— А зачем?
Она выпустила воздух из легких.
— Ну… просто так. Видите ли, я…
— А впрочем, согласен. У меня, несмотря на долгое проживание в Нью-Йорке, очень мало друзей. К. тому же ребята на днях возвращаются в Германию, так что вы — последняя из нашей компании. Кстати, вы придете на торжественный банкет по поводу их отбытия?
— Банкет? Я?
— Да. Я, правда, точно не знаю, когда он будет. Я думал, Лео…
— А что Лео? Ни Лео, ни Генри, собственно, не обязаны меня туда звать…
Дэвид явно хотел что-то спросить, но постеснялся. Они обменялись номерами, и Кира не знала, что дальше говорить.
— Ну? Я пойду.
— Вы, наверное, уже сильно опоздали?
— Да. На полтора часа.
— Тем более, вам пора бежать. Не грустите, Кира! Созвонимся! — С этими словами он снова сжал ее плечи и пошел дальше.
А она, натыкаясь на урны, побрела в противоположную сторону от метро…
Вечером, примерно часов в семь, Кира осторожно вошла в квартиру, пытаясь определить, дома ли Ян. Она шагала, осторожно водя рукой по горизонтальным поверхностям мебели, как любила делать мама, когда считала, что в доме пора прибраться, и оглядывалась вокруг: начиная с коридора и далее — по всем комнатам были расставлены маленькие букетики цветов. Вазами служили высокие бокалы для сока. Самое интересное, что к каждому букету Ян умудрился подобрать подходящий бокал по цвету. Смелое дизайнерское решение! Она улыбнулась одним уголком губ и вздохнула. В этом жесте скорее была вина и сожаление, чем радость. Такой и увидел ее Ян.
— Хорошая моя. Наконец-то ты пришла. А я, видишь, тебя очень ждал.
— Ян, я…
Он взял ее за обе руки, разворачивая к себе и пропуская пальцы между ее пальцев. Это был его жест. Только его и больше ничей!
— Ничего не надо говорить. Ты грустная и ты устала.
— Нет, я не устала, Ян…
— Прежде всего, нам надо поздороваться… Кира, — он с придыханием наклонил к ней лицо, — мы не виделись целых семь часов! Я безумно скучал… Я хочу…
Она отстранилась. Ну невозможно целоваться с одним, а любить другого! Она же — живой человек! И если бы сегодня они не встретились с Дэвидом, Яну, наверное, больше бы повезло…
— Кира, что с тобой? — Он прижимал ее к себе и не собирался отпускать. Его губы были совсем близко.
— Пусти, пожалуйста, — проговорила она с трудом. — Мне надо пройти в ванную.
Он посмотрел на нее настороженно и разомкнул руки:
— Что случилось? У тебя проблемы?
— Нет. То есть немного путаницы в бухгалтерии, как всегда. Ой! Какая горячая вода. Я просто… В общем… Ян, сегодня мне нужно побыть одной.
Ян стоял в коридорчике возле двери на кухню, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Лицо его стало непроницаемо. Кажется, он отнесся ко вчерашнему ночному происшествию чересчур серьезно, подумала Кира, с досадой покосившись на него.
— Надеюсь, ты обойдешься без глупостей, типа: давай останемся просто друзьями?..
— Ну конечно.
— Тогда что происходит?!!
Она резко вздохнула и уселась на широкий край ванны, среди баночек и шампуней, сжимая в руках полотенце.
— Ян. Как же все сложно-то…
— Ты о чем-то жалеешь?
— Нет! Что ты! Нет, Ян. Все было… просто замечательно, у меня давно не было такого классного се…
— Я говорю о другом.
— О чем? — Но она и так все понимала.
— О том, что не измеряется физическими ощущениями. — Он оторвался от стены, подошел и присел возле ее ног. В его глазах Кира отчетливо видела надежду. — Я, вообще-то, хотел сделать тебе сегодня одно необычное предложение.
— Что, неужели — руки и сердца?
— Я не настолько безнадежный романтик.
— А что же?.. Постой… — Она улыбнулась. — Я знаю. Мы с тобой теперь должны «встречаться».
— Угадала! Мы работаем вместе, живем вместе! Учитывая дефицит романтики, нам просто необходимо где-то назначать друг другу свидания.
— Ян, это гениальная идея! Но…
Перед ее мысленным взором всплыло сегодняшнее лицо Дэвида. Она вскочила, заходила по просторной ванной комнате туда-сюда, искусственно улыбаясь. Вернее губы просто растягивались в какой-то жалкой гримасе, а она сама не знала, что ему отвечать. Господи, ну зачем он все так серьезно воспринял!
— Так ты согласна? — Надежда в его глазах превратилась в прежнюю настороженность.
— Ну… в принципе… Ян, но это глупо, конечно. Это шутка, да?
— Почему — шутка?
— Ян, но я не могу.
— Что опять не так? — Он встал и сжал ее плечи, как Дэвид утром. Он хотел ее поцеловать, а Кира не знала, куда деть глаза. Ей было плохо, очень плохо, она никогда не бывала раньше в таком положении: выбора между двумя мужчинами. Она не любила и не умела врать.
— Ян, отпусти меня!
— Почему я тебя должен отпускать?
— Потому что я этого хочу!
Он убрал руки:
— Ты больше не хочешь меня?
Сжав кулаки в карманах, он тоже стал ходить туда-сюда по ванной комнате. В другой раз эта сцена показалась бы обоим крайне забавной и смешной.
— Успокойся, все не так. — Кира остановила его. — Дело во мне. Не обижайся, пожалуйста!
— Кира, скажи мне честно, ты чего-то боишься?
— Я? Да! — ухватилась она за эту соломинку. — Очень боюсь!
— Перестань, я честен перед тобой. Абсолютно честен. Отныне я разгоню всех своих легкомысленных подружек, ты будешь моей единственной…
— Нет, Ян, не надо никого разгонять! Пожалуйста, Ян!.. Я очень хорошо к тебе отношусь, но… можно, я сегодня побуду одна?
— Одна?
— Ну да, просто одна. Понимаешь? Мы заканчиваем разговор, и я ухожу в свою комнату!
— Конечно, как скажешь.
— Ян, прости меня. Я обещаю, что обязательно все тебе объясню. — Она тяжко вздохнула. — Когда соберусь с духом, конечно.
Ян молча смотрел на нее, и она невольно любовалась им: игрой сильных мускулов под тонкой полотняной рубахой, лицом, красивым и родным, словно они знакомы уже сто лет. И особенно — его губами. Губы Яна… Они очень мягкие. Они целуют так нежно. А иногда — требовательно и властно…
— Хорошо, я подожду, — бесцветным голосом сказал он и ушел к себе.
А Кира, едва только за ней закрылась дверь ее комнаты, сразу бросилась на кровать и долго лежала, глядя в темный потолок. На улице сгущались сумерки и капал дождик. Солнечные дни закончились…
Почему, почему все так сложно?!! Есть девушки, которые могут встречаться сразу с тремя, а то и с четырьмя мужчинами! А она растерялась после простого светского диалога с Дэвидом. А ведь она еще утром задумалась: стоит ли вообще идти на работу после такой замечательной ночи любви? Как он сказал? «Учитывая дефицит романтики»… да, учитывая дефицит отношений с мужчинами в последние два-три месяца, ей бы не повредило провести все выходные вместе с Яном, не выходя из квартиры. А проще говоря — не вылезая из постели…
Но — с другой стороны — тогда бы она не встретила Дэвида… Интересно, а Дэвид заметил перемены в ее внешности? Интересно, что он думает о том, что из своих легкомысленных полосочек она перепрыгнула в элегантную, красивую одежду? Кстати, завтра надо покупать остальное: амуницию для офиса и новое пальто. Да, а еще нужно сделать стрижку. Нельзя звонить Дэвиду и назначать ему свидание, если половина работы над собой еще не завершена!
И вдруг ее осенило: Дэвид не мог заметить никаких перемен! Просто потому, что раньше они практически не встречались. Это Лео, Генри и Эльза успели ее разглядеть, а Дэвид воспринял ее такой, какой она была сейчас, и счел весьма привлекательной. Да-да, счел! Иначе почему он столько времени говорил с ней ни о чем? Это тоже, между прочим, показатель!
Потом Кира резко села на постели и встряхнула головой: о чем она думает, что за бред?! При чем тут какие-то шмотки? Разве Дэвид настолько глуп, чтобы не разглядеть за всеми ее полосочками или скучными серыми платьями — настоящую Киру? Она запуталась. Вот еще одна загадка: что ей нужно сделать с собой, чтобы нравиться этому мужчине? Какой она должна стать? И должна ли меняться…
