Та акция, которую Басаев выиграл по всем статьям, высоко подняла авторитет боевиков, их активность. Жажда расплаты за погибших больных и спецназовцев будоражила кровь наших летчиков. Вылетая на задания, они с особой самоотверженностью атаковывали колонны автомашин, в одной из которых якобы находился «неуловимый и непобедимый» Джохар Дудаев, разметывая в щепки иномарки, «уазики», даже бронированные БМП, но президент восставал, как феникс из пепла, и успешно проводил новые операции…

Осенью экипажу капитана Крутогорова предоставили очередной отпуск. Командир полка посоветовал Владимиру уехать подальше от мстительных чеченцев. Ему так хотелось заехать в Балашов! Там – первая любовь…

Он возвращался из городского Дома культуры, где состоялся открытый областной турнир по боксу, посвященный 45-летию Победы в Великой Отечественной войне. Возвращался в таком приподнятом настроении, будто уже окончил училище, стал летчиком и офицером – победил в турнире заслуженного мастера спорта, известного боксера Виктора Перемышлева. Нелегко далась победа, но, говорят, чем труднее бой, тем она радостнее. У него будто выросли крылья. И все вокруг было прекрасно: распускавшиеся на деревьях лепестки, сверкавшие словно изумруды, белостенные дома вдоль дороги, по-праздничному наряженные прохожие. Они будто видели его сражение на ринге и едва заметной улыбкой поздравляли его. А на автобусной стоянке, откуда отправлялся автобус в военный городок, он в числе немногих пассажиров увидел такую прекрасную девушку, что вмиг забыл о своей победе. Ей было около двадцати, стройная, белолицая, с копной каштановых волос, волной спадавших на обнаженные плечи; кареглазая, с немного вздернутым носом и небольшим ртом, обрамленным красивыми, чуть припухлыми сочными губами, еще не тронутыми косметикой.

Он, наверное, слишком долго не отводил от нее глаз, девушка это почувствовала и глянула на него. Он в этот день был в таком вдохновении, что не постеснялся подойти к девушке и сказать как можно ласковее:

– С праздником вас.

Глаза девушки на мгновение расширились, но тут же мило улыбнулись.

– И вас так же, – ответила с признательным кивком.

– В городок? – не нашел он лучшего предлога для продолжения разговора.

Она снова кивнула.

– Что-то раньше я вас не видел там.

– А я приезжая, – с лукавой улыбкой ответила девушка. – Да и с высоты трудно, наверное, разглядеть всех, кто бродит по земле. – Она внимательно осмотрела его курсантскую форму. – Нравится летать?

– Не то слово. Небо – это сказка. Там блаженство, отрада, отрешение от всего земного. Помните, как у Лермонтова: «Печальный Демон, дух изгнанья, / Летал над грешною землей, / И лучших дней воспоминанья Пред ним теснилися толпой…»

– Вы чувствуете себя изгнанником?

– Что вы! Я имею в виду строфу: «И лучших дней воспоминанья / Пред ним теснилися толпой». Оттуда, с высоты, ярче и красочнее выглядят земные прелести. И не только это. Чтобы почувствовать наслаждение полетом, надо побывать в небе. Кстати, вам приходилось летать хотя бы на пассажирском самолете?

Девушка усмехнулась:

– Приходилось. И не раз. К сожалению, я никакого наслаждения не испытывала.

– Вот как? – разочарованно произнес Владимир. – Значит, вы не романтического склада.

– Ну, почему же, – возразила девушка. – Я люблю путешествовать, люблю мечтать, слушать хороших певиц, читать стихи, романы…

Их разговор прервал подошедший автобус. Владимир пропустил девушку вперед и, когда она села в кресло, спросил:

– Разрешите приземлиться рядом с вами?

– Пожалуйста, – мило кивнула девушка.

– Оказывается, у нас родственные души, – весело продолжил Владимир. – А мы еще не познакомились. Меня зовут Владимир.

Девушка ответила не сразу, подумала.

– Меня – Рита.

– Вы – студентка?

– Заканчиваю пединститут. Осталась дипломная работа.

– Могу помочь. Какую тему вы выбрали?

Она лукаво посмотрела на него и снова улыбнулась.

– Не о летчиках. Так что ваша помощь вряд ли пригодится.

– Напрасно. Я тоже поступал в педагогический, но зов неба оказался сильнее. Вот закончу училище, получу назначение в часть, дадут мне самолет… Приглашаю вас заранее – покажу вам настоящее небо, и вы измените мнение о летной профессии.

– Вот даже как! И всем своим случайным знакомым вы обещаете достойный прием?

– Нет. Только вам, поскольку, как выяснилось, у нас родственные, романтические натуры.

– Да, – покачала головой Рита. – Я слышала, что летчики – только не обижайтесь, пожалуйста, – ветреные бабники… И вы, совсем еще молодой, симпатичный и, похоже, не по школьной программе знающий Лермонтова, такой же.

– Что вы! – горячо запротестовал Владимир. – Я от всей души! Понимаю, что слишком дерзкое предложение, но от всего сердца. Вы понравились мне… Извините за необдуманные, неосторожные слова.

Девушка не ответила. Лицо ее посерьезнело. Некоторое время ехали молча. Уже на выезде из города Рита повернулась к нему и сказала:

– Вы тоже извините меня за резкость.

– Еще раз простите. И разрешите пригласить вас в наш Дом офицеров на танцы.

Рита подумала.

– Не знаю, я слышала от соседки, что там довольно весело и интересно. Но я не очень люблю танцы. И подруги у меня нет.

– Я буду вашей подругой, точнее, вашим другом. Приходите…

Она неуверенно кивнула…

Владимир поджидал ее у входа с самого начала танцев. Зал уже был заполнен, играла музыка, и наиболее заядлые танцоры кружились в самом центре. Он волновался: придет, не придет? На него засматривались девушки, взглядом призывая пригласить их на танцы; но, кроме Риты, никто его не интересовал.

Она пришла, ослепив роскошным сиреневым платьем с большим вырезом, обнажавшим красивую шею и покатые плечи. Дорогой наряд дополняли такого же цвета туфли на высоком каблуке.

Рита была очаровательна, и многие, в том числе и девушки, обратили на нее внимание. Двое курсантов и молодой летчик-инструктор, старший лейтенант Быковский, слывший в училище покорителем женских сердец, ринулись было к ней. Но Рита подошла к Владимиру и протянула ему руку, давая понять, что занята. Поклонники вынуждены были отступить.

Как трепетно и счастливо билось сердце Владимира! Он, не отдавая себе отчета, поцеловал протянутую руку и, не чувствуя ног, повел ее в круг. И не танцевал, а будто парил в вышине над райским клочком земли, где все и вся радовали ему глаза, заставляли трепетно биться сердце. И он мысленно повторял слова песни, звучавшие из динамиков: «Пол не чуя под собою, между небом и землею, как во сне с тобой танцую. Аромат духов так манит, опьяняет и дурманит, и так сладко в нем тону я…»

Рита хотя и говорила, что не любит танцевать, двигалась легко и плавно, положив ему руку на плечо, и смотрела ему в глаза с легкой, ироничной улыбкой.

– У родственников не скучно? – нашел он тему для разговора.

– Нет, – помотала она головой. – Они образованные и интересные люди.

– А чем занимаетесь, когда они уходят на работу или службу?

– Читаю, гуляю по городку. Иногда, в особенно жаркую погоду, отправляюсь на Хопер. Загораю, плаваю. Кстати, завтра тоже собираюсь пойти на Козловский пляж. Знаете, где это?

– Знаю. За окраиной села Козловка.

– Приходите.

– С удовольствием бы. Но у нас подготовка к экзаменам. Готовимся к выпуску.

– И куда потом?

– Куда пошлют. Будем бороздить пятый океан от края до края нашей необъятной Родины.

– Вот и я кончаю на будущий год институт, и ждет такая же перспектива. Хорошо, если в город попаду, хотя бы городишко – только не в село.

– И что там пугает?

– Все. Нищета и убожество. Газ распродаем кому попало, а свои люди до сих пор отапливаются соломой, дровишками, которых ныне не просто достать, кизяками… Вы видели, как делаются кизяки?

– Не только видел, сам лепил их. И, скажу откровенно, с нетерпением ждал, когда стану взрослым и вырвусь из села. Но у меня была мечта, на все остальное я смотрел сквозь пальцы. – Помолчал. – Да, много у нас еще недостатков. И нам, летчикам, судьба не сулит райских кущ. Вот наш летчик-инструктор старший лейтенант Алешин, замечательный офицер, прекрасный пилот, и жена у него чудесная женщина, работает у нас в аптеке, а живут в бараке, снимают там комнатенку. Обещают квартиру, но когда? Вот и мы, молодые лейтенанты, будем поначалу мыкаться по чужим углам… – Спохватился: – Извините, не то говорю: так пугаю, что вы не захотите выйти замуж за офицера.