Меня словно пихнули под огромный беспощадный водопад, от которого перехватило дыхание.
— Нужен Купер, — с трудом выдохнул я.
— Он уже был.
— И что?
Короткая тишина. Ребята из морга переглянулись.
— По его словам, твой брат умер или от перелома черепа, или сломал шею, — сказал Кеннеди.
— Как?
— Фрэнк, дай ребятам его забрать. Пойдем внутрь, там поговорим. О нем позаботятся.
Снайпер протянул руку к моему локтю, но у него хватило ума не прикасаться ко мне. Я последний раз взглянул на лицо Кевина: на пусто подмигивающий глаз, на черную струйку крови, на приподнятую бровь — ее я видел первым делом каждое утро на соседней подушке, когда мне было шесть лет.
— Ладно, — согласился я.
С тяжелым рвущимся звуком полицейские расстегнули мешок для трупа.
Не помню, как снова оказался в доме, как Снайпер вел меня вверх по ступенькам, чтобы я не загораживал ребятам дорогу. Детские сопли вроде бокса со стеной тут уже не годились; от ярости я на минуту словно ослеп. Когда зрение прояснилось, мы были на верхнем этаже, в одной из задних комнат, которые мы с Кевином проверяли в субботу. В комнате было светлее и холоднее, чем тогда: кто-то поднял нижнюю половину замызганного окна, впустив поток ледяного света.
— Ты как? — осторожно спросил Снайпер.
Мне было необходимо, чтобы Снайпер говорил со мной как с копом, чтобы свел весь этот воющий ужас к четким и простым словам предварительного отчета.
— Что у нас есть? — Мой голос прозвучал тихо, словно издалека.
Несмотря на все свои возможные недостатки, Снайпер один из нас. Он понял, кивнул и, прислонившись к стене, начал:
— Твоего брата видели последний раз сегодня ночью примерно в двадцать минут двенадцатого. Он, твоя сестра Джасинта, твой брат Шимус, твоя сестра Кармела с семьей обедали у твоих родителей, как обычно, — останови меня, если я говорю то, что тебе уже известно.
Я помотал головой.
— Продолжай.
— Кармела и ее муж повезли детей домой около восьми. Остальные посидели еще какое-то время — смотрели телевизор и разговаривали. Все, кроме твоей матери, выпили за вечер по нескольку банок пива; все сходятся на том, что мужчины были навеселе, но не пьяны; Джасинта выпила только две. Кевин, Шимус и Джасинта вышли из квартиры твоих родителей вместе, сразу после одиннадцати. Шимус поднялся в свою квартиру, а Кевин проводил Джасинту по Смитс-роуд до угла с Нью-стрит, где у нее была припаркована машина. Джасинта предложила Кевину подвезти его, но он сказал, что хочет погулять, проветриться. Джасинта полагает, что он собирался вернуться той же дорогой, то есть по Смитс-роуд, мимо поворота на Фейтфул-плейс, затем срезать через Либертис и идти вдоль канала до своей квартиры в Портобелло, но, естественно, подтвердить этого она не может. Он посадил ее в машину, они помахали друг другу, и она уехала, увидев, как Кевин свернул на Смитс-роуд. И это последнее подтвержденное свидетельство.
К семи часам Кевин сдался и перестал мне названивать. Я достаточно явно его игнорировал, так что он решил больше не пробовать и попытался разрешить какую-то проблему своей собственной тупейшей персоной.
— До дому он не дошел, — резюмировал я.
— Похоже на то. Строители сейчас работают по соседству, и сюда никто не заходил до сегодняшнего позднего утра, когда два мальчика — Джейсон и Логан Хирны — залезли сюда поглазеть на подвал, выглянули в подвальное окно и нарвались. Им тринадцать и двенадцать лет — почему они в школу не пошли…
— Лично я доволен, что не пошли, — возразил я.
В четырнадцатом и двенадцатом никто не живет, так что никто не увидел бы Кевина из окна задней комнаты. Его бы несколько недель не обнаружили… Мне хорошо известно, как выглядит труп, пролежавший столько времени.
Снайпер искоса взглянул на меня, словно извиняясь; он увлекся.
— Да, действительно, — согласился он. — Одним словом, мальчуганы дали деру и позвали мать, которая вызвала нас и, похоже, половину соседей. Миссис Хирн, узнав в покойном твоего брата, поставила в известность твою мать, которая официально опознала его. К сожалению, ей пришлось увидеть тело.
— Ма — крепкая женщина, — ответил я. За моей спиной, где-то внизу, послышался стук, ворчание и скребущие звуки — ребята из морга ворочали носилки в узких коридорах. Я не обернулся.
— По словам Купера, ориентировочное время смерти — около полуночи, плюс-минус два часа. Если добавить показания твоих родственников и тот факт, что твой брат найден в той же одежде, в которой, по описаниям, был вчера вечером, то, полагаю, можно считать, что, проводив Джасинту до машины, он отправился прямо на Фейтфул-плейс.
— И что дальше? Как, черт подери, все кончилось сломанной шеей?
Снайпер перевел дыхание.
— По какой-то причине твой брат вошел в дом, поднялся в эту комнату и каким-то образом выпал из окна. Купер утверждает, что смерть наступила мгновенно.
Звезды вспыхнули перед глазами, словно меня грохнули по голове. Я запустил пальцы в волосы.
— Нет, он мог свалиться со стены сада — с одной из стен… — На мгновение я увидел Кевина шестнадцатилетним шустриком, скачущим по садам в погоне за сокровищем, скрытым в блузке Линды Дуайер. — Упасть отсюда — бессмысленно.
Снайпер покачал головой.
— Высота стен с обеих сторон — семь, максимум восемь футов. По словам Купера, повреждения соответствуют падению с высоты примерно в двенадцать футов. Он выпал вниз из этого окна.
— Нет, Кевин ненавидел это место. В субботу я его чуть не за шкирку сюда тащил, а он всю дорогу ныл про крыс, обваливающиеся потолки и всякие ужасы — при свете дня, между прочим, и нас было двое. Какого черта ему переться сюда одному среди ночи?
— Вот и нам это интересно. Допустим, он решил отлить по дороге домой и зашел в дом, ища уединения, но зачем так далеко забрался? Полить сад можно было и из окошка первого этажа. Не знаю, как ты, но я, если перебрал, по лестницам без особой нужды не карабкаюсь.
Только теперь я осознал, что пятна на раме окна — не грязь, а порошок для отпечатков, и наконец-то понял, почему вид Снайпера вызвал во мне такое неприятное чувство.
— Что вы тут делаете?
Веки Снайпера дрогнули.
— Сначала мы считали это несчастным случаем, — сказал он, тщательно подбирая слова. — Твой брат поднялся сюда по неизвестной причине, а затем что-то заставило его высунуть голову из окна — возможно, услышал шум во дворе, а может, выпивка не пошла впрок, и он решил, что его сейчас стошнит. Он нагнулся, потерял равновесие и не успел ухватиться за что-нибудь…
В горле застрял холодный ком. Я стиснул зубы.
— Я провел небольшой эксперимент, — продолжил Снайпер. — Хэмилл — тот, внизу, у полицейского кордона — примерно такого же роста и сложения, что и твой брат. Я все утро заставлял его свешиваться из окна. Не получается, Фрэнк.
— О чем ты?
— Хэмиллу рама доходит вот досюда. — Снайпер приставил ладонь к ребрам. — Чтобы высунуть под рамой голову, ему нужно встать на колени, тогда зад опускается, и центр тяжести остается внутри комнаты. Мы десятки раз пробовали, по-всякому — одно и то же. Человеку размеров Кевина невозможно случайно выпасть из окна.
У меня во рту пересохло.
— Кто-то его толкнул, — выдавил я из себя.
Снайпер задрал полы пиджака, засунул руки глубже в карманы брюк.
— Мы не обнаружили следов борьбы, Фрэнк, — осторожно произнес он.
— То есть?
— Если бы его вытолкнули из окна, остались бы следы борьбы на полу, оконная рама сломалась бы при падении; потом — поломанные ногти, если он цеплялся за нападающего или за раму, возможно, порезы и синяки от ударов. Ничего этого мы не нашли.
— Ты хочешь сказать, что Кевин покончил с собой.
Снайпер отвел взгляд.
— Видишь ли, ничто не указывает на то, что его вытолкнули. Это не несчастный случай. По словам Купера, все повреждения вызваны падением. Кевин был крепкий парень и, судя по всему, возможно, в ту ночь был пьян, но не мертвецки. Он не дал бы себя сбросить без сопротивления.
