Хоук и подумать не мог, что она дотронется до него так, как она дотронулась. Он никогда так не возбуждался только от одного прикосновения. Черт, он чуть не овладел ею, и только последняя искра разума остановила его. Но, кажется, он вывел ее из себя, когда сказал, что она принадлежит шейху.

Ярость Лины была несравнима с его гневом. Ему хотелось кого-нибудь пришибить. А именно шейха по имени Амир бин Фарук аль Зорха — человека, за которого Лина по велению отца должна была выйти замуж.

Однако он этого никогда себе не позволит. Лина перевернула его мир восемь лет назад, и сделала это снова сейчас. Эта ситуация опровергала его незыблемые убеждения. В частности, то, что Себастиан Хоук не имеет сердца, а если и имеет, то все равно никакая женщина не сможет завлечь его в свои сети.

Хоук постучал в дверь Лины, но никто не ответил. Он позвал ее по имени, в ответ — тишина. Толкнув дверь, он вошел в комнату. Она была пуста. В игровом зале он тоже не нашел Лину. Себастиан спустился вниз, дважды окликнул ее, и внутри у него возникло ощущение опасности. Лина не была взломщиком и не знала, как отключать сигнализацию. По крайней мере, в ее досье об этом ничего не говорилось.

В гараже не было других машин, кроме его арендованного автомобиля.

Где же она?

Себастиан открыл дверь, которая, как он думал вчера, была дверью туалета, но перед ним оказалась еще одна ванная комната. Лина нежилась в гидромассажной ванне, слушая плеер. Глаза ее были закрыты, голова откинута назад, и Себастиану открывались совершенные очертания ее стройной шеи. Над грудью девушки бурлила пенившаяся пузырьками вода, поэтому он не мог ее четко разглядеть, но увидел достаточно для того, чтобы содрогнуться от вспыхнувшего в нем желания.

Он обошел вокруг ванны, выключил горячую воду и положил руку ей на плечо.

Лина медленно открыла глаза, и улыбка осветила ее лицо.

— Привет, Себастиан.

Он осторожно вынул наушник из ее левого уха.

— Скоро будем завтракать.

— Его принесет служба доставки?

— Я не такой кулинар, как ты.

— Наверное, у тебя в Нью-Йорке есть домработница.

— Ты угадала. А я удивился, узнав, что последние четыре года ты живешь вполне самостоятельно.

— Если не считать охранников, которые наблюдают за мной, когда я покидаю свою квартиру. Но дома их наблюдение сведено к минимуму.

Этих мер было бы недостаточно, если бы она вела активную жизнь, но, как Себастиан узнал из ее досье, она жила тихо. У нее было несколько поклонников, но она так редко встречалась с ними, что даже у ее отца это не вызывало беспокойства. Естественно, король ничего не подозревал о том влечении, которое Хоук испытывал к Лине.

— Почему ты не хочешь выходить замуж за шейха? — вдруг выпалил он.

Она удивленно изогнула бровь.

— Моя жизнь, возможно, кажется тебе немного скучной, но я занимаюсь тем, что кажется мне важным. Я люблю свою работу, мне нравится заниматься благотворительностью.

— Ты можешь делать то же самое в качестве жены шейха.

— Правильно. Но я хочу реально приносить пользу, а не выступать в разных благотоворитель-ных акциях в роли супруги высокопоставленного лица.

Раздался звонок в дверь, и Хоук выпрямился.

— Принесли завтрак. Пойду впущу их. Встречаемся в столовой?

— Хорошо. Я буду там через несколько минут.

Себастиан вышел, и тут же послышался всплеск воды, а затем звук ее легких шагов — она вышла из ванной. Его тянуло обернуться и взглянуть на нее, но он знал, что не вынесет этого искушения.

Лина появилась в столовой в открытой футболке, красиво подчеркивавшей ее фигуру. Край футболки едва касался пояса, приоткрывая полоску медового цвета кожи.

— Может, позавтракаем на воздухе? Я хотела выйти на веранду рано утром, но была включена сигнализация. — Лина приветливо улыбнулась официанту, который поставил поднос на стол. — Мы сами можем отнести еду. Она выглядит очень аппетитно.

Молодой человек взглянул на Лину с таким восхищением, что это задело Хоука.

— Нет-нет, я отнесу поднос на веранду. Никаких проблем. — Официант взял поднос и направился к застекленным створчатым дверям, ведшим на балкон.

— Я не говорил, что желаю есть на воздухе, — тихо произнес Хоук.

Слуга вздрогнул и остановился на полпути.

— Ну что ты, Себастиан, — усмехнулась Лина. — Не надо портить другим настроение. Даже крупным деловым магнатам не мешает на миг остановиться и насладиться ароматом роз.

Он нахмурился.

— Меня не волнует запах цветов.

Она рассмеялась, и на лице официанта появилась глупая ухмылка. Хоук вздохнул и сдался:

— Хорошо, пойдем на веранду.

Как и ожидалось, мебель там была вымыта и подготовлена к завтраку. Официант поставил поднос на стол, а Хоук подвинул Лине стул. Она наградила его улыбкой, которую лишь самый консервативный мужчина не назвал бы кокетливой. Черт, что происходит?

Совсем недавно она страшно злилась на него, а теперь обращается с ним так, как восемь лет назад, когда еще не знала о его истинных мотивах. Ну, не совсем так… ведь она повзрослела и теперь флиртует более откровенно.

Обескураженный, Себастиан сел на стул. Молодой человек в это время расставлял приборы, болтая с Линой, и вдруг словно ненароком коснулся ее обнаженного бедра.

— Классная картинка.

Рука Хоука мгновенно взметнулась и крепко сжала запястье официанта.

— Не трогай.

Лина нахмурилась, а парень умиротворяющим жестом поднял другую руку вверх.

— Я всего лишь хотел сказать, что мне понравилась ее татуировка.

У Лины татуировка? Это невозможно. Хоук должен был заметить это.

Он отпустил официанта и гаркнул на Лину:

— Покажи!

Она округлила глаза и встала, выставив свое правое бедро.

— Видишь?

— Черт.

Действительно татуировка. Крошечное животное — не больше, чем монетка.

— Можно сесть? — спросила она с подчеркнутой покорностью.

Официант с вожделением посмотрел на ее бедро и захихикал.

Хоук окатил его ледяным взором, но тот продолжал бросать на нее плотоядные взгляды, пока не закончил сервировать стол.

— Спасибо, — обратилась Лина к парню, опередив Хоука, который вряд ли мог сказать что-нибудь внятное — из его горла вырвался тихий рык.

— Не за что, — ответил официант. — Позвоните мне, когда закончите завтракать.

— Хорошо, — произнесла Лина.

Слуга кивнул и удалился.

— Ты был с ним очень нелюбезен.

— Полагаешь, я не все время такой?

— Не знаю. Ведь я познакомилась с тобой восемь лет назад, но твое истинное лицо было скрыто маской. — Голос ее, однако, был веселым — в нем не было никакой злости.

— Я притворялся лишь в том, что играл роль студента. В остальном же был самим собой.

Она задумчиво взглянула на него.

— Наверное, ты не понимаешь, насколько обманывал себя, когда мы были вместе.

— Что ты хочешь сказать?

— Ты глубокий человек, Себастиан. И восемь лет назад ты постоянно таил глубину своих чувств, но со вчерашнего дня ты беспрерывно раскрываешь себя.

Чтобы сменить тему разговора, он спросил:

— А что это за татуировка?

— Это кукушка из мультика, которая всегда ускользает от койота.

— Когда ты сделала ее?

— Через месяц после того, как ты уехал.

По неизвестной ему причине Хоук почувствовал себя виноватым. Это было незнакомое чувство, и ему стало не по себе. Если ты не уверен в своей защите, переходи в нападение. Это правило работало в бизнесе, почему бы не использовать его в личных отношениях? Хоук, конечно, не имел с ней никаких личных отношений, но был вынужден признать, что она была для него больше, чем просто клиент.

— Зачем ты являешься в такой вольной одежде перед обслуживающим персоналом?

— Подумаешь! Это всего лишь официант, и, похоже, он не возражал.

Она с аппетитом принялась за крабовый салат.

— Тебе нравится выставлять себе напоказ перед влюбчивым мужчиной? — Хоук понимал, что разговаривает как строгий отец, но не мог остановиться.