— Вы не назвали сроки, — сразу же взяла быка за рога баронесса, как только за Алексом и Таэр закрылся входной люк.

— Как можно быстрее, — ответил Алекс. — Чем раньше вы их достанете, тем лучше.

— Хорошо, — улыбнулась она, подходя к Алексу. — Но поскольку вы требуете скорости и группы придётся поспешно отзывать, времени на внедрение не будет, и никакого несчастного случая изобразить не выйдет.

— Как вам угодно, — пожал плечами он. — Главное, чтобы никаких улик, которые могли бы связать их смерть со мной, не осталось.

— Ну что ж, в таком случае я могу вам помочь, лорд Кассард, — сказала леди Фейт, протягивая руку.

Алекс бросил быстрый взгляд на футляр, где лежали деньги, — их не было.

— Я рад, что мы смогли прийти к взаимопониманию по этим вопросам, — улыбнулся он в ответ, пожимая ей руку. — Мне остаётся надеяться на ваше слово и профессионализм.

В глазах баронессы сверкнул лёд, а рукопожатие стало стальным.

— В отличие от нынешнего Дома Файрон, я не только помню, почему раньше титул баронов был выше всех, но и горжусь этим. Слово барона нерушимо.

— Хватка у неё, как будто прессом сдавили, — пожаловался Алекс, разминая руку, пока они с Таэр шли по прозрачной трубе приёмного порта назад на «Исталь».

— У её светлости баронессы Истар обе руки заменены биомеханическими протезами, — сообщила Таэр ледяным тоном.

— Сделала себе, чтобы бить сильнее?

— Нет, произошёл прорыв теплопровода, струя должна была попасть в барона Лормира Кассарда, леди Фейт оттолкнула его и потеряла при этом обе руки. Уровень медицины в её время не позволил восстановить ей руки после столь сильного поражения.

— Вот как, — хмыкнул Алекс. — А откуда ты это знаешь?

Таэр на мгновение смутилась и ответила уже не столь бесстрастным тоном:

— Видела в голо «Вечная любовь».

— А, тогда понятно. А что, сейчас тоже нельзя восстановить руки?

— Можно. Но леди Фейт отказалась.

Возле шлюзовой двери яхты их как обычно ждал капитан и двое из экипажа; как только Алекс их отпустил, на него накинулась Таэр, метая молнии из глаз, но с бесстрастной маской на лице:

— Ваша светлость, вам не кажется, что вы поступили несколько опрометчиво, так как нападение на лордов империи расследуется высшим трибуналом империи, — прошипела она.

«У неё прямо талант, — мысленно восхитился Алекс. — Произносить слова „ваша светлость“ так, что в них слышится: „Ты маленький мерзкий говнюк“».

— Кажется, — сообщил он вслух. — А что делать? — Таэр открыла было рот, но Алекс не дал ей сказать и слова. — Звать на помощь графиню Дэрларль? Так её вывела из строя СБ на неизвестный срок. И что теперь — сидеть и изображать неподвижную мишень в тире? Нет уж, из-за этой тактики чуть не умер Дудо, мне неприятно думать, что человек был на грани гибели из-за меня. А кто в следующий раз? Ты? Я? Кто-то ещё? — Алекс ненадолго замолчал, и когда Таэр снова собралась что-то сказать, применил свой последний аргумент, над которым думал всё время, пока они осматривали корабль:

— Они первые начали.

«Великие тени, как же всё изменилось», — мысленно удивлялся Вимо Дербал, неспешно шагая к святая святых главного управления имперской разведки.

Длинный коридор был идеально чист и идеально пуст. Звук шагов отражался от мраморных плит пола и, отскакивая от стен, гулким эхом терялся где-то в тёмной вышине потолка. Стены из чёрного с золотыми прожилками камня были слегка наклонены вовнутрь, придавая обстановке какую-то непоколебимую монументальность. Через каждые десять шагов зеркальная поверхность стены прерывалась, образовывая широкие затемнённые ниши, в некоторых располагались двери, ведущие в кабинеты, а в некоторых стояли, замерев как статуи, караульные. Шесть лет назад, когда Вим был в управлении последний раз, в коридоре было не протолкнуться от народу, кто-то что-то ел, кто-то что-то обсуждал, ну и обстановка была намного проще.

«А ещё ты был на шесть лет моложе, столичные леди всё ещё были без ума от офицеров, и всем заправлял „Старик“…» — мысленно усмехнулся он, рассеянно скользнув взглядом по своему отражению в отполированной до зеркального блеска поверхности стены.

Там уверенной походкой шёл высокий светловолосый мужчина, что называется, в «возрасте». На нём была белоснежная форма старшего офицера флота, на рукаве тускло отблёскивала металлом эмблема: три стилизованных пересекающихся вектора, соединённых окружностью, — указывая на его принадлежность к имперской разведке. А золотой эполет на правом плече и аксельбант с подвешенным к нему мечом говорили о том, что это полный сайн-майор имперской разведки.

— Вам назначено? — осторожно поинтересовалась молоденькая блондинка с погонами стек-кадета, когда Вимо подошёл к её столу, расположенному в конце коридора.

— Думаю, да, — улыбнулся он. — Сайн-майор Вимо Дербал.

— О! Вас уже ждут, господин сайн-майор. — Девушка вышла из-за стола и, открыв массивные двустворчатые двери прикосновением к тест-блоку, сделала приглашающий жест. — Прошу вас, следуйте за мной.

«Все-таки Арти всегда умел на редкость хорошо устроиться», — думал сайн-майор, задумчиво наблюдая «корму» блондинки, которая споро семенила впереди, шустро перебирая хорошенькими ножками на каблуках, явно противоречившим уложению о форме.

Небольшой коридор, выполненный в мягких золотистых тонах, закончился единственной дверью с золотой табличкой: «Начальник четвертого департамента Артул Травери». Девушка коротко постучалась и открыла перед ним дверь.

— Сайн-майор Вимо Дербал, сир, — объявила его симпатичная проводница, вытянувшись по стойке «смирно».

— Благодарю вас, стек-кадет, вы свободны, — проговорил эрго-капитан, сидевший за массивным широким столом из арьята. На нем тоже была белая парадная форма. Его узкое лицо с хищным «орлиным» носом было абсолютно серьёзно, тёмные волосы были слегка тронуты белой пылью седины, а светло-карие глаза цепко смотрели на вошедшего. Но как только итори-кадет закрыла за собой дверь, с хозяина кабинета слетела вся серьёзность.

— Вим, жжёная ты морда, — бросился обниматься эрго-капитан, — сколько же я тебя, демона, не видел…

Вимо, пропустив риторический вопрос друга, молча его обнял. Если вы два года служили на кораблях передовой разведки, по нескольку месяцев не снимая скафандра, потому что на разведчиках нет поля биозащиты, и единственное ваше развлечение — это общение с напарником, который так же, как и вы, заперт в тесной тёмной капсуле кабины на ближайшие пару месяцев, то вы либо станете лучшими друзьями на всю жизнь, либо будете друг друга ненавидеть. Второе случалось намного чаще, чем первое. Но они с Арти стали лучшими друзьями, и когда Старик, создавая с нуля разведку, пригласил туда стек-капитана Артула, тот «потащил» за собой своего друга Вимо Дербала.

— А я смотрю, ты тут неплохо устроился, — улыбнулся Вим, многозначительно кивнув в сторону двери, за которой скрылась хорошенькая стек-кадет.

— О, и не напоминай… — с деланой грустью вздохнул Арти и указал на одно из кресел. — Садись. Налить тебе что-нибудь?

— Ну я вроде как в отпуске, — пожал он плечами, — так что не откажусь. А что вздыхаешь? Девка-то ух…

— Я её вообще боюсь, — заявил Арти, доставая из мини-бара бокалы и бутылку из тёмно-жёлтого стекла. Он сел в кресло напротив и разлил янтарную жидкость по бокалам. — Она племянница шефа, так что никаких интрижек… А для серьёзных отношений я не приспособлен.

— Какого «шефа»? — удивлённо поинтересовался Вим, делая глоток из бокала и чувствуя, как густая и немного терпкая жидкость с мягким медовым вкусом растекается во рту.

— Это же «Бентарская роса», — восхищённо выдохнул Вим и, приподняв бокал, посмотрел на просвет. — Видать, твоё жалованье соответствует тем слухам, что про него рассказывают.

— Это из неприкосновенных и тщательно сберегаемых для такого случая запасов, — хитро улыбнулся Арти. — А какого шефа племянница… Конечно же адмирала Дурава, у Старика племянниц не было.