У нее замерло сердце. Но дальнейшую попытку объясниться с сыном пришлось отложить. Служанка доложила, что лорд Хэдли ждет внизу.

Когда они вышли из дома и направились в сторону парка, Перегрин почти все время молчал. Но граф быстро разговорил его, и они принялись оживленно обсуждать предстоящий крикетный матч на «Лорде». Кьяра молча слушала их и думала, не совершила ли ошибку, позволив графу так сблизиться с сыном.

И да и нет. Если только существует какая-нибудь научная формула, чтобы описать разницу понятий неопределенности.

Когда они миновали Камберленд-гейт, Лукас повел их в сторону широкой аллеи для экипажей.

– Это бывшая Королевская дорога, – начал объяснять он. – Король Вильгельм Третий в тысяча шестьсот девяностом году соорудил ее, чтобы соединить Сент-Джеймсский и Кенсингтонский дворцы, где разместился новый двор. По ночам ее освещали более трех тысяч масляных фонарей.

Перегрин очень удивился.

– А сейчас это излюбленное место для прогулок, – продолжил Лукас. – Светские люди охотно приезжают сюда, чтобы похвастаться своими лошадьми и экипажами. Вот посмотри, едет лорд Хантфилд в своем новом ландо. А вон сэр Сидни верхом на гнедом ирландском гунтере.

Хэдли продолжал объяснять и тогда, когда они присоединились к гуляющей толпе. Кьяра понимала, что их разглядывают, шушукаются им вслед, но граф лишь улыбался и взмахом руки небрежно отвечал на приветствия.

– Не надо пугаться, леди Шеффилд, – тихо произнес он. – Присмотритесь внимательнее и увидите, что многие к вам настроены доброжелательно.

К своему изумлению, Кьяра поняла, что он прав. Не все смотрели на нее с неприязнью, некоторые, встречаясь с ней взглядом, вежливо кивали.

– Ты ездишь верхом? – спросил Лукас в ответ на какой-то нетерпеливый вопрос Перегрина.

– Немного, сэр. – Мальчик с завистью смотрел на парад лошадей. – Мама говорит, что, когда я подрасту, она, может, наймет мне учителя верховой езды.

– Зачем ждать так долго? Этим утром я по случаю оказался в «Таттерсоллз». Там продавался потрясающий пони. – Перехватив взгляд Кьяры, он примирительно улыбнулся. – Я взял на себя смелость и купил его. Так что, если мама не возражает, я смогу дать тебе несколько уроков.

Трудно было отказать молчаливой мольбе Перегрина.

– Вы очень добры, лорд Хэдли. Верховая езда время от времени – вещь полезная. Только, Перри, не слишком надоедай графу.

– Не буду, мама!

Увидев просиявшее лицо сына, Кьяра решилась сделать выговор Лукасу за то, что он не спросил у нее разрешения. Правда, это была мелочь. Хотя жизнь, судя по всему, выходила из-под ее контроля.

– Извините, – наклонился он к ней на ходу. – Надеюсь, я не очень рассердил вас.

– Вы очень заботливы. Но в следующий раз, пожалуйста, предупреждайте меня, если будете принимать какие-нибудь решения, касающиеся моего сына. Мне не нравятся сюрпризы.

В ответ Лукас подмигнул.

– Ах, что может быть лучше сюрпризов? Разумеется, приятных. Они разнообразят жизнь.

Кьяра не выдержала и засмеялась.

– Возможно. Однако не пересладите жизнь Перегрину разными новыми штучками. Вам может показаться, что мы живем скучно и неинтересно, сэр, но для меня главное достоинство – предсказуемость.

Они молча шли по аллее, и когда добрались до середины, Лукас вдруг свернул на дорожку, покрытую гравием.

– Достаточно лошадей на сегодня, парень. Давай пройдемся вдоль Серпентайна. В такое время там должно быть много любителей водить яхты на мелководье.

Ей стала нравиться его невозмутимость.

– Мне кажется, вы с легкостью относитесь к переменам в обстоятельствах.

– Начнем с того, что моя жизнь вообще не отличается постоянством. – Он улыбнулся, глядя, как Перегрин помчался вслед за маленькой собачкой с палкой в зубах. – Вдобавок меня не нужно заставлять совершить прелестную прогулку в очаровательной компании.

Кьяра тихонько вздохнула. При мысли, что их сделка скоро подойдет к концу, ответ у нее получился немного резким:

– Вам ни к чему так красиво выражаться, когда мы вдвоем.

– Почему вы считаете, что я преувеличиваю свои чувства, леди Шеффилд?

– Потому что вы бесстыдный соблазнитель и известный бабник. Это факт.

– Вы забыли сказать «похотливый развратник», – пробурчал он.

– Перечень ваших грехов растянется отсюда до самой геенны. – Кьяра скрыла улыбку. – Но мне кажется, нет необходимости много говорить об уже упомянутых.

– Благодарю вас за бережное отношение к моей нежной чувствительности.

Н-да, в чувстве юмора ему не откажешь. Ей будет не хватать их пикировок.

– Хоть на минуту будьте серьезны, сэр. – Слова повисли в воздухе. Лукас вглядывался в небольшие заросли, окружавшие их тропинку впереди. Перри поменял направление. Теперь он бежал за собачкой, пересекая широкий луг.

Неожиданно из-за деревьев на полном скаку вырвался конь и помчался ему наперерез. Тяжелые копыта мелькали как ятаганы, колотили дерн, выбивая комья земли.

Кьяра открыла рот, чтобы закричать, но Лукас уже кинулся к Перегрину, чтобы прикрыть его собой.

В последнем отчаянном броске он достал мальчика и сбил с ног, заслоняя от набегающего жеребца.

– Хэдли!

Лукас грудью принял удар копыт. Сейчас он лежал на траве, не шевелясь и не издавая ни звука.

Подобрав юбки, Кьяра рванулась к нему. Быстро ощупав ноги-руки сына, чтобы убедиться, что он невредим, упала на колени.

– Хэдли! – Едва выдохнула она, пытаясь ослабить ему галстук.

– Он ранен, мама? – Бледный как смерть, Перегрин с ужасом смотрел на графа.

– Молюсь, чтобы все было в порядке, – ответила Кьяра, нащупывая пульсу Лукаса.

С облегчением она увидела, как ресницы у графа дрогнули и открылись глаза.

– Перри? – проскрипел он.

– Он жив и здоров, – ответила Кьяра. – Благодаря вам.

Лукас попытался сесть, но снова откинулся на спину, недовольно поморщившись.

– Вот черт! Изгваздал еще один сюртук. – Он ощупал огромную прореху на плече. – Мой камердинер не перенесет такой утраты.

– Тшш. И постарайтесь не двигаться. – Кьяра поджала губы, чтобы они не тряслись. – Я пока не проверила, вдруг у вас что-нибудь сломано.

– Я предпочел бы, чтобы вы положили руку пониже, дорогая, – проговорил Лукас, застонав от боли.

Она убрала ему волосы со лба и отстегнула булавку на воротнике. Вокруг них стали собираться люди. Кто-то громко крикнул:

– Пошлите за врачом!

Лукас прошипел какое-то ругательство.

– Мне не нужен чертов врач. Я просто не могу вдохнуть полной грудью. Помогите мне встать.

– Лежите спокойно, сэр. – Кьяра, успокаивая его, положила руку ему на грудь. Несмотря на сопротивление, выглядел он неважно.

– Хэдли?

Подняв голову, она увидела, как через столпившихся зрителей локтями прокладывает себе путь высокий черноволосый джентльмен.

– Что случилось? – требовательно спросил он, опускаясь рядом с ней на колени. – Насколько серьезно он пострадал?

– Трудно сказать без тщательного осмотра, – ответила Кьяра.

– Напомните потом, что мне просто необходимо, чтобы лошадь топтала меня каждый день; – Лукас приоткрыл один глаз. – Джек, должен сказать, ну у тебя и видок. Очисть дорогу от любопытных и помоги добраться до дома.

– Его сбила лошадь! – не унимался тот. – Дьявол, я разве тебя не предупреждал, что таскаться за Черной…

– Джек, – остановил его Лукас. – Позволь мне представить леди Шеффилд и ее сына.

Кьяра заметила, как незнакомец в замешательстве захлопнул рот.

– Леди Шеффилд, познакомьтесь, это лорд Джеймс Джекхарт Пирсон.

– Очень приятно, мадам, – угрюмо отозвался Джек.

– Сомневаюсь, – коротко ответила она.

В ответ джентльмен недовольно дернул ртом.

– Прошу прощения за грубость. Я очень беспокоился о друге, поэтому сказал не подумав.

– Я тоже беспокоюсь. – Кьяра поправила Лукасу лацканы сюртука. – Нам надо увезти его отсюда. Земля сырая. Не хватает, чтобы он еще простудился.