Жители Константинополя, пораженные подобным образом жизни султана, не могли поверить, что это возможно.

Европейские же власти с готовностью поддерживали любую страну, находившуюся в пределах досягаемости России.

Абдул Азиз был приглашен в Париж.

Вторая империя со всей своей славой и роскошью клонилась к закату, однако Великая выставка привлекала монархов и банкиров со всех концов Европы. Никогда еще ни в одной столице не было одновременно столько коронованных особ.

Луи Наполеон встречал Абдула Азиза со всевозможными почестями.

Теша тщеславие султана, император превратил дворец на Елисейских Полях в сказочную страну из «Тысячи и одной ночи».

Затем Абдул Азиз прибыл в Англию.

После бурной полемики с министрами королева Виктория наконец сдалась и, прервав свой отдых, согласилась принять гостя.

Улицы Лондона были запружены ликующими толпами. Крымская война закончилась, но люди все еще помнили, что Турция являлась доблестным союзником Англии.

Султан получил приглашение на обед в Гайд-Холле.

Желая подчеркнуть свою уникальность, он приехал на белом скакуне, сверкая неисчислимыми наградами на военной форме и бриллиантовой эгреткой на феске.

Европейское гостеприимство произвело на Абдулу Азиза такое сильное впечатление, что он стал еще экстравагантнее, чем прежде.

Вернувшись на родину, он потратил более двух миллионов фунтов на постройку дворца Даламбас. Количество слуг достигло пяти тысяч, а суммы, затрачиваемые на развлечения, изумили бы любого из его предков.

Он давал обеды, на которых присутствовало не менее трехсот гостей; их слух услаждали четыреста музыкантов. Двести человек присматривали за его зверинцем, триста работали на кухне, четыреста грумов заботились о конюшнях.

Блеск европейских дворов толкнул Абдула Азиза на новую вспышку расточительства. В Париже он заказал обеленный сервиз из чистого золота, инкрустированного рубинами и изумрудами, а стены своего дворца отделал перламутром. В Британии он купил дюжину роялей, размещенных в дворцовых садах. Специально назначенные люди передвигали рояли, чтобы во время прогулки музыка следовала за султаном.

Кроме того, в Британии он заказал локомотивы, для которых в стране не было железных дорог, а потом купил пять крейсеров, не позаботившись о командах для них.

Надин, как и прочие жители Константинополя, слышала невероятные истории, ходившие по городу.

Она надеялась, что никогда не встретится с султаном. После смерти отца она обрела тихую пристань у Нанка Османа и, если не произойдет ничего ужасного, могла бы оставаться там сколь возможно долго.

Будучи человеком прогрессивным, Нанк Осман хотел, чтобы его дети говорили на нескольких иностранных языках. Начали они с французского, для чего он и нанял Надин. За французским последуют английский, итальянский и некоторые из наиболее употребительных балканских языков.

Несомненным новшеством было то, что всем этим премудростям учили девочку.

Сыновей Нанка Османа от первых двух жен обучали учителя-мужчины. Сам же он души не чаял в своей хорошенькой дочери и внушил себе мысль, что она непременно должна стать королевой среди современных женщин, которые только-только начали появляться в Турции. Они все еще носили паранджу, но в большинстве случаев это был крошечный кусочек газовой ткани.

Впрочем, даже султан решил, что его наложницы могут самостоятельно ходить в магазин, не дожидаясь, пока Им принесут товары.

Надин предпочитала носить паранджу и бурнус, ибо без этих деталей туалета привлекала посторонние взгляды, и ходить в одиночку становилось небезопасно.

К счастью, в Константинополь приезжало все больше европейцев, среди которых было довольно много привлекательных женщин.

«Вскоре меня совсем перестанут замечать», — думала Надин. Этого ей хотелось больше всего.

Убедившись, что Лайл Уэстли ушел, она вернулась в дом.

Как она и предполагала, привратник спал.

Когда девушка приблизилась к двери, он вздрогнул и с большой неохотой встал.

Надин прошла мимо него и стала подниматься по лестнице.

Рами побежала вперед, чтобы в одной из красивых комнат, отведенных ей, разыскать любимую куклу, а Надин подошла к окну.

Отсюда была видна большая часть сада. Среди его буйного цветения Надин никого не заметила.

Лайл Уэстли уже шел по дороге в Константинополь. Наверное, остановит какую-нибудь повозку и попросит, чтобы его подвезли, а по прибытии в город тотчас отправится в британское посольство. Там, быть может, ему удастся сменить одежду.

«Он очень симпатичный», — подумала Надин, сомневаясь, увидит ли его еще когда-нибудь.

Затем ей в голову невольно пришла мысль, которая ее и рассмешила, и озадачила.

Несомненно, Лайл Уэстли в Турции проездом. Он мог приехать только из России, а раз он был в России, то явно занимался не чем иным, как шпионажем.

Но это очень опасно. Русские подозрительно относятся ко всему, включая собственную тень. Их секретные службы действуют повсюду, и никто не может избежать их наблюдения.

«Как хорошо, что я помогла ему укрыться».

Она помолилась о том, чтобы Уэстли оказался в безопасности и никогда больше не попадал в такие ситуации.

Теперь, когда все было позади, она почувствовала слабость. Ведь она могла подвести его.

Если бы русские не стали говорить с ней, а сразу начали шарить вокруг, все могло провалиться.

Она бы не выдержала, увидев, как его волокут и бьют по голове, прежде чем бросить в каик.

Надин с трудом заставила себя успокоиться. Она сделала все, что могла, а в том, что спасенный ею человек никогда не вспомнит о ней, она даже не сомневалась.

Потом Рами позвала ее, и девушка обратила взгляд на свою руку.

Он коснулся ее губами.

Первый поцелуй мужчины.

— К вам пришел джентльмен, сэр! — доложил слуга.

Британский посол оторвался от бумаг на столе.

— Кто там? — спросил он. — Я очень занят.

— Мистер Уэстли, сэр.

— Уэстли? — воскликнул посол. — Немедленно просите!

Молодой человек вошел в кабинет.

На нем была красная феска и та самая одежда, в которой он покинул Надин.

Уолтер Бэринг уставился на Лайла Уэстли и рассмеялся.

— Я не верю своим глазам! — промолвил он, придя в себя. — Где вы были, черт возьми?

— Я должен немедленно послать в Лондон телеграмму! После этого я вам все расскажу.

— Они справляются о вас весь последний месяц. Надеюсь, у вас есть что порассказать им.

— У меня есть информация для премьер-министра.

Уэстли снял феску, которую надел только для того, чтобы удивить посла, и бросил ее на стул.

Уолтер Бэринг нажал кнопку на столе, и вошел старший помощник.

— Слава Богу, Уэстли вернулся, — сказал посол. — Немедленно проведите его в комнату связи.

— Разумеется, сэр, — ответил помощник и, улыбнувшись Лайлу Уэстли, добавил: — Рады вас видеть. Все уже решили, что удача изменила вам и вы погибли!

— Я был на волосок от смерти. Меня спасло прелестное создание, светловолосое и голубоглазое.

Лайл Уэстли вышел из комнаты, помощник последовал за ним.

— Такое могло произойти только с вами, — уныло произнес он. — Если б я был на краю гибели, меня бы спасла какая-нибудь старая, седая и беззубая карга.

Мужчины со смехом вошли в комнату связи, откуда в министерство иностранных дел уходили шифрованные телеграммы.

Через полчаса Уэстли вернулся к послу и сел в кресло у камина.

— Отпразднуем ваше сообщение бокалом шампанского! — провозгласил Бэринг.

Он подошел к маленькому столику; из серебряного ведерка со льдом выглядывало горлышко бутылки.

Бэринг наполнил бокалы.

— Честно говоря, Уэстли, — признался он, — я уже начал бояться за вас.

— А уж как я боялся! — пошутил Лайл, отпив шампанского. — Кто бы знал, до чего мне хотелось вернуться! Однако теперь я больше всего нуждаюсь в сне.

— Наверху вас ожидает спальня.