Шанна попыталась увести разговор в сторону:
— А что за музыку ты слушаешь?
— Григорианские хоралы. Это помогает сосредоточиться. — Роман вынул из холодильника бутылку с кровью. — Это на всякий случай, — бросил он. — Больше не хочу рисковать. — Он даже не потрудился сунуть бутылку в микроволновку — отвернул крышечку и стал глотать ледяную кровь.
Ух ты… вот это да! Неужели он твердо намерен соблазнить ее? Наверное, все-таки нет. Ведь скоро взойдет солнце. Какие-то четверть часа — и он превратится в хладный труп. Шанна, делая вид, что не замечает его жадных взглядов, принялась разглядывать лабораторию.
— Какая старинная! — восхищенно выдохнула она при виде тяжелой каменной ступки с пестиком.
— Да, очень. Наткнулся на нее, когда бродил по развалинам монастыря, в котором я вырос. Эта ступка да распятие которое я тебе подарил, — все, что у меня осталось от прежней жизни.
Шанна потрогала тяжелое распятие.
— Наверное, нужно вернуть его тебе — ведь мне уже ничто не грозит. Ведь это самое драгоценное, что у тебя есть.
— Оно твое. А самое драгоценное, что у меня есть, — это ты.
И что на это сказать? «Спасибо, ты мне тоже очень нравишься»? Как-то глупо.
— Радинка говорила, что она что-то отыскала по твоей просьбе. Просила обсудить это с тобой.
— Радинка иногда слишком много болтает, — буркнул Роман. — Вон там красная папка, видишь?
Он кивнул в сторону письменного стола.
Шанна нерешительно протянула руку к красной папке, гадая, что там может быть, и обомлела, увидев глянцевую фотографию золотистого ретривера.
— Ой! Это же… собака! — Шанна дрожащими руками вытащила другую фотографию, потом еще одну. Черный лабрадор. Немецкая овчарка. — Откуда они тут?
— Ты же сказала, что хочешь собаку.
— Но не сейчас же! Я ведь в бегах. — Отложив фотографию аляскинского маламута, Шанна невольно ахнула — на следующем снимке был дом… огромный двухэтажный дом с широким крытым крыльцом и белой изгородью вокруг огромного участка. Он был похож на парусник под белоснежными парусами. В углу виднелась табличка с надписью «Продается».
Дом ее мечты.
Но это был не просто дом ее мечты — это был пропуск в ту сказочную жизнь, которую предлагал ей Роман. В горле у Шанны встал комок. Похоже, она ошибалась, считая, что ее уже ничем невозможно поразить. Глаза мгновенно наполнились слезами. Дрожащими руками она вытащила из папки следующий снимок. Еще один дом… тоже большой, в викторианское стиле, с прелестной башенкой, придающей ему средневековый вид.
Роман готов сделать все, чтобы ее мечта стала явью. К тому времени как Шанна добралась до последнего снимка, она уже ничего не видела из-за слез.
— Если хочешь, сегодня вечером можем съездить посмотреть на них, — подойдя к ней, предложил Роман. — Выберешь сама, какой понравится. А если ни один не понравится, будем искать дальше.
— Роман… — Шанна дрожащими руками убрала снимки в папку. — Ты такой замечательный, но…
— Не нужно ничего говорить. Солнце вот-вот взойдет. Можем телепортироваться прямо ко мне в спальню. Пойдешь со мной?
Даже если он попытается соблазнить ее, то не успеет — с восходом солнца ему волей-неволей придется прервать это увлекательное занятие. Как только рассветет, он и пальцем не сможет пошевелить, не то что…
Но тут дверь с шумом распахнулась, и в лабораторию ввалился здоровенный шотландец. Великан тяжело дышал, в зеленых глазах блестели слезы.
— Ангус? — Роман обернулся. — Что случилось?!
— Твой химик исчез. Эти ублюдки похитили его!
— О нет! — охнула Шанна. — Бедный Ласло!
— Мы проследили последний звонок — звонили в дом Петровского в Бруклине, — продолжал Ангус.
— Ясно. — Роман побледнел.
— И Эван… Эван Грант, который его охранял. — Лицо Ангуса посуровело. — Они убили его!
Роман отшатнулся.
— Ты уверен? — ошеломленно переспросил он. — Может, тоже похитили?
— Нет. От него осталась только горстка праха. Эти ублюдки проткнули его колом.
— Эван, — выдохнул Ромам, схватившись за край стола, чтобы не упасть. — Но как им удалось?!
Скрипнув зубами, Ангус сжал пудовые кулаки.
— Держу пари, они впрыснули ему белладонну — как тому бедняге внизу. — Он с трудом перевел дыхание. — Эван не мог оказать сопротивление…
— Будь все проклято! — рявкнул Роман, грохнув кулаком по столу. Мерзавцы! Когда восход, Ангус? Сколько времени в запасе? Может, мы еще успеем нанести ответный удар?
— Нет. Они все рассчитали точно. Солнце взойдет минут через пять. Слишком поздно.
С губ Романа слетело проклятие.
— Ты был прав, Ангус. Надо было напасть на них сразу же…
— Не вини себя. — Ангус, бросив косой взгляд на Шанну, нахмурился.
Господи! По спине Шанны поползли мурашки. Значит, Ангус считает, что во всем виновата она! Петровский мстит Ласло только за то, что тот помог ей сбежать. И если бы он не охотился за Ласло, то друг Ангуса, этот Эван, был бы сейчас жив…
Роман заметался из угла в угол.
— Что ж, по крайней мере они не станут пытать его — времени не осталось.
— Угу… до восхода всего несколько минут. — Ангус, взялся за ручку двери. — Значит, ты согласен? Завтра же ночью мы нанесем ответный удар.
Роман кивнул. В его глазах вспыхнул гнев.
— Да.
Шанна съежилась. Значит, будет война, обреченно подумала она. Многие погибнут… возможно, и Роман тоже.
— Мы с парнями спускаемся в подвал — попробуем составить план действий, пока не взойдет солнце. А ты подыщи себе безопасное место, — посоветовал Ангус.
— Знаю.
Едва за Ангусом захлопнулась дверь, Роман, словно забыв о Шанне, уронил голову на руки и закрыл глаза, Шанна молчала. Что это горе или смертельная усталость?
— Роман, — тихонько окликнула Шанна, — может, лучше спуститься в ту комнату, с серебряными стенами?
— Это я во всем виноват… — прошептал он.
Господи… значит, он же мучается угрызениями совести! Глаза защипало, она ведь знает, каково это лишить себя в чьей-то смерти.
— Ты тут ни при чем. Это все из-за меня…
— Нет! — Казалось, он удивился. — Я ведь сам решил взять тебя под свою защиту… позвонил Ласло и велел ему приехать. Он только выполнял мой приказ. При чем тут ты?
— Но если бы не я…
— Нет. Корни нашей вражды с Петровским уходят в далекое прошлое. — Роман с трудом поднялся из-за стола.
Шанна бросилась к нему.
— Ты устал до смерти. Пойдем, я провожу тебя в серебряную комнату.
— Времени уже нет. — Роман обвел взглядом лабораторию. — Устроюсь в подсобке.
— Ни за что! Я не хочу, чтобы ты спал на полу.
Он устало улыбнулся.
— Милая, я ведь ничего не почувствую.
— Давай, я прикажу кому-нибудь из охранников дневной смены отнести тебя в серебряную комнату и уложить в постель.
— Нет. Они ничего не должны знать. Уверяю тебя, со мной все будет в порядке. — Роман, спотыкаясь, двинулся к подсобке. Задерни шторы.
Шанна бросилась к окну, мимоходом отметив, что край горизонта слегка порозовел. Едва она успела опустить жалюзи, как первый луч солнца коснулся крыши здания «Роматек».
Роман уже взялся за ручку двери.
И тут воздух сотряс оглушительный грохот. Пол задрожал, и Шанна, чтобы не упасть, ухватилась за край подоконника, но он вдруг куда-то поехал, и ей лишь чудом, удалось устоять на ногах. Истерически взвыли сирены. Потом послышались еще какие-то звуки. Ошеломленная, Шанна не сразу поняла, что это крики людей.
— О Господи! — Она высунулась в окно. К небу поднималась тонкая струйка дыма.
— Взрыв?! — одними губами прошептал Роман. — Где?
— Не знаю. Я вижу только дым. — Шанна оглянулась.
Бледный как смерть Роман привалился к двери подсобки.
— Они точно рассчитали время. Сейчас… я бессилен.
Шанна свесилась через подоконник.
— Похоже, это в том крыле, что напротив. Кафетерий! Боже… там же Радинка! — Она кинулась к телефону и поспешно набрала 911.
— Там… наверняка было много людей. — Захрипев, Роман оторвался от двери, сделал несколько заплетающихся шагов и рухнул на пол.
