– Нет, – сказала Тарея. – Это то, что я должна сделать, и ты знаешь это так же хорошо, как и я.
Вейлрет в отчаянии смотрел на своего друга Брила, лежащего при смерти, и понимал, что Тарея тоже вскоре уйдет навеки. Губы его несколько раз дрогнули, но он так и не смог произнести ни слова. Тарея отвернулась от него: она не должна была больше смотреть в лицо сомнениям.
Она вытащила Камень Воды и склонилась над Брилом, чтобы взять из его окровавленной ладони три Камня. Затем сжала его уцелевшую руку в своей. По телу Недоволшебника проходили последние судороги.
– Мы пойдем вместе, Брил.
Она держала в руках Камни и чувствовала их тепло, их магию, ослепляющую ее своим светом. Все еще держась за запястье Брила, она бросила все четыре Камня.
* * *
Вейлрет отступил назад и прикрыл глаза, ослепленный сиянием, более ярким, чем взорвавшаяся звезда, выстрелившим из Камней белым, синим, красным и зеленым, взвившимся вверх и поглотившим Тарею и Брила, осев на них облаком раскаленных снежинок. Вейлрет не мог в точности сказать, когда именно он совершенно перестал видеть Тарею, когда они с Брилом стали неразличимы в этом сияющем облаке. Тонкие ниточки колдовства разрастались сетью и набухали, разрываясь снопами пламени, невиданного со времен Превращения.
Оставшиеся в гроте люди-черви усыхали и съеживались от этого света, их тела чернели. Те из них, что не умерли сразу, пытались скрыться в толще земляных стен.
Вейлрет отвернулся, не в силах видеть этот блеск, чувствуя невосполнимую горечь утраты. Он сейчас ясно осознавал, что они с Брилом пустились на поиски с единственной целью – сделать это возможным. Но когда он смотрел на этот океан магии, то понимал, что сейчас Брил мертв для него, как если бы он просто истек кровью на земляном полу грота, и что точно так же потеряна и Тарея.
Однако своим самопожертвованием Брил и Тарея добились будущего для Игроземья и всех его персонажей. Теперь они могут сами ковать свою жизнь, без участия ТЕХ. Он знал, что это жертва во имя справедливости, он понимал это все своим умом, но только не сердцем.
Когда Вейлрет снова открыл глаза, мигая от разноцветных пятен, грот уже наполнился титаническим Всеобщим Духом.
Всеобщий Дух возвышался серо-белой громадой, скрытой капюшоном; в нем не было ничего напоминающего Тарею и Брила. Его черт нельзя было разобрать, одежда была скорее метафорой, символической границей, определяющей пределы его материальной сущности. Его фигура была до того необъятна, что, казалось, она сама себя уплотнила, дабы поместиться внутри стен грота, она напоминала бесконечность, обернутую в саван.
Вейлрет не мог ни двигаться, ни говорить. Он затаил дыхание.
Всеобщий Дух распростер свои бесшумно развевающиеся рукава. Его не интересовал ни Вейлрет, ни что бы то ни было другое в этом подземелье.
Франкенштейн выглянул из-за руки Зомби и тоже замер.
Вейлрет не смел шелохнуться. Всеобщий Дух становился ярче, наполняясь потоком магической силы, энергии, сочившейся из Игроземья прямо в его тело. Вейлрет подумал, что это, должно быть, выходят ДЭЙДЫ Рокануна.., или даже вообще все ДЭЙДЫ. Всеобщий Дух, казалось, излучал уже собственную силу.
– ТЕПЕРЬ МЫ ХОЗЯЕВА ИГРЫ!
Бесполый голос гудел из глубокого провала в капюшоне. Из разбитого свода опять посыпались камни и пыль.
Вейлрет почувствовал воодушевление, сменившееся холодком, когда он понял, что «мы» Всеобщего Духа означало не персонажей Игроземья, но новую двойную бесконечную сущность того, что было Брилом и Тареей.
– МЫ БУДЕМ ИГРАТЬ ПО-НОВОМУ.
С новым взмахом пустых рукавов треснула еще одна часть стены. Но это была уже не столько трещина, сколько темный провал, ведущий в неизвестность. С немым свистом, который Вейлрет не мог ни слышать, ни ощущать, но который тем не менее отбросил его назад, в зияющую щель стал просачиваться ветер.
Призванные из разных частей Игроземья, а возможно, и из разных частей вселенной, пришли шесть первоначальных Духов – три черных и три белых. Вейлрету вспомнилось, как он в первый раз увидел Духов Земли, необъятных и устрашающих, появившихся из серебряного пояса Делраэля в преддверии Скартариса. Вспомнились ему и проклявшие Энрода Духи Смерти, вставшие с разрушенных гексагонов также для того, чтобы уничтожить Скартариса.
Зато теперь фигуры Духов Земли и Смерти казались более призрачными и смутными. Хотя они и не стали меньше, но выглядели бледными и хрупкими рядом с возвышающимся Всеобщим Духом.
Духи Земли и Смерти оставались безмолвными, склоняя головы.
Франкенштейн обогнул лежащие беспомощной грудой обломки Зомби и остановился, раскрыв рот и вылупив глаза на Духов.
– Это невозможно! Это поразительно! – бормотал он про себя.
Всеобщий Дух обратился к шести закрытым капюшонами фигурам:
– ТЕПЕРЬ МЫ МОЖЕМ ИГРАТЬ. ТЕПЕРЬ МЫ ПОЛУЧИМ УДОВОЛЬСТВИЕ.
Воздух был наэлектризован магией. Духи Земли и Смерти некоторое время мерцали в бесплодных попытках сопротивления, но не выдержали, склонились в символическом поклоне Всеобщему Духу.
Вейлрет наконец закрыл глаза, не в силах больше выносить подавляющее величие призраков. Речи Всеобщего Духа ничем не напоминали ни Брила, ни Тарею. Эти слова принадлежали не им, но были некой демонстрацией власти самих Камней, выражали волю древних Волшебников, которые, не желая терпеть вмешательство ТЕХ, предприняли свой последний, решающий шаг, свое Превращение в попытке уйти от этого.
– Тарея, послушай меня! – закричал Вейлрет. Его голос казался до смешного тонким, словно писк. Он накрепко зажмурился, ожидая быть уничтоженным в то же мгновение. Невидимая ноша внимания Всеобщего Духа, словно огромное здание, навалилась на его плечи.
Вейлрету было нечего терять. Если Всеобщий Дух не выполнит своего предназначения, тогда Игроземье обречено, не важно от чьих рук оно погибнет: ТЕХ или самого Всеобщего Духа.
– Вспомните, почему вы здесь! Тарея и Брил, вспомните, зачем вы отдали жизнь! Вы должны спасти Игроземье!
– МЫ БУДЕМ ДЕЛАТЬ ТО, ЧТО ХОТИМ!
Презрение, прозвучавшее в голосе Всеобщего Духа, привело Вейлрета в такое отчаяние, что он готов был броситься в пропасть. Но вместо этого, проглотив обиду и не обращая внимания на терпкий ком в горле, он выпалил сквозь грохот:
– Брил, выслушай меня! Вспомни, как ты прикоснулся к магии ДЭЙДОВ, когда вы вместе тушили пожар в Лидэйджене. Тогда ты впервые почувствовал, как опасна власть. Тарея, вспомни, как Скартарис разрушил Цитадель, которую ты пыталась спасти. Вспомни, как власть развратила Энрода, отчего он захотел использовать Камень Огня для разрушения!
Всеобщий Дух оставался неподвижным. Вейлрет продолжал говорить так быстро, как только мог:
– Вы знаете, что может произойти. Подумайте о дуэли Энтарр и Дитат, когда оба Волшебника дали вырваться на свободу силам, которые поглотили обоих соперников. Ты ведь знаешь все эти легенды, Тарея! Помнишь бракосочетание Лорда Атмунда и Леди Мэйры, когда брошенный камень раздора разжег столетние войны?
Брил, подумай о своих родителях, которым оказалось не под силу сносить выдвинутые против них обвинения и пришлось с помощью магии уничтожить самих себя. Вспомни об этом! Власть, которой вы наделены, не должна быть больше вас. Вы не можете позволить ей управлять вами – все должно быть наоборот! Вы должны управлять ею.
Шесть Духов оставались безмолвны, но Всеобщий Дух заговорил. На этот раз в бесполом, отраженном эхом голосе слышался намек на голоса Брила и Тареи:
– МЫ НЕ МОЖЕМ ЗАБЫТЬ. МЫ ПОМНИМ.
Вейлрет понял, что он на правильном пути.
– Тогда вспомните, как вы отправились на эти поиски, чтобы собрать все четыре Камня вместе и стать Всеобщим Духом. Вы хотели сохранить Игроземье, забрать его из-под влияния ТЕХ. Это было причиной поиска – вспомните Правило два! Когда персонажи пускаются в поиск – они должны довести его до конца.
Он выпрямился и снова открыл глаза.
– Чтобы завершить свои поиски, вы должны спасти Игроземье. Вы все еще связаны Правилами.
