивкой дверь, за которой находилось обиталище хозяина вечеринки.
— Похоже, ты во всем этом здании единственный студент, Адам, не так ли?
— Да. Мои соседи сплошь профессора, а среди них есть даже два члена правления Тринити. Это ужасно, Роберт, я тебя понимаю. Я даже готов покорно снести презрительную ухмылку на твоей физиономии. Конечно, скажешь ты, мажора видать издалека.
— Я просто спросил.
Адам отпер дверь ключом и пригласил друзей войти.
— В этих комнатах жил мой отец. Он тут пользуется большим авторитетом: отличился в годы войны на дипломатической ниве, потом приложил руку к созданию СОИ, [14]даже с разведкой был связан. Здесь такие штуки ценятся. А конкретно для колледжа папочка учредил пару именных стипендий, весьма внушительных, и поставил одно-единственное условие: если кто-то из его родственников вдруг поступит в Кембридж, колледж обязан будет предоставить его бывшие комнаты в Нэвилс-корт. Вот так я здесь и оказался.
— Как это было любезно со стороны твоего отца…
— Да в общем-то не жалуюсь. Весьма удобно на самом деле, ведь, не будь этого условия, меня давно вышвырнули бы отсюда. Видишь ли, у меня не очень хорошие отношения с директором общежития. Как-то не заладилось у нас с ним. А отказать мне от места он при всем желании не может. Удобно.
Гостиная была просторна, с высоченными потолками, украшенными лепниной. Вдоль стен тянулись внушительных размеров и респектабельного вида книжные стеллажи. У одного из них притулилась стремянка. Мебель в комнате тускло поблескивала благородной стариной и стоила явно недешево. Одним словом, апартаменты Адама ничуть не походили на комнатку бедного студента.
— Да, Адам… — не смог сдержать зависти Роберт. — Только сейчас начинаю до конца понимать, кто я и кто ты…
— Ну-ну… Не заводи опять свою шарманку.
— Да нет, просто… восхищаюсь. Тебя отец-то здесь навещает? Ностальгирует по студенческой юности?
Адам вдруг помрачнел.
— Папа? Как тебе сказать… Порога этого ни разу не переступал, пока я тут. Он бы сейчас в дверь не пролез. Растолстел на старости лет.
— Адам и его родитель не очень ладят между собой, — пояснила Кэтрин с улыбкой. — Дошло до того, что Хейл-Деверо-старший даже лишил своего отпрыска наследства. Высокие отношения.
— Спасибо, милая, что просветила нашего друга относительно моих семейных дел. — Адам хлопнул в ладоши. — Ну что ж, друзья, выпьем, пожалуй? Кому что? Красное вино? Пиво? Или, может быть, что покрепче?
