— И что? — выдохнула Вивьен.
— Дик Спенсер спас меня. Не знаю уж, как он договорился с полицейскими, но обвинение в распространении наркотиков с меня сняли.
— Дик Спенсер твой родственник?
— Нет. Я с ним даже знаком не был.
— Почему же он тебе помог? — спросила Вивьен и тут же сама ответила: — Я поняла, ты на капустнике изображал рок-певца… А Дик Спенсер там был и слышал.
— Вероятно. Я действительно пел тяжелый рок. Мне еще так аплодировали, — сказал Линк со смущенной улыбкой. — Что теперь скажет мой дедушка, лорд Олдертон, если прочтет эту лживую статью?!
Вдруг раздался тихий смешок. Линк и Вивьен почти одновременно повернули головы и увидели Дика Спенсера. Они не слышали, как он вошел в гостиную, и не знали, сколько времени он пробыл в ней.
— Он давно мертв! — со смехом проговорил Спенсер. — А мертвецы, как мне известно, очень хорошо умеют хранить молчание.
— Мы с ним встретимся, и он призовет меня к ответу, — серьезно ответил Линк.
— Ваш дед исполняет обязанности Бога? — вовсю развеселился Спенсер.
Вивьен с кулаками бросилась на Спенсера.
— Да как вы смеете так издеваться над человеком? — закричала она. — Это подстава!
— Девочка, что вы знаете о подставах? — ледяным тоном остановил ее Спенсер. — Или, быть может, вы очень хорошо осведомлены? Недаром так быстро согласились, — насмешливо бросил он и вышел из гостиной.
— Линк, милый! Как мне тебя жалко! — Вивьен снова подошла к Линку и обняла его. — Но мы все равно что-нибудь придумаем. Ты вырвешься из этого плена. А твои родственники не могут помочь?
— Нет! Моя мать — дочь лорда Олдертона, поэтому я не унаследовал титула. Он перешел к какому-то дальнему родственнику мужского пола — внуку то ли двоюродного, то ли троюродного брата. Я совсем его не знаю. Мы не общаемся.
Вивьен еще теснее прижалась к Линку. Бедный! Как она его понимает!
— Линк, — спросила Вивьен минуту спустя. — А твои товарищи тоже так попали к Спенсеру?
— Нет. Фредди перетянули из другого ансамбля. Бобби сам явился — надоело быть жиголо на курорте. Он родом из Бата. Там и подвизался ударником. Заодно и престарелых дам ублажал. А та басня, которую Мячик рассказывает обо мне, в общем-то соответствует истине, если говорить о Бене. Он настоящий мальчишка нью-йоркских улиц.
— Совершил все-таки гадина доброе дело…
Линк усмехнулся.
— Я бы назвал это по-другому. Он сделал хорошее вложение. Так вернее звучит. Но Дик не злодей. Просто воспользовался случаем.
— Ты очень хороший, если и его оправдываешь, — проговорила Вивьен и поцеловала Линка.
— Кхе-кхе, — раздалось тихое покашливание.
От неожиданности, вместо того чтобы отпрянуть от Линка, Вивьен еще теснее прижалась к нему.
— Я не помешал? — Голос Саймона звенел от бешенства. — Я бы не советовал вам заниматься этим в гостиной, куда любой может войти, — сказал он и в упор посмотрел на Вивьен.
— Кто это? — поинтересовался Линк у Вивьен. — Ты его знаешь?
Чертенок, иногда навещавший Вивьен, явился и на этот раз. Он заставил ее гордо поднять голову и произнести надменным тоном:
— Какой-то сумасшедший. Пристал к моей матери, называл себя ее сыном… А перед этим пригласил меня в ювелирный магазин выбрать кольцо и обозвал последними словами.
— Ви! — радостно заорал Саймон и, больше не обращая внимания на Линка, бросился к Вивьен. — Ты обиделась на кольцо? Это такая чушь! Я тебе сейчас все объясню…
— Не надо, мистер Кроуфорд. Я не хочу слушать ваши истории. — Пошли отсюда! — обращаясь к Линку, сказала Вивьен и потянула его за собой.
— Ви, дорогуша, какая сенсация! — В гостиную влетел Говард, нетерпеливо озираясь. — Привет, Линк! Очухался, дорогуша? Ты, говорят, поддал малость… А где Саймон? Мне сказали, что он где-то здесь…
Вивьен в изумлении остановилась. У этого человека совсем нет совести. После всего, что он про них написал, еще смеет с ними заговаривать?!
Сам Говард, видимо, так не считал. Поэтому радостно завопил:
— Мне еще «Морнинг стар» завидовать будет. А то говорили, Говард продажный писака, репортеришка из желтой прессы. Теперь я им покажу… Вот он! — еще громче заорал он и схватил за рубашку Саймона.
— Ви, послушай! Я насчет кольца. Понимаешь… — пытаясь вырваться из цепких рук Говарда, говорил Саймон.
— Подождите, дорогуша! Это несущественно! Лучше скажите, дорогуша, вот вы дали кровь своей сестре… Какие вы испытали в тот момент чувства? Радовались, что можете ей помочь, или упивались своей властью над нею? Ваша родственная связь с сестрой возросла? А возможно, это обычный для вас поступок? Вы уже сдавали кровь когда-нибудь? — с частотой опытного радиста, передающего сообщение азбукой Морзе, тараторил Говард.
Ноги Вивьен приросли к полу.
— Ви, — тихо позвал ее Линк.
Вивьен не отреагировала. Она вся превратилась в слух. Даже история с гнусной статьей отошла на второй план.
Что же получается? Фанни сестра Саймона? — напряженно размышляла Вивьен. Но тогда почему они не ей ничего не сказали? Зачем притворялись в Египте, что видят друг друга впервые? А сцена с ее матерью, разыгранная Саймоном? Она уж совсем в голове не укладывается! Или Вивьен с матерью что-то поняли не так? Но Саймон упал в обморок. Даже поранил голову о металлическую ножку стола, на которой оказался заусенец. Вряд ли он это сделал нарочно.
Вдруг сердце Вивьен больно закололо. Подленькая, низкая мыслишка закралась в ее сознание. Оказывается, Саймон прилетел не к ней. Его появление в Риме связано с Фанни, только с ней одной. А Вивьен здесь совсем ни при чем. Возможно, он даже и не вспоминал о ней?
Вивьен стало стыдно. Она не имеет права так думать. Она готова всем пожертвовать ради подруги. Разве, когда вызывалась сдать кровь, она колебалась хоть мгновение? Нет! Она тотчас же согласилась стать донором.
Тогда почему сейчас, когда опасность для жизни Фанни миновала, она поступает как предательница? Как она сможет теперь смотреть в глаза подруге? — упрекала себя Вивьен.
Но подленькая мыслишка, как Вивьен ни гнала ее от себя, не уходила. Она свернулась клубочком где-то в районе сердца и отравленными стрелами колола Вивьен.
Что такое говорит Говард? Саймон только что узнал о существовании сестры? Так вот о какой сенсации им говорил Говард, этот гнусный клеветник?
— До сих пор не могу поверить, что у меня есть сестра! — сказал Саймон и хлопнул Говарда по плечу. — Понимаешь, сестра! Самая настоящая!
— Идем, Ви, — снова тихонько позвал Линк.
Вивьен подчинилась.
— Ты его любишь? — спросил Линк, когда они вышли из холла.
— Кого? — искренне удивилась Вивьен. Ее голова была занята мыслями о Фанни.
— Того сумасшедшего, которого ты не знаешь?
— Я слышать о нем не могу, а ты — любишь…
— Понятно! Я так и думал…
— Линк, послушай, с ним все кончено! Я останусь с тобой.
— Хорошо, Ви. Только, — Линк смутился, — я хотел бы сейчас побыть один.
— Ты снова начнешь пить?
— Нет, Ви, нет!
— Обещаешь?
— Да!
14
— Мама, я должна ему помочь!
— Конечно, дорогая! У меня самой сердце разрывается, когда я думаю об их отношениях. В разладе всегда виноваты оба. Нельзя всю ответственность за разрыв перекладывать на мужчину.
— Но мы не ссорились! — воскликнула Вивьен и замолчала. Она чуть не проговорилась о статье, о проблемах, которые возникли у Линка. Матери не за чем это знать.
— Еще хуже! Если не было ссоры, то ее поступок абсолютно не укладывается у меня в голове. Безответственная особа!
— Мама, ты ошибаешься! Я поддерживаю Линка!
— Очень хорошо, моя дорогая. Но подожди, дай мне выговориться. Я вся киплю от возмущения!
Так… Значит, мать видела статью. Надо ее успокоить, подумала Вивьен и сказала небрежным тоном:
— Мама, это пустяки. Стоит ли обращать внимание…
Эмили ахнула, но тотчас же, приняв воинственную позу, бросилась в атаку:
