— Ты, правда, Каллик, — прошептал он, изумленно вытаращив глаза.
— Ну конечно! — закивала она. — И я тебя нашла!
Таккик посмотрел на своих друзей, потом снова перевел глаза на Каллик.
— Что ты тут делаешь? — злобно прошипел он. — Я не просил тебя искать меня! Зачем ты сюда приперлась?
Каллик показалось, будто ее сердце превратилось в кусок льда, а лапы подкосились, словно устали держать ее. Разве так она представляла долгожданную встречу с братом?
— Ты что, до утра тут торчать собираешься? — лениво крикнул кто-то из дружков Таккика. — Мы же собирались пойти еды поискать! Так что шевелись, если не хочешь остаться голодным.
С этими словами он вразвалку отошел вместе с двумя другими медведями.
Таккик повернулся спиной к Каллик и потрусил следом за своими друзьями.
— Держись от меня подальше, — зло прорычал он, оглядываясь на Каллик. — У меня теперь свои друзья!
— Постой! — в отчаянии крикнула Каллик. — Что ты делаешь? Разве можно воровать еду? Почему ты не добываешь свою дичь сам, как учила нас мама?
— Мама? — Таккик остановился и злобно ощерился, обнажив крепкие желтые клыки. — Она учила нас не тому, что нужно! Теперь все по-другому. Если бы Ниса хотела научить нас выживать и добывать пропитание, она бы не погибла и не бросила нас одних!
— Разве она хотела погибнуть? — вскрикнула Каллик. Сердце ее испуганно сжалось от грубых слов брата. — Но мама все равно осталась с нами! Ее дух и сейчас здесь, он смотрит на нас.
Но Таккик ее уже не слушал. Даже не оглянувшись, он зашагал прочь, торопясь догнать своих друзей.
Стоя в холодной воде, Каллик молча смотрела ему вслед. Во время своего долгого и мучительного путешествия она не раз представляла себе встречу с братом, но ей и в голову не могло прийти, что он нисколько не будет рад ее видеть!
Глава XVIII
ЛУСА
— Ну, не могу же я вечно сидеть на этом дереве! — сказала себе Луса.
На верхушке сосны она чувствовала себя чересчур беззащитной, открытой всем взорам, к тому же, на нее наводили ужас огромные пустые пространства вокруг. Она никогда не думала, что лес когда-нибудь может взять и кончиться, превратившись в бесконечную пустынную землю, где нет никаких духов. Луса поспешно перелезла чуть ниже, где ветки были погуще, и устроилась в развилке, откуда можно было незаметно наблюдать за происходящим внизу. Под деревом никого не было, хотя Луса слышала голоса, доносящиеся со стороны большой поляны. Забыв о страхе, пережитом на верхушке сосны, Луса вновь стала с волнением думать о предстоящей встрече с настоящими черными медведями.
«А вдруг кто-то из них помнит Кинга?»
Немного посидев, Луса полезла ниже, но тут что-то тяжелое захрустело в ветвях над ее головой. Ветки бешено закачались, и Луса, потеряв равновесие, опрокинулась вниз головой и повисла, зацепившись задней лапой. Испуганно взвизгнув, она еще крепче вцепилась в ветку когтями и вспомнила, как папа говорил ей, что черные медведи никогда не падают с деревьев.
«Если только какой-нибудь пчелоголовый медвежонок не сбросит их вниз!»
Когда ветки перестали содрогаться, Луса посмотрела вверх. Маленький черный медвежонок сидел на дереве прямо над ее головой и смотрел на нее блестящими от любопытства глазами.
— Извини! — крикнул он. — Ты цела? Знаешь, вообще-то, я тебя не заметил!
«Ты даже не посмотрел вниз!» — хотелось сказать Лусе, но она удержалась.
— Я цела, спасибо, — пропыхтела Луса, забираясь обратно на ветку. — Ты просто меня напугал, вот и все.
Медвежонок вытянул шею и внимательно посмотрел на нее.
— Кажется, я никогда тебя не видел. Меня зовут Мики.
— А я Луса.
Мики спустился еще ниже и устроился на соседней ветке, совсем рядом с Лусой. Она подумала, что этот смешной медвежонок чем-то похож на Йога, только немного младше и меньше ростом. Зато у него тоже было белое пятнышко на груди.
— Ты только что пришла, да? — с любопытством спросил он. — Ты издалека?
— Да уж, — невольно улыбнулась Луса. — Мой Медвежатник очень-очень далеко отсюда!
Мики склонил голову набок и задумчиво пошевелил носом. Луса отметила, что уши у него были такие же круглые и пушистые, как и он сам.
— Что такое Медвежатник?
Луса ненадолго задумалась, размышляя, стоит ли признаваться в том, что она выросла в клетке у плосколицых. Вообще-то, Мики все равно рано или поздно об этом узнает! Разве она сможет скрыть, что не знает и не умеет многого из того, что знает каждый черный медвежонок?
— Медвежатник — это такое место, где плосколицые держат медведей, — объяснила она. — Они кормили нас и вообще заботились.
Мики смущенно посопел, потом поднял лапу и поскреб за ухом.
— Я всегда зная, что плосколицые сумасшедшие! Зачем они это делали?
— Наверное, для того, чтобы другие плосколицые могли приходить и смотреть на нас, — предположила Луса. — Они часто так делали.
Но Мики, похоже, ее объяснение не убедило.
— Я вообще не люблю плосколицых, — пробурчал он. — Мои мама и папа однажды зашли к ним в берлогу, чтобы поискать что-нибудь съестное, и больше никогда не вернулись, — глаза его затуманились, и он тяжело вздохнул. — Это случилось по пути сюда. Они сказали мне ждать под кустом возле каменных берлог. Я ждал-ждал, но они так и не вернулись.
— Какой ужас! — прошептала Луса. Она помнила, как тяжело ей было навсегда расстаться с Кингом и Ашей. Но насколько тяжелее потерять родителей и не знать, что с ними случилось, живы ли они! — И что было дальше? — тихо спросила она.
— Я устал ждать и пошел в берлогу, чтобы поискать их там, — нехотя ответил Мики. Он съежился и печально понурил плечи. — Но там их не было. Их запах обрывался возле одного места, где очень резко пахло дымом. А потом я встретил других медведей. Они взяли меня с собой и всю дорогу заботились обо мне. Сначала я не хотел идти с ними, но потом… Я знал, что больше никогда не увижу маму и папу. Понимаешь, там, где пахло дымом, был еще один запах. Там пахло… пахло кровью. Я…. я только надеюсь, что они недолго мучились.
Луса наклонилась и ткнулась носом в плечо Мики.
— Хорошо, что тебе не пришлось путешествовать одному, — прошептала она.
— Но ты-то дошла одна, верно? — спросил Мики и как следует встряхнулся, словно хотел сбросить с себя все страшные и грустные воспоминания.
— Нет, я тоже путешествовала с другими медведями, — призналась Луса, умолчав, что это были медведи-гризли.
К ее облегчению, Мики не стал приставать с расспросами. Он сел, опасно балансируя на раскачивающейся ветке.
— Ой, я умираю от голода! — объявил он. — Пойдем, поищем что-нибудь съедобное!
— Идем! — обрадовалась Луса и начала быстро спускаться вниз. Голод, как сердитый медведь, уже давно рычал у нее в животе.
— Ты здорово лазаешь! — крикнул Мики, когда Луса аккуратно спрыгнула на землю.
— Меня учил мой папа, Кинг! — с гордостью сообщила Луса.
Мики задрал морду и с шумом втянул в себя воздух. Луса сделала то же самое и сразу почувствовала в воздухе едва уловимую сладость, напомнившую ей о запахе фруктов в Медвежатнике.
— Туда? — спросила она, кивая носом.
— Ну и нюх у тебя! — восхитился Мики. — Бежим!
Мики со всех лап бросился вперед, а Луса бросилась за ним следом, петляя между деревьев. Вскоре медвежата выскочили на открытое пространство, где земля плавно поднималась вверх, к густым зарослям кустов с блестящими зелеными листьями и ярко-красными ягодами. Сладкий запах защекотал ноздри Лусы, и она с шумом сглотнула голодную слюну.
Сразу несколько черных медведей паслись в зарослях, обирая зубами ягоды с ветвей. Неподалеку от Лусы две большие медведицы нагибали ветки для малышей, чтобы те тоже могли полакомиться.
— Не заглатывай все сразу! — рычала медведица. — Разболится живот, потом не жалуйся!
Мики ринулся к ближайшему кусту и принялся с чавканьем обгрызать ягоды. Луса робко оглянулась на других медведей и спросила, понизив голос:
