Сообщение оборвалось. Пирс продолжал держать трубку около уха; его память воспроизводила отдельные фрагменты записи, словно заигранную пластинку. Они отделали меня... я стала вся сине-черная. Он почувствовал легкое головокружение и, чтобы не потерять равновесие, оперся рукой о стену. Потом прижался спиной к стене и медленно сполз вниз, пока не уселся на пол, продолжая держать телефон на коленях.

Несколько секунд Пирс сидел неподвижно, затем снова принялся набирать ее номер, но на полпути остановился и положил трубку.

— Ладно, — вслух произнес он.

Прикрыв глаза, Пирс подумал, что, пожалуй, следует позвонить Дженис Лангуайзер и сообщить ей, что по крайней мере Люси жива. А заодно узнать, нет ли у нее чего-нибудь новенького по этому делу.

Но пока он обдумывал эту идею, телефон снова зазвонил. Пирс ответил сразу, даже не взглянув на экран определителя, полагая, что это опять Люси, ведь почти никто не знал его нового номера. Поэтому в его приветствии отчетливо слышалось нетерпеливое ожидание и волнение.

Но это была не Люси, а Моника.

— Я забыла тебе сказать, что за предыдущие два дня Коуди Зеллер оставил для тебя три сообщения на твоем рабочем телефоне. Похоже, ему очень нужно переговорить с тобой.

— Спасибо, Моника.

Позвонить Зеллеру напрямую Пирс не мог. Его приятель не принимал прямых звонков. Для выхода с ним на связь надо было сначала позвонить на пейджер и оставить свой контактный номер. И только после этого Зеллер — если считал нужным и знал, кому принадлежит номер, — мог перезвонить. Но поскольку у Пирса домашний номер только что сменился, то Зеллеру он был незнаком. Поэтому Пирс добавил перед своим номером три семерки, что по их взаимной договоренности означало звонок от друга или партнера, который пытался дозвониться с незнакомого номера. Подчас столь запутанный способ связи доставлял большие неудобства и выглядел просто нелепым, но в вопросах безопасности Зеллер был параноиком из параноиков, и Пирс был вынужден играть по его правилам.

Он уже приготовился к долгому ожиданию ответного звонка от Зеллера, но неожиданно тот ответил практически сразу.

— О Господи, старина, когда ты наконец заведешь сотовый телефон? Я три дня не могу до тебя дозвониться.

— Тебе ведь известно, мне не нравятся сотовые телефоны. Что у тебя?

— До них можно добраться только с помощью кодированного микрочипа, ты это знаешь?

— Знаю. И что дальше?

— А то, что в субботу, черт возьми, ты очень просил меня поторопиться. И когда не объявлялся целых три дня, я уже подумал, что тебя...

— Коуди, я был в больнице и только что выписался оттуда.

— В больнице?!

— У меня кое с кем возникли проблемы.

— Случайно, не с ребятами из «Зрелищных проектов»?

— Точно не знаю. Ты что-нибудь о них раскопал?

— Полная картинка, как заказывал. Хэнк, похоже, ты связался с очень мерзкими типами.

— У меня тоже возникла такая мысль. Ты только об этом мне хотел сообщить?

— Как раз сейчас я роюсь в самом центре этой помойки и не хотел бы обсуждать это по телефону. Но вчера я уже направил тебе кое-какие материалы через «Федерал экспресс»[17] — когда не смог дозвониться. Сегодня утром их должны были доставить. Ты еще не получал?

Пирс посмотрел на часы — было два пополудни. Экспресс-почту, как правило, доставляют к десяти утра. Он скривился, мысленно представив объемистый конверт, лежавший на его рабочем столе.

— Я еще не был у себя в конторе, но отправлюсь туда прямо сейчас. У тебя есть еще что-нибудь для меня?

— Пока не стоит говорить ни о чем, кроме того, что лежит в этом конверте.

— Ладно, дружище. Позвоню тебе, как только загляну в конверт. А пока у меня к тебе еще просьба. Мне нужно выяснить адрес одного человека, у меня есть только ее имя и номер сотового телефона. Но счета за телефон приходят не туда, где она живет. Вот и все, что мне пока известно.

— Маловато информации.

— Что-нибудь можно сделать?

— Трудно, но попробую. Она зарегистрирована как избиратель?

— Вряд ли.

— Ну, тогда остаются коммунальные платежи и кредитные карты. Как ее полное имя?

— Люси Лапорт из Луизианы.

Пирс вспомнил, как только что она настоятельно просила его не звонить ей. Но ведь она не говорила, чтобы он не пытался ее разыскать.

— Звучит довольно забавно, тебе не кажется? — заметил Зеллер. — Ладно, старик, попробуем что-нибудь выудить.

— Спасибо, Коуди.

— И как всегда, это нужно еще вчера?

— Точно так.

— Ну разумеется.

— Ладно, я поехал.

Перед уходом Пирс зашел на кухню, где среди наваленных на столе пакетов отыскал хлеб и ореховое масло. Он быстро соорудил сандвич и покинул квартиру, по дороге нахлобучив на голову кепку с надписью «Боевые моли». В ожидании лифта Пирс принялся за свой сандвич. За четыре дня хлеб зачерствел. По дороге в гараж лифт остановился на шестом этаже, и в кабину вошла женщина. Как принято среди пассажиров лифтов, она избегала смотреть на Пирса. Но когда кабина пошла вниз, она украдкой глянула на его отражение в полированной металлической панели и не смогла сдержать испуга.

— О Боже! — вскрикнула она. — Значит, это о вас все говорят?

Пирс пристально посмотрел на нее и в этот момент понял: как бы ни пошли его дела с Никол, в этой квартире он точно не останется. Отсюда надо смываться.

— Не знаю, о чем вы говорите.

— С вами все в порядке? Что они с вами сделали?

— Ничего не сделали. И не понимаю, что вы хотите сказать.

— Разве не вы только что въехали в квартиру на двенадцатом этаже?

— Нет, я живу на восьмом. Поживу у приятеля, пока не вылечусь.

— А что с вами случилось?

— Смещение перегородки.

Женщина окинула его подозрительным взглядом. Дверь наконец открылась на уровне гаража. Пирс не стал ждать, пока дама выйдет первой, быстро выскочил из лифта и завернул за угол, торопясь в гараж. Оглянувшись, он заметил, что попутчица зачарованно глядит ему вслед. Когда Пирс снова посмотрел перед собой, то увидел мужчину и женщину, которые выкатывали из кладовки свои велосипеды. Пригнув голову и глубже натянув кепку на лоб, Пирс придержал дверь, пропуская их вперед. Пара поблагодарила его, но не стала интересоваться, не тот ли он жилец, которого чуть не выкинули с балкона.

Как только Пирс плюхнулся на сиденье своей «БМВ», он нацепил солнцезащитные очки, которые достал из бардачка.

Когда Пирс вошел в кабинет, конверт от «Федерал экспресс» уже лежал на его столе. Но добраться туда ему стоило большого труда. Почти на каждом шагу он ловил на себе любопытные взгляды сотрудников и непрерывно отвечал на вопросы по поводу своего лица. И пока достиг третьего этажа, его ответы постепенно сократились до двух слов: «Несчастный случай».

— Свет, — произнес он, усаживаясь за стол.

Но освещение не включалось, и Пирс понял, что его голос изменился из-за поврежденной носоглотки. Пришлось подняться и включить свет вручную. Затем он снял темные очки и положил их на монитор.

Взяв конверт, Пирс проверил обратный адрес. Коуди Зеллер и здесь не обошелся без ядовитой усмешки. На месте обратного адреса он указал имя Юджина Бриггса, декана из Стэнфорда, над которым думстеры так неудачно подшутили много лет назад. Тот студенческий розыгрыш сильно изменил их судьбы.

Но улыбка исчезла, как только Пирс попытался вскрыть конверт. Защитная полоска, которой обычно тот запечатывался, была надорвана — конверт уже кто-то открывал. Внутри он нашел еще один деловой конверт белого цвета, который тоже оказался распечатанным. Сверху от руки было написано: «Лично Генри Пирсу, конфиденциально». В конверте лежала пачка документов. Было трудно определить, вытаскивали их или нет.

Пирс встал из-за стола и открыл дверь в приемную, где размещались его помощники. Подойдя к столу Моники, он показал ей открытый конверт «Федерал экспресс» и надорванный внутренний конверт.