Красные глаза вампира… неожиданно смягчились.
— Почему он с тобой так поступил? — спросил Конрад дрогнувшим голосом.
— Не мог смириться с тем, что я его бросила, — Луис всё время твердил ей, что скорее умрёт, чем будет жить без неё, что ни за что на свете не отпустит её. — Он наложил на себя руки сразу после того, как убил меня.
Конрад замер, и лицо вампира исказило бешенство.
— Он тоже здесь?
— Нет. Я не знаю, почему я оказалась здесь, а он нет, но эта единственная вещь, за которую я безмерно благодарна судьбе.
Вампир немного расслабился.
— Когда это случилось?
— 24 августа 1927 года. В тот вечер я устроила вечеринку, чтобы отпраздновать свой переезд в Эланкур. Я только-только закончила реставрацию поместья.
Этот запущенный дом с самого начала запал Наоми в душу. Она с любовью следила за реставрацией каждой маленькой детали, стремясь вернуть поместье и сад к жизни в их первозданной красоте.
Тогда она и представить себе не могла, что этот дом станет её вечным пристанищем…
— Ну, хватит о нём, — сказала Наоми и отмахнулась от воспоминаний о Луисе. Здесь и сейчас она была с Конрадом, и намеревалась наслаждаться каждой секундой их беседы. Ведь это вторая по счёту беседа с тех пор, как она умерла.
— Но почему ты превратилась в привидение? — поинтересовался Конрад.
— Я надеялась, что кто-нибудь из вас сможет мне это объяснить.
— От обитателей Ллора я ничего не слышал о таких, как ты. Привидения — это явление мира людей. Но, как я понимаю, вы редкий вид. До тебя я за всю свою долгую жизнь ни разу не встречал призраков.
— О, — опечалилась Наоми. Она, конечно, не ожидала, что вампир сможет просветить её по поводу всех аспектов загробной жизни приведений, однако надеялась получить хотя бы незначительные сведения.
— А… похоронили тебя в Эланкуре? — спросил неожиданно Конрад.
— Как-то странно отвечать на подобный вопрос, non
[35]
? Ну, если не произошла какая-то ужасная ошибка или путаница, то меня похоронили в городе, на старом кладбище, в склепе, в котором хоронили известных представителей французского общества Нового Орлеана, — Наоми вдруг подумалось… что её останки прямо сейчас покоятся где-то в гробу в высоком, подобном башне, склепе, наряду с как минимум тридцатью другими покойниками. — Однако, может быть, расхитители гробниц давно уже выкопали моё тело для ритуалов вуду.
— Как ты можешь шутить на эту тему? — нахмурился вампир.
— Скажи мне, Конрад, что предписывает этикет относительно обсуждения собственного мёртвого тела? Не насмехаться над костями усопшего? Как бестактно с моей стороны!
Мужчина одарил её взглядом, в котором красноречиво читалось, что он никогда не сможет её понять, и даже не станет пытаться.
— А как ты получила этот дом? — спросил он, решив сменить тему.
— Я его купила. Сама, без чьей-либо помощи.
— Но как ты смогла его оплатить? — Конрад с недоверием уставился на девушку.
«Вот, типичная реакция мужчины», — усмехнулась Наоми.
— Заработала, — ответила она, не скрывая гордости. — Я была балериной.
— Балерина. А теперь привидение.
— Военачальник. А теперь вампир, — Наоми фыркнула, подумав, как разительно изменились их судьбы. — Ну и парочка мы с тобой.
Конрад внимательно на неё посмотрел.
— Знаешь, твой смех кажется таким неправильным… неуместным, что ли.
— Почему?
— Я думал, привидения обычно с головой погружаются в скорбь и меланхолию.
— В данный момент я наслаждаюсь нашей беседой, и я счастлива. Чувствовать себя несчастной я могу и потом. Поверь, у меня на это будет уйма времени.
— А ты обычно несчастна?
— Вообще-то, это не в моем характере, но так уж сложилось, что моя настоящая жизнь далека от идеальной.
— Пожалуй, это у нас общее. Наоми, когда вернутся мои братья, я хочу, чтобы ты украла у них ключ от моих цепей.
— Украла? Moi
[36]
? Никогда! — задохнулась Наоми.
— Я собственными глазами видел, как ты избавила их от парочки вещей, — возразил Конрад. Она уставилась в потолок, пытаясь взять себя в руки и не выдать смущения. — А зачем ты подложила вместо украденного гальку?
— Видишь ли, одно дело забрать что-либо у живых, и совсем другое — отдать им какую-то вещь взамен. Мне всегда хотелось услышать что-то вроде: «Эй, откуда взялся этот камень?» Это словно вещественное доказательство моего существования, которое меня саму могло бы убедить, что я реальна.
— Но теперь, когда я с тобой разговариваю, ты больше не сомневаешься, что реальна? — Наоми кивнула. — Тогда, полагаю, ты должна быть хоть немного благодарна и могла бы мне помочь. Наоми, я с ума схожу, валясь здесь часами напролёт.
— Ты ведь уже и так сумасшедший.
Конрад сверкнул на неё сердитым взглядом.
— Говорят, привидения не любят, когда нарушают их покой. Добудь мне этот ключ, и дом снова будет в твоём единоличном распоряжении.
— Я не всегда здесь одна, — сообщила девушка. — Время от времени здесь поселяются разные семьи. И, несмотря на то, что там рассказывают про призраков, я люблю, когда в доме есть люди. Даже, если они не видят и не слышат меня, они меня развлекают.
— Как давно здесь жили последние из них?
— Десять лет назад. Одна очаровательная молодая пара.
Супруги польстились на невероятно низкую цену, по которой им удалось заключить сделку и приобрести Эланкур. Тогда они ещё не знали, что этот дом был сценой кровавого преступления — «вселяющая ужас история убийства и самоубийства», как писали в газетах.
Эта пара по мере сил и возможностей усердно реставрировала и модернизировала поместье. После рождения их первенца Наоми часто нянчилась с малышкой, качая колыбель и устраивая представления с летающими по воздуху куклами и игрушками, чтобы отвлечь ребёнка и дать уставшим родителям время на отдых. Но когда кроха начала говорить и принялась требовать, чтобы её невидимый друг поиграл с ней в летающие куклы, родители испугались и съехали.
Это разбило Наоми сердце. И она осталась в одиночестве на долгие десять лет… пока не появились Конрад и его братья.
— Ты никогда никого не выживала отсюда? — удивился Конрад, словно, будь он на её месте, именно так бы и поступал.
— По правде говоря, я становлюсь очень злобным призраком, когда в мой дом приходят вандалы. И я пугаю их так, что они никогда не возвращаются обратно, — сообщила, лучезарно улыбаясь, Наоми.
— Я нанёс твоему дому ущерб существенно больший, чем любой вандал. И, тем не менее, ты не горишь желанием от меня избавиться?
Наоми знала, что если отдаст ему ключ, вампир исчезнет раньше, чем его цепи упадут на пол, и она больше никогда его не увидит.
«Merde
[37]
», — от этой мысли девушку пронзило острой болью, и она внутренне вся содрогнулась.
— Даже если я смогу заполучить этот ключ, зачем мне отдавать его тебе? Чтобы ты смог претворить в жизнь свои угрозы братьям?
— Потому что, если ты мне его не отдашь, я буду таким же твоим пленником, как и их.
— Почему ты так стремишься избавиться от братьев, Конрад? Они пытаются сделать то, что будет лучше для тебя.
— Ты не знаешь, о чём говоришь.
— Ну, так расскажи мне, почему ты их так люто ненавидишь? Потому что они обратили тебя?
Конрад горько рассмеялся.
— А этого недостаточно?
— Это было так давно, а теперь они так стараются тебе помочь. Они вообще не спят. Когда на другом конце мира ночь, они перемещаются через океан и сражаются там со злыми вампирами, а потом спешат сюда, чтобы заботиться о тебе, чтобы помочь тебе.
— Ты знаешь, что такое ненависть? — спросил он её с непроницаемым лицом.
— Pardon
[38]
? Ты говоришь о ненависти к кому-то?
