Выйдя на оживленную Сэвил-роуд, Дэнис сел в машину и, знаком показав шоферу, чтобы ехал прямо, принялся в очередной раз обдумывать сложившуюся на рынке ценных бумаг ситуацию. Несколько минут он и в самом деле пытался сосредоточиться на этом занятии, но мысли, не подвластные ему, то и дело возвращались к увиденной им у дверей лифта девушке.

Ранний звонок дочери не разбудил Вирджинию. Этого звонка миссис Лоусон ждала вот уже несколько дней. И хотя дочь ни словом не обмолвилась о том, что она все же решила познакомиться со своим настоящим отцом, миссис Лоусон надеялась, что это событие произойдет в самом ближайшем будущем. Сама она не хотела сейчас лететь в Лондон. Сказав Лайонелу, что ее задерживают в Бостоне дела, она слукавила. Никаких неотложных дел у нее здесь не было. Просто, дав Лайонелу согласие на брак, она вдруг нестерпимо захотела еще какое-то время побыть одна, в доме, где выросла Эйприл и где она сама провела столько счастливых, в общем-то, лет рядом с горячо любящим ее мужем. Чтобы начать новую жизнь в Лондоне, она должна была проститься со своей жизнью в Америке, иначе прошлое, все еще имеющее над ней власть, вряд ли отпустило бы ее. Еще она хотела, чтобы Эйприл сама, безо всякого принуждения, решилась на встречу с отцом. От того, как они встретятся, зависела и ее дальнейшая жизнь. Каждый из нас получает от жизни свою долю радостей и страданий, увеличить или уменьшить которые подвластно одному лишь Господу Богу.

Какие волшебные, неповторимые, захватывающие дух названия! Трафальгарская площадь, Пикадилли, Вестминстерское аббатство, Тауэр, Лондонский мост и мост Ватерлоо!

Начну с Трафальгарской площади, решила Эйприл и, поправив висевшую на плече сумочку, двинулась по оживленной Риджент-стрит.

«Мне не хватит и жизни, чтобы осмотреть здесь все, — сказала она себе под вечер и, не в силах сделать еще хотя бы один шаг, поймала такси. — Как жаль, что совсем уже скоро мне предстоит покинуть Лондон!» — И тут же, стоило ей только подумать об этом, Эйприл устыдилась своих мыслей.

«Зачем? Ну зачем я обманываю себя?! Ведь мне, если честно, очень хочется познакомиться с моим отцом! Но хватит ли смелости сделать хотя бы шаг навстречу ему? Решено. Я познакомлюсь с ним и тут же уеду обратно в гостиницу. Затем, если он будет настаивать, нанесу еще один, так сказать, прощальный визит, а затем улечу обратно в Нью-Йорк. Келли наверняка уже голову себе сломала, раздумывая над тем, куда я пропала. Об отце я ей ничего рассказывать не стану, а вот о том своем знакомом из самолета обязательно расскажу. Кажется, я видела его сегодня, — подумала она. — Впрочем, этого не может быть. В Лондоне проживает около семи миллионов человек плюс приезжающие каждый день тысячи туристов. Как можно в этом людском муравейнике встретить хотя бы одного знакомого? Кевин, правда, рассказывал ей о своем приятеле, которого крайне редко видел в Бостоне, но зато встречал почти каждый раз, когда попадал в Нью-Йорк. Но такое могло случиться только с Кевином».

Утром она решила не спускаться в ресторан, а заказать завтрак в номер. Приводить себя в порядок, куда-то идти, отвечать на чьи-то вопросы — на все это у нее не было сейчас сил. В данный момент все внимание Эйприл сконцентрировалось на лежащем на ладони телефоне. Ей нужно было только нажать на кнопку вызова, но именно это последнее движение она и не могла сделать. «Что я ему скажу? „Здравствуй папа, я твоя дочь“? Но это же глупо. А вдруг он спросит у меня: „Какая дочь?“ Я ведь тогда со стыда сгорю! Нет! Я не буду ему звонить! Лучше я прямо сейчас пойду и… пройдусь по магазинам! Куплю подарки маме, тете Алисии и Келли, а еще Джинни и Тому».

Ее размышления прервал стук в дверь.

— Ваш завтрак, мисс Лоусон.

Решительным жестом отодвинув от себя поднос, она зажмурила глаза и, быстро пробормотав про себя слова молитвы, нажала на кнопку вызова. Раздавшиеся в трубке гудки громким эхом отозвались у нее в голове. Почему, ну почему никто не подходит к телефону?! Еще один гудок, и я отключу его!

— Албери-хауз. Резиденция лорда Барнслоу, — наконец услышала она глухой мужской голос в трубке.

— Доброе утро. Я хотела бы поговорить с мистером Лайонелом Барнслоу. — С трудом произнеся эти несколько слов, Эйприл почувствовала, как уверенность постепенно возвращается к ней.

— Простите, как доложить о вас?

— Скажите, пожалуйста, мистеру Барнслоу, что с ним хочет поговорить… дочь Вирджинии Лоусон…

— Одну минуту…

Ответа она ждала ровно тридцать четыре секунды — специально считала, чтобы заглушить охватившую ее панику.

— Доброе утро, Эйприл, — услышала она приятный мужской голос. — Я очень рад, что ты решилась позвонить мне. Где ты остановилась?

— В «Ланкастер-холле», сэр. Мама дала мне ваш телефон и…

— Я знаю, Эйприл. Это я попросил ее об этом. Могу ли я прислать за тобой машину?

— Да, конечно. Я буду готова в полдень. До скорой встречи, мистер Барнслоу, — быстро проговорила она и, не дожидаясь ответа, отключила телефон.

Несколько минут она сидела неподвижно, пытаясь осмыслить услышанное. Затем, быстро проглотив уже остывшую яичницу с беконом, принялась обдумывать свой наряд. Будь она сейчас дома, в Нью-Йорке, ей не составило бы никакого труда придумать, в чем пойти на ланч, но здесь… Осмотрев имеющийся в ее распоряжении гардероб, Эйприл пришла к выводу, что самым лучшим вариантом для сегодняшней встречи с… с мистером Барнслоу будет узкая, до колен юбка из темно-синего атласа и белая шелковая блузка. Минимум косметики и никаких украшений, кроме тонкой золотой цепочки на шее. Эту цепочку ей когда-то подарил отец, и машинально погладив ее сейчас, она мысленно попросила у Кевина благословения. Последний раз проведя щеткой по волосам, она чуть тронула губы блеском и, взяв сумочку, вышла из номера. Спустившись вниз, она хотела было спросить у портье, не интересовался ли кто ею, как вдруг ее внимание привлек стоящий у входа в отель огромный белый лимузин. «Если это за мной, я, пожалуй, откажусь садиться в этот дом на колесах!»

— Добрый день, мисс Лоусон, — услышала она голос позади себя и, в недоумении обернувшись, увидела перед собой пожилого мужчину в униформе шофера. — Я Джон Тейлор, мисс. Водитель лорда Барнслоу. Следуйте за мной, мисс.

В голосе и движениях этого человека было столько важности, что Эйприл невольно улыбнулась. Интересно, весело подумала она, если у мистера Барнслоу такой исполненный важности шофер, то каким же будет дворецкий? Эта мысль так позабавила ее, что она чуть не рассмеялась в голос, но зато напряжение, с самого утра не покидавшее ее, начало наконец спадать.

Бодро постукивая каблучками, она подошла к распахнутой перед ней двери автомобиля и решительно вошла внутрь. На сиденье, явно предназначенном для нее, лежал букет роз чайного цвета. В волнении оглядываясь по сторонам, она не заметила даже, как автомобиль тронулся с места, настолько плавным и бесшумным был его ход. Сейчас она могла думать только о том, что, судя по всему, этот мистер Барнслоу и в самом деле незаурядный человек. По крайней мере, одно очко в свою пользу он уже заработал. Вскоре за окном автомобиля замелькали особняки лондонских предместий, и наконец из динамика раздался полный достоинства голос:

— Албери-хауз, мисс.

От открывшегося взору великолепного вида у Эйприл перехватило дыхание. Огромное, покрытое изумрудно-зеленым травяным ковром пространство, укрытые на зиму цветники, каменные чаши фонтанов, и за всем этим — нет, не дом! замок! Самый настоящий замок! И в этом замке живет ее родной отец…

— Помоги мне, Господи, — пробормотала Эйприл, — пожалуйста, помоги!

Подойдя к остановившемуся на подъездной дорожке автомобилю, сэр Лайонел галантно подал Эйприл руку. «Как она красива, моя дочь, — с гордостью отметил он про себя. — Так же красива, как и Вирджиния. Но глаза явно мои».

— Добро пожаловать в Албери-хауз, Эйприл. — Вообще-то ему хотелось сказать: «Добро пожаловать домой», но, уловив во взгляде дочери смятение, сэр Лайонел решил не торопить события. Всему свое время.