— Уф!
Николас отскочил от нее, потирая грудь.
— В следующий раз, когда вы что-нибудь засунете мне в рот против моей воли, я это откушу, — пообещала Ева, недобро сверкая глазами.
Даже кипя от ярости, она была чертовски соблазнительной. Затвердевшему члену Николаса нисколько не мешало то, что кусочек кожи на его груди сделался голым, как попка младенца, и пылал огнем.
— Вы всегда пытаетесь покалечить людей, которые спасают вам жизнь? — сердито спросил капитан.
— Только тех, которые, по-видимому, считают искреннее «спасибо» недостаточной благодарностью. — Ева сложила руки на коленях. — Капитан, пообещайте, пожалуйста, что в будущем не станете целовать меня без разрешения.
— Честно говоря, этот поцелуй получился никудышным, и такой вряд ли стоит повторять.
Проклятье! Еще ни одна женщина не отказывалась спать с ним, не говоря уже о поцелуях. Николас скрестил на груди руки и устремил на Еву испепеляющий взгляд.
— Тем не менее, если я решу поцеловать вас снова, я сделаю это, — уверенно проговорил он. — И никаких разрешений спрашивать не буду.
— Посмотрим.
Ева прищурила глаза. Они горели насыщенным цветом морской волны, какая бывает в Грейт Саунде [9]в солнечный День. Но сейчас в их глубине явно назревал шторм. Ева скользнула взглядом по телу Николаса, и тот почти услышал, как она мысленно напоминает себе, что его голый торс должен бы ее смущать. Она опустила глаза.
— Помня об опасности, которой мы с вами вместе избежали, я попытаюсь закрыть глаза на ваше недостойное поведение.
— Недостойное? — ошарашенно переспросил Ник. — Я прыгнул ради вас прямо акуле в пасть. Если такое поведение не считается в высшей степени достойным, хотел бы я знать, чем еще можно снискать эту высокую оценку?
— Капитан, я не позволю втянуть себя в спор. Разумеется, я ценю то, что вы спасли меня и моих подруг. Однако же я не потерплю, чтобы со мной обращались так, будто я должна вам больше, чем может предложить леди.
Ник поджал губы. «Провалиться мне на этом месте! Благородная леди!»Последние несколько лет он избегал этого редкого в здешних местах вида, как чумы.
— Похоже, мне тоже следует перед вами извиниться, — проговорила Ева, сплетая и расплетая пальцы и бегая взглядом по комнате, лишь бы не смотреть на Ника.
— И чем же вы провинились? Кроме того, что обрили меня без лезвия?
Николас усмехнулся, надеясь шуткой снять напряжение, возникшее между ними. Впрочем, он решил, что не будет спешить надевать чистую рубашку, поскольку его частичная нагота явно выбивала почву из-под ног Евы.
— Когда мы были в воде и акула снова повернула к нам… В общем, слова вырвались у меня сами собой. Я выразилась неприлично. Надеюсь, вы учтете, что я тогда была сама не своя.
— Нет, я подозреваю, что тогда вы были как раз настоящей. В такие моменты невозможно притворяться. Кроме того, ситуация требовала пары крепких словечек.
Ник собирался похвалить мисс Апшелл за хладнокровие, проявленное в тот момент, когда могли потерять голову многие мужчины, но молодая женщина перебила его, продолжая гнуть свою линию:
— Однако теперь, когда мы больше не в отчаянном положении, я настаиваю на том, что нам с вами необходимо достичь согласия.
— С удовольствием, — отозвался Ник, широко улыбнувшись. — Я всегда готов достичь согласия с хорошенькой юной леди.
— С юной леди из хорошей семьи, — поправила его Ева. — И, будучи ею, я прошу вас помочь нам продолжить путь.
«Из хорошей семьи».Николас допускал, что это могло быть правдой. Кружева на корсаже и запястьях свидетельствовали о знатности хозяйки. Кроме того, шею Евы украшало серебряное ожерелье с медальоном. Ник надел рубашку, которая доставала до середины бедра, и завязал тесьму на вороте.
— И куда же ваша троица держит путь в такой треклятой спешке? — спросил он.
— Мы с подругами направляемся в Каролину.
Николас часто делал рейсы в Чарльстон с островов Теркс, поставляя соль и другие, менее легальные товары в обмен на продовольствие, в котором остро нуждались Бермуды. Прибрежные воды изобиловали рыбой, но питаться ею одной человек не может. В Чарльстоне капитан Скотт загружал трюмы «Сьюзен Би» вяленой говядиной, соленой свининой и крайне необходимым зерном. Планы мисс Апшелл могли прекрасно вписаться в его собственные.
Николас опустил руки под рубашку и расстегнул пуговицы на матросских штанах.
— Капитан Скотт!
— Мне нужно выбраться из этих мокрых штанов. — Он позволил широким штанинам упасть к лодыжкам и переступил через них, хмуро поглядывая на Еву. — Соленая вода быстро превращает мужчину в евнуха.
— Но вы… вы…
Глаза мисс Апшелл сделались огромными, как морские ежи.
— Голый под рубашкой? Да, но она закрывает все, что нужно, — сказал он, натягивая чистые штаны. — И потом, под вашими юбками тоже ничего нет.
— Джентльмену не пристало так говорить.
— Вот в чем ваша проблема, мисс Апшелл. Вы пребываете в заблуждении, что я джентльмен, тогда как я всего лишь простой моряк. — Ник сверкнул порочной улыбкой. — И этот моряк знает, что под вашими юбками нет ровным счетом ничего, кроме пары восхитительных длинных ножек.
Ева вскипела от негодования, а Ник только улыбнулся, вспомнив, как она брыкалась под ярдами муслина, когда ее втаскивали на борт. Он отвернулся от мисс Апшелл, чтобы застегнуть ширинку. Он сказал, что его одежды достаточно для соблюдения приличий, но этот аргумент мог существенно пострадать, если бы член рванулся к Еве, натянув шатром длинную рубашку.
— Простой моряк, — проворчала за его спиной Ева. — Вам явно недостает скромности.
Николас решил не обращать внимания на этот укол.
— И что же так срочно понадобилось в Каролине трем юным леди из хороших семей?
— Выйти замуж, сэр, хотя это вас нисколько не касается.
Когда Ник повернулся к Еве, она сосредоточенно изучала свои руки, аккуратно сложенные на коленях.
— Я и мои спутницы помолвлены и собираемся обвенчаться с достойными джентльменами.
— Неужели? И где же вы познакомились с этими достойными джентльменами?
— Нигде. По крайней мере, пока.
— Но как же тогда устроились ваши удивительные помолвки?
Мисс Апшелл вскинула на него глаза.
— Наши браки, разумеется, устроили заочно.
— Я был в Каролине, — сказал Ник. — Там мужчины не страдают от нехватки женщин. Зачем этим джентльменам понадобилось искать вас и ваших подруг за Атлантическим океаном?
— Возможно, уроженки колоний подходят для большинства мужчин, но эти господа исполнены благородства и хотят жениться на англичанках, — чопорно ответила Ева. — Они хотят быть уверенными, что их дети получат должное воспитание и что с Англией и короной их будут связывать тесные узы.
Ник рассмеялся.
— В колониях многие плевать хотели на корону.
Мисс Апшелл быстро заморгала; на ее лице было написано искреннее изумление.
— Вы, конечно же, слышали о подстрекателях, патриотах, как они себя называют? — Ник не мог поверить, что в Лондоне не знают о беспорядках в колониях. — Логово у них в Бостоне, но печатные станки разносят их лозунги по всему побережью океана, сея смуту, как одуванчик свои пушинки.
Недовольство колонистов законом о гербовом сборе [10], налогом на чай и законами, заставляющими их расквартировывать британских солдат, тлело последние десять лет и теперь грозило настоящим извержением вулкана.
Но страдали от этого не все.
По правде говоря, Нику следовало целовать ноги королю Георгу и его деспотичному парламенту. Законы, требующие, чтобы колонисты торговали только с Англией, сделали французское вино и карибский ром, которые Ник ввозил контрабандой, баснословно выгодным товаром.
Небольшое ослушание шло на пользу делу.
— Но разве можно одобрять такие решения?
Ева в недоумении покачала головой.
— Они смотрят на это по-другому. Они заявляют, что хотят иметь представителей в парламенте, коль скоро их облагают налогами. — Ник нахмурился. Почему он разговаривает о налогах с восхитительно мокрой женщиной? И все же он чувствовал себя обязанным предупредить мисс Апшелл, что жизнь в Каролине может оказаться не такой, как она ожидает. — Разумеется, такие настроения царят не везде, но есть люди, готовые попрать старые порядки и пуститься в вольное плавание.
