— Но ты не виноват! — упорствовал Рольф.

— Я уеду из этого дома, — сказал я. — Как только… все утрясется.

— Утрясется? — Рольф покачал головой. — Это никогда не прекратится, Роберт. Неужели ты действительно веришь в то, что сможешь убежать от своей судьбы?

— Я… вообще ни во что не верю, — несмело ответил я. — Я только знаю, что притягиваю к себе несчастья, как падаль притягивает мух. И если это и есть наследство отца, то я не хочу им владеть.

— А что ты хочешь вместо этого? Сдаться? — Рольф угрюмо посмотрел на меня. — Ты хочешь сдаться? — повторил он, и на этот раз его слова прозвучали как ругательство. — Роберт, нельзя убегать и прятать голову в песок, вместо того чтобы защищаться! — Он замолчал и после небольшой паузы добавил: — А я, глупец, надеялся, что ты поможешь мне!

— Помочь? — Я горько улыбнулся, чувствуя опустошенность и подавленность. — Чем же я могу помочь тебе? Умереть каким-нибудь особенно оригинальным способом, как этот человек на портрете?

— Жалость к самому себе никогда не приводила к хорошему, — жестко произнес Рольф.

— Жалость к себе? Я не думаю, что это единственная причина, Рольф. Не забывай, что погибли люди.

— Тогда найди тех, кто ответственен за это, и накажи их, черт возьми! — вспылил Рольф. — Неужели ты действительно не понимаешь, что Некрон и эти… эти монстры в человеческом обличье решили просто поиграть с тобой? А ты позволяешь им двигать собой как шахматной фигурой, а потом во всем винишь себя! Проклятие, я сейчас здесь, потому что мне нужна твоя помощь, Роберт!

— В чем? — спросил я.

Его неожиданное волнение было мне непонятно. Но собственно говоря, и вся ситуация была необычной. Не мог же Рольф встать посреди ночи только для того, чтобы поболтать со мной.

— Это касается Говарда, — сказал он. — Ты поговорил с ним, не так ли?

— Я попытался, — ответил я. — Но боюсь, это не очень помогло.

— Помогло?

Рольф рассмеялся, но тут же умолк, боязливо повернув голову к двери. Однако за дверью их с Говардом комнаты было все так же тихо.

— Он хочет уехать, — сказал Рольф.

— Я знаю.

Рольф почти сердито покачал головой.

— Да ты вообще ничего не знаешь! Покушение на самом деле было организовано ради него, Роберт. И этот покойник всего лишь исполнитель, а за ним стоят очень влиятельные люди.

— Ты… имеешь в виду, что такое может… повториться? — спросил я в ужасе.

— Я ничего не имею в виду, — грубо ответил Рольф. — Но Говард боится этого. Он знает, что на нас невозможно напасть, пока мы в этом доме. И он переживает, что эти чудовища могут появиться в городе где-нибудь в другом месте. Он… он считает, что события сегодняшнего вечера были только предупреждением, понимаешь?

— Нет, — честно ответил я.

Рольф вздохнул.

— Говард считает, что его… братьянаходятся в городе. Он уверен, что здесь был не только ван дер Гроот и наемный убийца, который теперь лежит в углу, но и еще один из внутреннего круга. Он такой же колдун, как ты и твой отец. И он явился, чтобы забрать его, Роберт. Первое покушение… не удалось, но он не остановится. И в следующий раз, возможно, ему повезет больше…

Я внутренне содрогнулся. Словно в калейдоскопе передо мной промелькнули ужасные сцены этого сумбурного вечера. А мысль о том, что где-то в городе летает рой смертоносных мотыльков-убийц, была просто невыносимой.

— И что… Говард собирается делать? — спросил я.

— Он утверждает, что ему известно, где этот колдун прячется, — ответил Рольф, — и хочет встретиться с ним.

— Когда?

— Завтра, — ответил Рольф. — Рано утром.

Я заметил, как тяжело ему дались последние слова, — наверное, он чувствовал себя так, как будто предал Говарда.

— Незадолго до наступления рассвета, — продолжил Рольф, — он выйдет из дома. А когда солнце встанет, они встретятся. Это… имеет какое-то отношение к их правилам.

— К ихправилам, — прошептал я, чувствуя нарастающую тревогу.

Рольф поднял голову и посмотрел на меня с подозрением.

— Кто же эти таинственные они, Рольф? — волнуясь, спросил я. — Кто эти люди, которых боится даже Говард?

Рольф приготовился ответить, но я, предвидя, что в очередной раз услышу его обычную отговорку, решительно покачал головой и тихо, но настойчиво произнес:

— Скажи мне правду, Рольф. Я больше не верю, что ты ничего не знаешь о них. Так или иначе, я все равно выясню это.

Рольф молча уставился в пол.

— Я… поклялся Говарду, что никому не скажу об этом, — немного помедлив, пробормотал он.

— Забудь о своей клятве! — едва сдерживаясь, сказал я. — Ведь речь идет о его жизни, Рольф!

— Тамплиеры, — наконец вымолвил он. — Это они…

— Тамплиеры? — Я недоверчиво посмотрел на него. — Ты… ты имеешь в виду орден… тамплиеров?

Рольф кивнул.

— Да. Сражающиеся монахи, Роберт.

— Но это… Это же невозможно, — прошептал я, хотя теперь был уверен, что он сказал правду. — Это…

— Это правда, Роберт.

В отчаянии я пытался вспомнить хотя бы что-нибудь, что могло бы опровергнуть или сгладить ужасное впечатление от этой новости.

— Но храмовники были распущены, — слабым голосом произнес я. — Насколько я знаю, они…

— Филипп Красивый уничтожил их в XIII столетии, — перебил меня Рольф. — Неожиданно в его голосе зазвучало нетерпение. — Все думают, что так все и было. Но это неправда. Орден тамплиеров никогда не переставал существовать. Они просто ушли в подполье — вот и все. Они всегда продолжали свою деятельность, и сейчас их орден могуществен как никогда, Роберт. Намного могущественнее, чем этот дурак Некрон. Он всего один, а их сотни. Их не стало больше, но многие из них приобрели магические знания. Говард боится их, Роберт, и его страх вполне объясним. Ты же увидел, как мало эти чудовища ценят жизнь людей. Они и дальше будут убивать, пока Говард не сдастся на их милость. — Рольф остановился, помолчал немного и продолжил приглушенным голосом: — Но если Говард решится на это, они сразу убьют его.

— Тогда мы должны помешать ему, — сказал я.

Рольф кашлянул.

— Помешать? Ты скорее помешаешь Темзе вытекать в море, мой мальчик. И к тому же Говард убьет меня, если узнает, что я говорил с тобой об этом.

Он покачал головой, какое-то время пристально смотрел на меня, а затем вновь уставился в пол.

— Что же ты собираешься делать? — спросил я, когда понял, что Рольф замолчал надолго.

И он рассказал мне.

На востоке, ярко выделяясь на фоне серых сумерек предутреннего неба, засветилась полоска бледно-розового цвета. Улицы еще дышали холодом ночи, а в красных отблесках восходящего солнца очертания города были похожи на зубчатую стену крепости с множеством бойниц.

Рольф подал мне знак рукой, и я пригнулся еще ниже, затаившись у заросшей мхом стены, которая почти наполовину развалилась. Я напряженно вглядывался в колышущиеся серые тени, которые делали улицу похожей на искаженные, нереальные кулисы. Настоящей оставалась только карета, которая стояла неподалеку от нас и казалась застывшей глыбой.

Обе лошади, запряженные в карету, время от времени постукивали копытами о булыжную мостовую, и было слышно, как звенел металл на подковах. Но даже эти звуки воспринимались мной как ненастоящие.

Я прогнал эту навязчивую мысль и попытался полностью сосредоточиться на карете и ее пассажире. Из укрытия на полуразрушенном участке, где мы с Рольфом заняли позицию, вся улица была видна как на ладони, но при этом нас самих вряд ли кто-нибудь смог бы обнаружить.

Однако здесь, в принципе, не могло быть никого, кто хотел бы нас увидеть. Эта часть Лондона, казалось, вымерла. Ни в одном из домов, вытянувшихся нестройной вереницей вдоль мрачной улицы, я не заметил света. Нигде не было видно даже следов пребывания здесь людей, и все наше окружение было похоже на город призраков.

Несколько часов назад мы с Рольфом сменяли друг друга в темном углу холла, пока за несколько минут до наступления утренних сумерек Говард не вышел из комнаты, чтобы покинуть дом через черный вход. Без сомнения, он хотел взять экипаж из каретного сарая и отправиться на свою встречу.