— Мне не миновать смерти, — говорит Гуннар. — где бы я ни был, если мне это суждено.

На этом их разговор кончился.

Осенью Гуннар велел работникам одну неделю работать дома, а другую — внизу, на Островах, чтобы кончить уборку сена. Он распорядился, чтобы все уехали, и остался один с женщинами.

Торгейр из-под Треугольной Горы отправился к своему тезке, и когда они встретились, то начали, как обычно, разговор. Торгейр, сын Старкада, сказал:

— Мне бы хотелось, чтобы мы набрались духу и напали на Гуннара.

— Встречи с Гуннаром, — ответил Торгейр, сын Откеля, — всегда кончались так, что немногим доставалась в них победа. И я не хотел бы стать нарушителем договора.

— Они нарушили договор, а не мы, — сказал Торгейр, сын Старкада. — Ведь Гуннар отобрал у тебя пашню, а у нас с отцом — Перешеек.

И они решили напасть на Гуннара. Тут Торгейр говорит, что Гуннар через несколько дней будет один дома, и предлагает:

— Приезжай ко мне с одиннадцатью людьми, и со мной будет столько же.

После этого Торгейр поехал домой.

Когда Кольскегг с работниками пробыли на Островах три дня, Торгейр, сын Старкада, проведал про это и послал сказать своему тезке, чтобы тот встретился с ним на Гряде Горы Треугольной. Он въехал на гряду и стал там ждать своего тезку.

Гуннар в это время оставался один дома. Тезки подъезжают к лесу, и вдруг их так начинает клонить ко сну, что они не могут ехать дальше. Они вешают свои щиты на ветви, привязывают лошадей и кладут возле себя оружие.

Ньяль в эту ночь был на Торольвовой Горе. К нему не шел сон, и он то входил, то выходил из дома. Торхильд спросила Ньяля, почему ему не спится.

— Что-то чудится мне, — ответил Ньяль. — Я вижу духов-двойников многих врагов Гуннара. Одно странно: видно, что у них нехорошее на уме, но они поступают неосторожно.

Немного погодя к дверям подъехал какой-то человек, слез с лошади и вошел в дом. Оказалось, что это пастух Торхильд и Скарпхедина. Торхильд спросила:

— Ну, нашел ты овец?

— Я нашел кое-что поважнее, — ответил тот.

— Что же это? — спросил Ньяль.

— Там, на горе, в лесу, я нашел двадцать четыре человека. Лошади их были привязаны, щиты висели на ветвях, а сами они спали.

Он заметил все так хорошо, что мог описать все их оружие и одежду, и Ньяль мог узнать, кто каждый из них. Ньяль сказал пастуху:

— Побольше бы таких слуг! Я не забуду этой твоей услуги. А сейчас я хочу тебя послать по делу.

Тот сказал, что готов.

— Отправляйся, — сказал Ньяль, — в Конец Склона и скажи Гуннару, чтобы он ехал к Каменистой Реке и собрал людей. А я поеду к тем, в лес, и пугну их так, что они поедут обратно. Хорошо, что на этот раз они ничего не добьются, а потеряют немало.

Теперь надо рассказать о Ньяле. Он подъехал к тезкам и сказал:

— Что-то вы неосторожно лежите. Зачем вы приехали сюда? С Гуннаром шутки плохи. Ведь если говорить правду, то вы замыслили убийство. Но знайте, что Гуннар собирает людей и скоро будет здесь. Он перебьет вас, если вы тотчас не отправитесь восвояси.

Они не стали мешкать. В сильном испуге они схватили оружие, вскочили на коней и поскакали к Треугольной Горе. Ньяль поехал к Гуннару и сказал:

— Не распускай народ, а я поеду и попытаюсь уладить все мирно: они сейчас, наверное, крепко перепуганы. А за то, что они замышляли убить тебя, в чем они все замешаны, им придется заплатить не меньше, чем пришлось бы заплатить за убийство одного из тезок, если бы оно случилось. Я возьму эти деньги на сохранение и позабочусь о том, чтобы они были под рукой, когда они тебе понадобятся.

Гуннар поблагодарил его за помощь.

Ньяль поехал под Треугольную Гору и сказал тезкам, что Гуннар не собирается распускать своих людей, пока не рассчитается с ними. Они были в сильном страхе. Они сделали различные предложения и попросили Ньяля передать эти предложения Гунпару. Ньяль сказал, что передаст только такое предложение, за которым не скрывается обмана. Они попросили его рассудить их и сказали, что выполнят любое решение, которое он вынесет. Ньяль сказал, что он вынесет решение не иначе как на тинге и в присутствии самых уважаемых людей. Они согласились на это.

Ньяль свел обе стороны вместе. Они пожали руки в знак того, что помирились и обязуются сохранять мир. Ньяль должен был вынести решение и назвать судьями, кого хотел.

Немного погодя они встретились с Мёрдом, сыном Вальгарда. Мёрд очень укорял нх за то, что они поручили Ньялю рассудить их, тогда как он большой друг Гуннара, и сказал, что это им дорого обойдется.

Вот люди, как обычно, поехали на альтинг. Обе стороны тоже были на тинге. Ньяль попросил внимания и спросил всех самых уважаемых людей, которые были на тинге, чего, по их мнению, может требовать Гуннар за то, что его замышляли убить. Они ответили, что такой человек, как Гуннар, вправе требовать очень многого. Ньяль спросил, кто должен быть ответчиком: все, кто хотел напасть на Гунпара, или только их главари. Они ответили, что главари в первую очередь, но и другие тоже.

— Немало найдется людей, — сказал Морд, — которые скажут, что все это произошло по вине Гуннара, потому что он первым нарушил мир с обоими Торгейрами.

— Это не называется нарушить мир, — ответил Ньяль, — если один человек пользуется законом против другого. Ведь закон хранит страну, а беззаконие губит.

И Ньяль сказал, что Гуннар предлагал в обмен на Перешеек землю или деньги. Тогда оба Торгейра увидели, что Мёрд их обманул. Они очень бранили его и сказали, что из-за него им приходится платить виру. Ньяль назвал двенадцать судей. Каждый из тех, кто ездил с Торгейрами, должен был заплатить по сотне серебра, а сами тезки — но две сотни. Ньяль взял эти деньги себе на хранение, а обе стороны поклялись соблюдать мир. Ньяль подсказывал им слова клятвы.

Потом Гуннар поехал с тинга на запад, в Долины, в Стадный Холм. Олав Павлин принял его хорошо. Гуннар пробыл у него полмесяца. Он много ездил по Долинам и повсюду был желанным гостем. На прощанье Олав сказал:

— Я хочу подарить тебе три вещи: золотое запястье и плащ, которыми владел король ирландцев Мюркьяртан [169], и большого пса, которого мне подарили в Ирландии. Он помощник не хуже крепкого мужчины. Кроме того, у него человечий ум: если он знает, что человек твой недруг, он будет лаять на него, но он никогда не будет лаять на твоего друга. Он видит в каждом человеке, желает ли он тебе добра или зла. Ради тебя он не пожалеет и своей жизни. Этого пса зовут Черный.

Затем он сказал псу:

— Теперь твой хозяии — Гуннар, служи ему верой и правдой.

Пес тотчас подошел к Гуннару и улегся у его ног. Олав сказал Гуннару, чтобы он был осторожен, потому что у него много завистников.

— Ведь тебя считают самым знаменитым человеком во всей стране, — сказал он.

Гуннар поблагодарил его за подарки и добрый совет и поехал домой.

Гуннар пробыл некоторое время дома, и все было спокойно.

Немного погодя оба Торгейра встретились с Мёрдом. Они были недовольны им. Они считали, что потеряли из-за Мёрда много денег и не получили ничего взамен. Они сказали ему, чтобы он придумал, как по-новому навредить Гуннару. Мёрд согласился и сказал:

— Вот мой совет: пусть Торгейр, сын Откеля, соблазнит Ормхильд, родственницу Гупнара. Гуннар ожесточится против тебя. А я тогда распущу слух, что Гуннар не собирается оставить это так. А немного погодя вы нападете на Гуннара, но не у него дома. Нельзя пытаться напасть на него дома, пока его пес жив.

Они порешили между собой, что так и сделают.

Проходит лето. Торгейр зачастил к Ормхильд. Гуннару это очень не нравилось, и он ожесточился против Торгейра. Ток продолжалось всю зиму. Наступает лето, и их тайные встречи становятся еще чаще. Торгейр, сын Откеля, часто встречается также с Торгейром из-под Треугольной Горы и Мёрдом, и они договариваются напасть на Гуннара, когда тот поедет на Острова посмотреть, как работают его люди.