Когда она мало-помалу перестала дрожать, он приготовился драться — а может, она вытащит кинжал или пистолет из складок юбки и попытается убить его. Однако вежливая беседа — последнее, что он мог ожидать в подобной ситуации.

Ее слова потрясли его так сильно, что он ослабил хватку и проследил глазами за ее взглядом — она смотрела на горизонт.

Еще один сюрприз — она не спешила воспользоваться преимуществом, нет. Она продолжала так же плотно прижиматься к нему, будто бы это в порядке вещей и ей в таком положении вполне уютно.

На горизонте плыли облака, и солнце скрывалось за ними, окрашивая их в багряные, оранжевые, розовые и пурпурные тона. Переливы цвета отражались в пруду, где он купался всю последнюю неделю.

Он покрепче обхватил ее за талию.

— Кто ты такая? — Даже ему самому собственный голос показался дьявольски зловещим. Он приготовился другой рукой моментально заткнуть ей рот, если она закричит и попытается созвать сообщников. — И что ты здесь делаешь?

Она посмотрела на него через плечо. Искорки подсвечивали темные глаза. Уголки губ печально опустились вниз.

— Мне обязательно отвечать на этот вопрос?

— Да.

— Можно мне… — Она сделала глубокий вдох. — Можно мне смотреть на вас, когда я буду отвечать? Осмелюсь заметить: довольно странно разговаривать с человеком, не будучи ему представленным по всем правилам, стоя к нему спиной.

Гаррет на мгновение задумался.

— Ну хорошо. Но я тебя не отпущу.

— Разумеется.

Он чуть ослабил хватку, Кейт медленно повернулась в кольце его рук и оказалась плотно прижатой к нему от бедер до груди. Она запрокинула голову и посмотрела ему в глаза:

— Ну вот, другое дело.

Теоретически она могла бы заметить, что это тоже неподобающий способ разговаривать с человеком, с которым ты официально не знаком, но Гаррет не стал заострять внимание на деталях.

Он был занят тем, что пытался совладать со своим телом, которое среагировало на нее самым бурным образом. Он чувствовал себя пробуждающимся вулканом. Кровь вскипала в венах, кожа горела огнем изнутри.

Он сделал глубокий вдох, стараясь утихомирить бушующую кровь.

Чепуха какая-то. Немногие женщины вызывали у него такую реакцию. Те две, кого он вспомнил сразу, были неимоверно красивы и элегантны, в то время как эта была лишена обоих этих качеств. Каштановые волосы, прядями выбивавшиеся из-под чепца, смугло-оливковая кожа, бледные губы и карие глаза, которые кажутся слишком большими для ее лица… Высокая, тонкая — может быть, даже чересчур высокая и чересчур тонкая — и одета в неброское дешевое платье. В общем и целом ее облик напоминал ему Англию в разгаре зимы. Сухая и строгая. Безжизненная.

И все же… Она была живой. Каким-то непостижимым образом под заурядной, скучной оболочкой она сверкала. Светилась. Он не мог отвести взгляд от ее лица. От ее сияющих глаз. Должно быть, ее свет заразителен, потому что в такой близости от нее нечто, что он давно в себе похоронил, воспрянуло к жизни.

— Я…

Она умолкла, и Гаррет вопросительно изогнул бровь:

— Ты — что?

Она облизнула губы.

— Мне очень неловко, сэр. Я бы предпочла этого не говорить.

— Неловко? — Он ничего не понимал. Либо она следила за ним, чтобы доложить о его местонахождении и занятиях его врагам, либо… Никакое другое «либо» не шло ему на ум.

Это единственная причина, которая могла привести женщину в это пустынное укромное место.

— Ну… да. Очень неловко.

Он не ответил, и румянец окрасил розовым ее щеки.

— Может быть, мы просто пожмем друг другу руки и я пойду своей дорогой? — Она закусила губу и посмотрела на него из-под ресниц.

Гаррет напрягся. Нет, его не так-то просто обвести вокруг пальца. Теперь по крайней мере.

— Нет, я так не думаю.

Она с шумом выдохнула.

Он сжал ее крепче. Щеки ее прелестным образом порозовели, и он грешным делом подумал, что, может статься, она еще никогда не была в такой близости от мужчины.

Он стиснул зубы.

— Говори.

— Я… я следила за вами, — выдохнула она.

— Это я уже понял! — рявкнул он. — Почему? Только не вздумай лгать.

— Потому что…

Он крепко держал ее. Каждый мускул в его теле напрягся: он ожидал услышать имя заклятого врага — Уильяма Фиска. Человека, превратившего последние восемь лет его жизни в ад.

— Потому что… В общем, вы очень интересный, — выговорила она. — И…

Она снова задрожала.

— И? — повторил Гаррет.

Она с трудом сглотнула.

— И еще… вы красивый. — Она покраснела еще сильнее.

Гаррет сверлил ее взглядом, отыскивая на ее лице следы фальши. Ни в широко раскрытых карих глазах, ни в румянце, который стал почти малиновым, он не нашел таковых, но, Бог — свидетель, он не мастак распознавать ложь.

Она ведь явно лжет. Он отвратителен, снаружи и внутри.

Жестокости войны, предательство и боль разбитого сердца и годы, прожитые в паутине обмана, сломили его.

Она смотрела на него. Ее глаза моментально распахнулись еще шире: она безошибочно истолковала выражение его лица.

— Нет! Нет, вы ошибаетесь! — с непоколебимой уверенностью прошептала она.

— О чем ты говоришь?! — оборвал он.

— Вы думаете, что я говорю неправду, но это не так. Я не умею врать и давно перестала это делать, потому что меня каждый раз без труда разоблачали.

Гаррет сменил позу. Интуиция подсказывала ему, что девушка ни в чем не виновата, но интуиция очень часто подводила его в подобных вопросах. И все-таки он не мог заглушить ее голос. Неужели он снова выставляет себя дураком?

— Прошу вас, простите меня. Нарушать ваше уединение было непростительной ошибкой с моей стороны.

— Это верно.

— Но, видите ли, это мой пруд.

Он изогнул бровь:

— Неужели?

Она кивнула:

— Да, я часто прихожу сюда. — Она кивнула в сторону развалин замка. — В замок приходят люди, которые обследуют развалины, устраивают пикники, но сюда никто не доходит. Этот пруд скрыт от чужих глаз. Я всегда считала его своим тайным местом и никогда не встречала здесь ни одной живой души, пока не увидела вас.

Вопреки своей воле он ей поверил. Гнев сам собой стих, напряженные мускулы расслабились.

— И когда это произошло?

Она помедлила.

— Восемь дней назад.

Восемь дней назад он приехал в Кенилуорт. Он разбил стоянку в заброшенном полуразвалившемся домике неподалеку от замка и, обследуя окрестности, нашел этот пруд. День выдался по-летнему теплый, и холодная чистая вода соблазнила его. Он разделся и с наслаждением нырнул в пруд, желая смыть с себя дорожную пыль. С тех пор он частенько бывал здесь.

— Сколько раз ты следила за мной?

Она отвела взгляд и принялась разглядывать его грудь.

— Четыре раза. Я… — Ее голос дрогнул.

Он положил руку ей на щеку и заставил посмотреть ему в глаза. Она моргнула, и он впервые заметил, какие у нее длинные густые ресницы и как красиво они обрамляют ее живые, яркие глаза.

Он доверял ей. Возможно, ему еще придется пожалеть об этом, даже не возможно, а весьма и весьма вероятно, но он не мог больше запугивать женщину, которой инстинктивно доверял. Но отпускать ее он тоже не желал. Пока что.

— Как вас зовут? — тихонько спросила Кэтрин.

Он затаил дыхание. Будет лучше, если он не станет вдаваться в подробности.

— Гаррет.

— Очень приятно, мистер Гаррет.

— Нет. Просто Гаррет.

Она кивнула:

— Откуда вы, мистер… м-м-м… Гаррет?

Он качнул головой:

— А ты сама откуда?

— Из Кенилуорта, — с готовностью ответила Кейт и поджала губы. — Я так понимаю, вы хотите сохранить некую загадочность. — Она нахмурилась и пристально посмотрела на него. — Вы говорите почти как благородный джентльмен из Лондона… но не совсем. В вашем акценте есть нечто такое, чего я никогда прежде не слышала. Нечто чужеземное, — Она пожала плечами. — А посему, если, конечно, вы не опровергнете мою точку зрения, я буду придерживаться первой версии относительно вашего происхождения.