— Надо прощаться. Сержу пора домой. Думаю, вам, Люсиль, тоже не помешает отдохнуть после вчерашнего путешествия.

Пожилая дама кивнула. Все встали.

— Приятно было познакомиться с вами, Ксавье, — приветливо сказала она. — Я буду ждать нашей следующей встречи. — Потом повернулась к Мишель. — Мы позвоним вам и договоримся, когда снова сможем повидать малыша, хорошо?

Молодая женщина немедленно согласилась.

— В любое время.

Она с невыразимым облегчением вышла из отеля на залитую ярким сентябрьским солнцем улицу — и вдруг ощутила страшную усталость. Словно все ее силы ушли на разыгранный спектакль. Швейцар поднял руку, подзывая такси, но Ксавье остановил его.

— У меня машина за углом, идемте, — сказал он Мишель.

Не успела она и слова сказать, как он уже повел ее за собой по направлению к подземному гаражу. Серж споткнулся и чуть было не упал. Тогда Ксавье тут же нагнулся и взял его на руки.

— Давай-ка я понесу тебя. Ты, наверное, устал.

Они подошли к серебристому «ситроену». Ксавье открыл заднюю дверцу, усадил мальчика и пристегнул ремень безопасности. Потом устроил Мишель, сел сам, запустил двигатель, включил кондиционер и направил струю прохладного воздуха в ее сторону.

— Так лучше?

Она кивнула. Он внимательно оглядел ее, не пропустив покрывающей лицо бледности.

— На тебя теплая погода так действует?

— Нет, скорее горячая ситуация. Мне стыдно, Ксавье, безумно стыдно, что я солгала им.

— Не знаю, утешит ли тебя, если я скажу, что они выглядели намного спокойнее и счастливее при расставании, чем при встрече, — мягко заметил он.

— Да, но почему-то от этого мне еще больше стыдно. — Мишель откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. — Разве это не ужасно? Мне следовало сказать им правду…

— Думаю, в конечном итоге твой поступок окажется всем во благо, — серьезно сказал Ксавье. — Ты сняла с их слабых плеч почти непосильный груз ответственности. Они явно любят внука, но Люсиль не очень хорошо себя чувствует. Даже полковник, и тот расслабился, когда понял, что с тобой Серж будет в полном порядке.

— Да, но я все равно чувствую себя виноватой. — Она открыла глаза и повернулась к нему. — А ты заслуживаешь премии «Сезар» за исполнение роли. Спасибо.

— Мы же заключили соглашение, — безмятежно отозвался Ксавье. — Ты просто выполнишь взамен свою часть договора, и мы будем квиты.

— Да, кстати, в чем же заключается моя часть?

Он вывел машину на улицу и только потом ответил:

— Мне нужно, чтобы ты сыграла аналогичную роль для моего семейства. — Ксавье покосился на нее и добавил: — Я изображал жениха для твоих родных, ты сыграешь невесту для моих. И все будут счастливы.

Ксавье Морандель сейчас напомнил ей Андре, ее шефа, когда он готовился к подписанию контракта. Только сейчас речь шла не о бизнесе, а о человеческих чувствах. Мишель все больше и больше сомневалась.

— Не понимаю. А тебе-то зачем невеста?

— Для отца. Он узнал, что Луи уходит, и рвется вернуться в офис. Говорит, что отправится туда, как только его выпустят из больницы. — Ксавье остановился у светофора и нервно забарабанил пальцами по рулю. — Я сказал, чтобы он не волновался, что я возьму все на себя. Но старик упрям, как мул. Говорит, что у меня нет привязанности к дому и делу. Если бы были, я бы давно нашел себе девушку, женился и завел детей. — Он снова покосился на свою спутницу. — Врачи говорят, что ему в его состоянии эмоциональные нагрузки противопоказаны. Если сразу вернется к делам, то его здоровье быстро покатится под откос. Мать волнуется… мы все волнуемся…

Вспыхнул зеленый свет.

— Где ты живешь? — спросил Ксавье, игнорируя неистовые сигналы других водителей.

— Сейчас налево, через два квартала направо, потом еще четыре квартала вперед. Значит, ты собираешься представить меня как свою невесту, чтобы отец согласился передать тебе управление делом?

— Это убедит его, что я всерьез намерен возложить на себя ответственность за наш бизнес. А так оно и есть. Но наличие «невесты» поможет скорее уговорить его. Это позволит сэкономить массу сил, времени и, главное, нервов.

— Да, но это всего лишь игра, Ксавье. — Мишель покачала головой. — А что он подумает, когда узнает, что мы обманули его? Как себя почувствует?

— Думаю, всегда можно сказать, что мы поняли, что не подходим друг другу. И он, как и Морис с Люсиль, переживет это. Такое случается сплошь и рядом. Не каждая помолвка ведет к свадьбе. С этим надо смириться и продолжать жить, вот и все.

Ксавье рассуждал как реалист. Он взвесил все «за» и «против» и пришел к выводу, что цель оправдывает средства. Что заставляло его рассуждать так холодно и деловито? Печальный личный опыт?

— Потому я предлагаю, чтобы мы играли свои роли как можно дольше, — продолжил он. — Мы выиграем драгоценное время. Мой отец поправит здоровье, а Морис и Люсиль поймут, что могут положиться на тебя и спокойно доверить тебе внука.

Мишель молчала. Логично, очень логично. Она же видела, как старики успокоились и расслабились, почувствовав, что все под контролем.

— Когда ты все представляешь таким образом, решение кажется вполне разумным.

— А оно и есть разумное, — заявил Ксавье. — Мы оба — люди одинокие, не имеющие серьезных обязательств и не стремящиеся к ним. Так что все может превосходно получиться. Если, конечно, у тебя нет приятеля, который устроит скандал.

— Нет, у меня никого нет, — тихо сказала Мишель.

— То есть никакие скелеты не выпадут из шкафов в самый неподходящий момент? — спросил Ксавье. — Понимаешь, Люсиль проговорилась, что Тара рассказывала ей о твоем романе с кем-то на работе.

Он бросил на нее быстрый взгляд и успел заметить, как Мишель залилась краской. Затем показала направо и сказала:

— Я живу вот там.

Он свернул в указанном месте и вскоре оказался возле восьмиэтажного кирпичного здания. Заглушив мотор, Ксавье повернулся к ней и снова спросил:

— Значит, ты встречаешься с кем-то из офиса? — Его зеленые глаза неожиданно гневно сверкнули.

— Моя частная жизнь тебя не касается. Никто не имеет права вмешиваться в мои личные дела. Ни ты, ни Люсиль, ни даже полковник!

— Мишель, Мишель, успокойся! Если мы хотим провернуть это дело, то нам надо точно знать, чего ждать, где могут оказаться подводные камни, чтобы избежать их. — Он посмотрел на нее чуть ли не с угрозой. — Если, конечно, ты не хочешь, чтобы Кальдероны узнали правду и обратились в департамент по делам опеки и усыновления.

От одной этой мысли ее начало поташнивать. Она оглянулась — Серж безмятежно спал на заднем сиденье, прижав к себе Бобо. Мишель вспомнила, как он испугался в холле отеля, как прильнул к ней, дрожа и всхлипывая. Она — единственный знакомый человек в его жизни. Серж нуждается в ней.

— Нет, не хочу, — твердо заявила она и посмотрела Ксавье в глаза. — Я встречалась какое-то время с Андре Коттеном, моим шефом. Но он не пожелал смириться с тем, что Серж для меня на первом месте, и все переменилось.

— Переменилось? В смысле, вы расстались?

Зеленые глаза заглянули ей в самую душу.

Мишель кивнула. Ксавье наблюдал, с каким трудом она выдавила эти слова, как неприятно ей было приоткрываться ему даже на самую малую малость. Она словно говорила: «Стоп, дальше дороги нет, Я принадлежу себе и только себе».

Мишель вздернула подбородок и окинула его уверенным взглядом, который он заметил еще во время их первого совместного обеда.

— А как насчет тебя? — резко спросила она. — Почему ты просишь меня сыграть роль невесты? У тебя наверняка десятки знакомых женщин, которые согласились бы сделать это с радостью. Ты, между прочим, мог бы и по-настоящему жениться, остепениться.

— Однажды так чуть не случилось. Я был помолвлен. Мы даже назначили день свадьбы, но… потом передумали. — Ксавье пожал плечами. — Поняли, что сможем жить друг без друга.

Нотка грусти, прозвучавшая в его голосе, заставила Мишель задуматься о том, что же произошло на самом деле. Она вспомнила его слова: «Не каждая помолвка ведет к свадьбе… С этим надо смириться и продолжать жить, вот и все».