Все это и еще многое другое я узнал, когда он умер у меня на руках. По злой иронии судьбы я потерял отца через несколько дней после того, как познакомился с ним. Именно он послал меня в Лондон, где я встретился с Говардом, который был его лучшим другом, а теперь стал моим защитником и учителем. Все, что я знал на сегодняшний день, было заслугой Говарда. Это он поведал мне историю ДОИСТОРИЧЕСКИХ ГИГАНТОВ, рассказал о демонической расе, пришедшей с далеких звезд более двухсот миллионов лет назад и поселившейся на Земле. ДОИСТОРИЧЕСКИЕ ГИГАНТЫ исчезли, как и многие другие формы жизни, которые населяли планеты Вселенной до нас, но с помощью магической цепочки им удалось победить время. Их тела были уничтожены, но дух продолжал жить. Заточенные в магических темницах глубоко под землей, они стремились к одному — разорвать невидимые нити, которые их сдерживали, и восстановить свое господство на Земле. Только немногие люди знали об их существовании, и еще меньше людей пытались бороться с ними. Одним из них был мой отец, Родерик Андара. А после смерти отца мне предстояло занять его место.

Когда карета ехала по широкой темной аллее, я наконец оторвался от своих мрачных мыслей и снова вернулся в реальность. Я с тревогой посмотрел на леди Одли, которая занимала сиденье напротив меня. Она не спала, ее глаза были открыты, но взгляд казался пустым, а лицо бледным, как у мертвеца. Ее вид вызвал у меня смешанное чувство ярости и беспомощности. Почему всегда страдают невинные люди, которые даже представления не имеют о противостоянии магических сил? Почему именно они становятся невольными игрушками в руках чудовищ из прошлого?

Карета замедлила ход, а потом, в последний раз мягко качнувшись, остановилась. Я отодвинул занавеску на окне и выглянул наружу. Мы приехали к городскому дому леди Одли — это было большое двухэтажное здание, окруженное ухоженным садом. Сейчас дом казался темным и вымершим. Только на крыльце, высоко над дверью, горел небольшой газовый фонарь, неяркий свет которого только усиливал ощущение непроглядности тьмы, опустившейся на город. Я задрожал. На секунду мне показалось, что я увидел что-то большое и темное в тени деревьев, как будто сам мрак вдруг вернулся к ужасному существованию.

Я прогнал от себя эти мысли, открыл дверь кареты и выпрыгнул наружу. Было очень холодно, и мне сначала показалось, что над землей стелется легкий туман. Я немного постоял, озираясь по сторонам, а потом зябко повел плечами и повернулся к карете, чтобы помочь выйти леди Одли, которая была невероятно уставшей, как обычно бывает со всеми людьми, недавно вышедшими из транса. Покинув карету, женщина оперлась на мое плечо и затем, собравшись с духом, попыталась идти сама. Но ей явно не хватало сил, и она немного пошатывалась.

— Жди меня здесь, — сказал Говард после того, как вылез из кареты. — Я провожу леди Одли в дом.

Это была не просьба. Услышав резкий тон Говарда, я, честно говоря, даже не осмелился с ним спорить. Я просто стоял и в полном молчании наблюдал, как они направились к дому, а потом исчезли в нем. После этого я снова залез в карету и закрыл за собой дверь, чтобы не впускать холод и туман. Наверняка Говард собирался поговорить с леди Одли и не хотел, чтобы я при этом присутствовал. Скорее всего, он считал, что я уже достаточно постарался, чтобы испортить людям вечер.

Я прислонился к обитой тканью скамейке, закрыл глаза и попытался привести в порядок мысли, которые перемешались у меня в голове. Но мне не удалось этого сделать. Раз за разом я мысленно возвращался к тем мрачным тайнам, которые мне довелось узнать от Говарда и частично испытатьна собственной шкуре. Я снова и снова вспоминал о ЦТХУЛХУ, самом ужасном из ДОИСТОРИЧЕСКИХ ГИГАНТОВ, который затаился в своем доме в Релье, ушедшем под воду, и с доисторических времен лежал на дне моря и ждал, когда он снова вернется к ужасной жизни. Его ледяное дыхание я почувствовал во время опасного похода в лабиринт. Я думал и о НЬЯРАЛАТОТХЕПЕ, гигантском чудовище с тысячами рук, которое убило моего отца…

Я изо всех сил пытался отогнать от себя все эти страшные картины и, открыв дверь кареты, снова выпрыгнул на улицу. Мне вдруг стало совершенно безразлично, разозлится на меня Говард или нет. Я просто долженбыл понять, что означает это ужасное происшествие, случившееся на сеансе в Пендергест-холле.

Попросив кучера подождать нас с Говардом, я направился к кованым воротам у дома леди Одли. Я быстрым шагом прошел по извилистой дорожке из гравия и остановился перед лестницей. Не успел я поставить ногу на первую ступеньку, как тут же замер, услышав за спиной какой-то шорох. Это был даже не шорох, а… чьи-то шаги. А ведь я был уверен, что закрыл за собой калитку. К тому же в саду никого не было, когда я заходил, — я хорошо это помнил.

Чувствуя, как бешено бьется сердце, я развернулся.

Мой слух меня не подвел. Позади меня, в тени разросшегося кустарника, виднелся чей-то силуэт. Он был далеко от света, поэтому выделялся как темная размытая тень, но от этого плоского очертания явно исходила какая-то угроза.

Я был абсолютно уверен, что еще одно мгновение назад там никого не было.

— Кто… кто вы такой? — пробормотал я, испытывая растерянность и страх. — И что…

Я поперхнулся, когда застывший силуэт вдруг вышел из оцепенения и плавной походкой направился к фонарю.

Через несколько секунд я понял, что это женщина. Незнакомка была не очень крупной, но достаточно высокой, и это было видно даже при таком скудном освещении. Красоту ее идеально пропорционального тела подчеркивала светло-зеленая свободная тога, которая окутывала ее тело от горла до пяток. На ее руках были отвратительные перчатки, напоминающие звериные лапы, а там, где должно было быть ее лицо, я увидел… гигантский крысиный череп, на котором в некоторых местах все еще сохранились полусгнившие и засохшие остатки плоти, а также куски серой кожи, превратившейся в сморщенный пергамент.

В дрожащем желтом свете фонаря это выглядело так, как будто на плечи незнакомки поставили безумную голову чудовища. Бледная поверхность черепа своим блеском напоминала слоновую кость, а рот, мышцы и губы которого уже сгнили, казалось, расплылся в кровожадной улыбке. В пустые глазницы крысиной головы были вставлены сверкающие зеленоватые кристаллы величиной с кулак, и свет, отражавшийся в них, создавал впечатление, будто они живые. Из двух отверстий величиной с монету, проделанных посередине головы, на меня смотрели темные глаза, в которых горел злой огонь.

— Господи! — вырвалось у меня. — Что все это значит?

Внезапно меня охватил страх. Словно невидимая ледяная рука безжалостно сжала мой желудок, так что он превратился в сплошной комок боли. Я вскрикнул, рванулся назад, чтобы спрятаться за дверью, но не успел закончить свой маневр, потому что едва не наткнулся на светлое лохматое существо, которое, постукивая по ступенькам лестницы твердыми когтями, вплотную приблизилось ко мне. Черные глаза злобно блеснули.

«Крыса!»— мелькнуло у меня в голове.

Это была крыса! Белая крыса-альбинос! Она уставилась на меня своими красными глазами, которые совсем не были глазами безмозглого животного!

Я с криком бросился назад, размахивая руками и чертыхаясь. Развернувшись, я увидел, что незнакомка все еще стояла на том же месте, где я увидел ее, когда шел к дому. Глаза женщины — единственная часть лица, которую я мог разглядеть под безумно отвратительной маской, — смотрели на меня с той же безжалостной холодностью, которую я видел в глазах у настоящейкрысы.

— Кто… кто вы такая? — с трудом выдавил из себя я, чувствуя, как безотчетный страх снова сжал мой желудок.

— Это не имеет никакого значения, — ответила она. Ее приглушенный маской голос звучал очень странно. — Я здесь для того, чтобы предупредить тебя, Роберт Крэйвен.

— Пре… предупредить? — запинаясь, переспросил я. Я совершенно ничего не понимал. — О чем вы вообще говор…

Она прервала меня резким движением руки и сурово произнесла: