— Я так счастлива, так счастлива, Андрина! — воскликнула Черил уже у себя в спальне, когда меняла свадебный наряд на дорожное платье.

Она запечатлела на щеке сестры прощальный поцелуй.

— И я радуюсь за тебя, дорогая! — откликнулась Андрина. — Хьюго присмотрит пока за тобой, а я надеюсь скоро увидеться с тобой вновь.

— Ты вернешься в наш дом? Как бы это было здорово, — сказала Черил.

— Да, это будет действительно хорошо, — согласилась Андрина.

Шарон, однако, сказала ей совсем другие слова.

Андрина зашла к ней в комнату и увидела, что сестра в последний раз примеряет изумруды из фамильной коллекции герцога, которые ей так нравились. Теперь она вынуждена будет расстаться с этими драгоценностями. Впрочем, не изумруды были на уме у Шарон.

— Что ты собираешься делать, Андрина? — спросила она, разглядывая в зеркале отражение своей старшей сестры.

— Некоторое время поплыть немного по течению и отдохнуть, — с улыбкой ответила Андрина.

— Нет, я не то имела в виду. Что ты собираешься делать после? — настаивала Шарон. — Ты же не сможешь здесь долго оставаться. Леди Эвелин поговаривает, что собралась уезжать во Францию. Ее зовет погостить наш посол в Париже, и она так обрадовалась этому предложению.

— Значит, как только она уедет, я отправлюсь домой, — сказала Андрина.

— Я понимаю, что мы обе были очень эгоистичны, — вдруг призналась Шарон. — Мы с Черил так погрязли в свадебных хлопотах, что совсем забыли о тебе, дорогая Андрина. А ведь ты старшая из нас и должна, по идее, выйти замуж первой.

— Вероятно, я останусь старой девой, — через силу улыбнулась Андрина.

— Я готова поклясться на Библии, что этого не случится, — твердо заявила Шарон. — Поторопись и быстренько найди себе супруга. Ты не можешь себе представить, как это чудесно — быть влюбленной!

Глаза ее тут же засияли, потому что она вспомнила своего мужа. А раз уж она вспомнила о нем, то уже не могла обойтись без него. Поэтому Шарон заторопилась.

— Ой, я должна тебя покинуть! Спасибо тебе, Андрина, за все! Я ведь никогда бы не встретилась с мужем, если б не ты. Я никогда не смогу отблагодарить тебя полностью за все, что ты для меня сделала.

— Береги себя, милая сестричка! — сказала Андрина.

Но Шарон уже не услышала последнего пожелания старшей сестры, потому что, перепрыгивая через ступеньки, мчалась по лестнице.

Глупенькая, неужели ей казалось, что Иван может куда-то исчезнуть в ее отсутствие!

Обе девушки искренне благодарили герцога — Черил с некоторой робостью, но зато Шарон повисла у него на шее и осыпала поцелуями.

— Спасибо, спасибо! — приговаривала она. — Вы самый лучший опекун, какого только можно представить! Самый добрый и щедрый!

У Андрины что-то странно сжалось в груди, когда она наблюдала, как Шарон целует герцога.

Когда-то, а это казалось уже далеким прошлым, она подумывала, что ее младшая сестра может стать герцогиней Броксборн.

Но ведь уже тогда в ее голове гнездилась мысль, что будет так мучительно быть рядом с герцогом, зная, что он стал ее родственником — мужем ее сестры.

Наконец, последние и самые упорные гости покинули особняк. Они забрали с собой леди Эвелин, которая собиралась отужинать с какими-то родственниками, приехавшими в Лондон на свадьбу и завтра утром собирающимися возвращаться к себе в деревню.

— С тобой все в порядке, Андрина? — заботливо поинтересовалась леди Эвелин, уже направляясь к выходу.

— Конечно, что со мной может случиться? — удивилась Андрина.

Но на самом деле она ощущала в душе некоторую опустошенность. В растерянности девушка стояла посреди холла и, может, впервые за последние дни не знала, чем занять себя.

И тут она услышала за спиной голос герцога:

— Я бы хотел поговорить с вами, Андрина. Не пройдем ли мы в библиотеку?

Это было единственное помещение в доме, которого не коснулось разрушительное действие празднества.

Другие комнаты были заполнены свадебными подарками, корзинами и букетами цветов, а также заставлены пустыми бокалами и тарелками и блюдами с яствами, которые слуги уже начали потихоньку убирать.

Одна лишь библиотека выглядела как всегда, и Андрину охватило чувство покоя, когда она вошла в знакомую ей комнату.

Но тотчас она вспомнила, что близится решительный момент и ей ни в коем случае нельзя расслабляться, наоборот, следует быть трезвой и практичной насчет своих планов на будущее.

Взгляд герцога был устремлен на нее, когда она медленно шла через комнату к креслу возле камина, где обычно происходили их беседы.

Ей было интересно знать, заметил ли он, что она одета в то самое розовое платье, которое было на ней, когда она подверглась бесцеремонному нападению лорда Кроухорста в саду во время бала.

Не желая вводить себя в лишние затраты, Андрина решила облачиться в это платье, которое использовала лишь однажды. Так как искусной рукой мадам Бертин оно было приведено в порядок, то вполне годилось для подружки невесты на свадебной церемонии.

Она даже надела тот же самый венок на голову, который герцог в тот вечер с ехидством советовал ей поправить в тот вечер. И так же, как тогда, она отказалась украсить себя какими-либо драгоценностями из коллекции Броксборнов, чтобы ни в коем случае не затмевать сияющую золотом и бриллиантами Шарон.

— Садитесь, пожалуйста, — произнес герцог с настойчивостью. — Не предложить ли вам бокал вина или что-нибудь из закусок?

Андрина отрицательно покачала головой.

— Мы все, наверное, слишком много выпили и съели за этот день.

Она попыталась улыбнуться, но улыбка у нее не получилась.

— Тогда приступим к делу, Андрина.

— К какому? — нервно спросила она.

— Поговорим о вас… Я хотел бы знать ваши планы на будущее.

— О них у меня уже спрашивали сестры. Вероятно, я скоро возвращусь домой.

— Домой?

— Конечно, не очень-то весело возвращаться туда одной… но наша старая няня Сара ждет меня там.

— И вы считаете, что она сможет обеспечить вам надлежащий уход и защиту? — поинтересовался герцог.

Андрина вновь вспомнила про лорда Кроухорста и заколебалась. Потом она все же гордо вскинула подбородок.

— Я справлюсь, ваша светлость.

— Я не очень-то в этом убежден. Исходя из вашего опыта в прошлом и умения попадать в достаточно неудобные ситуации.

Андрина не откликнулась на этот издевательский намек и поторопилась сменить тему разговора.

— Я тоже желала бы поговорить с вами, ваша светлость, но совсем о другом.

— Интересно, о чем? — проявил он любопытство.

— Теперь, после таких пышных празднеств, я хотела бы знать, сколько мы вам должны.

Герцог ничего не сказал, и Андрина продолжила:

— Я не настолько легкомысленна, чтобы не понимать, что мы истратили больше, чем те пятьсот фунтов, что вы получили за ожерелье. Поэтому я настаиваю, чтобы вы, ваша светлость, сказали мне, насколько глубоко я залезла в долги.

— Большинство женщин предпочитают, чтобы их счета оплачивались другими, и бывают очень рады этому, — сказал герцог.

— Значит, я отличаюсь от ваших знакомых, ваша светлость. Я не нуждаюсь в благотворительности.

— Отлично!

Герцог прошел к письменному столу, достал из ящика какой-то документ, вернулся к камину и протянул его Андрине.

Она подумала, что это, вероятно, итоговый счет, присланный ему портнихами. Но она увидела на документе гриф с фамилиями Ханта и Росхилла — известных придворных ювелиров.

Ниже было помещено следующее послание:

«По поручению вашей светлости мы произвели оценку врученного нам изделия индийских мастеров. С уважением извещаем вас, что искусство этих туземцев несомненно, и вещь весьма интересна для коллекционеров, если выставить ее на аукцион. Но как ювелирное изделие оно почти никакой цены не имеет. Рубины и жемчуга в нем настоящие, но цена их невелика, а изумруды являются фальшивыми.

По нашему мнению, изделие может быть выставлено на продажу, но за него можно получить не более сорока, максимум пятидесяти фунтов.