— Гм. Стало быть, на таких женщинах они предпочитают жениться.

— Это не всегда звучит комплиментом, когда под этим подразумевается, что тобой легко управлять или что ты неинтересна. Если мужчина хочет с одними женщинами развлекаться, а с другими заводить детей, этот мужчина не для меня.

Трейси гордо вскинула голову. Энтони подумал, что он как раз является тем мужчиной, который выбирает женщин, с которыми можно развлекаться. Но, с другой стороны, он никогда не будет искать женщину, которая родит ему детей. Жизнь научила его, что нечестно по отношению к женщине — или к детям — обещать постоянство, которого он не может дать.

— Трейси, ты красивая женщина. Если часть твоей красоты находится внутри тебя и мужчины не видят этого, то это их вина и их беда.

— Возможно. И я, пожалуй, не отказалась бы узнать, как вывести наружу то, что скрыто во мне.

— Мы сделаем это, — обнадежил ее Энтони.

Трейси внимательно посмотрела на него. Затем, вздохнув, сказала:

— Ты в самом деле думаешь, что этот план сработает?

Энтони улыбнулся уголками губ.

— Ты хочешь сказать, что не сможешь помочь в поиске нужной мне информации?

В изумрудных глазах Трейси сверкнуло негодование, щеки вспыхнули румянцем.

— У меня нет ни малейших сомнений в том, что я могу помочь тебе. Если не веришь, то попробуй найди того, кто сумеет сделать эту работу лучше, чем я.

— Трейси, — нараспев произнес Энтони, — теперь я верю, что ты наконец стала проявлять характер. Ты определенно выглядишь возбужденной. Можно даже сказать, пылкой или экзотичной.

Из груди Трейси вырвался короткий смешок.

— Я знаю, в чем я разбираюсь, и, да, я горжусь тем, чего достигла. Но мне кажется, ты знал об этом и намеренно хотел разозлить меня.

Энтони улыбнулся.

— Может быть. Но ведь я достиг цели, не так ли? Ты была похожа на женщину, у которой горит огонь в груди.

— Но ты же не можешь постоянно злить меня, — сказала Трейси.

— Я и не собираюсь этого делать. Вот что я тебе скажу: ты знаешь, как искать информацию, а я умею создавать шумиху вокруг мужчины и женщины. Когда мы все закончим, мужчины этого городка будут знать, что ты очень интересная женщина.

— Ты действительно веришь в это? — недоверчиво спросила Трейси.

— Клянусь своей репутацией, мой ангел.

— Чем ты отплатишь мне, если не выполнишь свое обещание?

— Тебе выбирать, — ответил Энтони.

Трейси широко раскрыла свои прекрасные глаза и ненадолго задумалась.

— Если у нас все получится, как ты говоришь, я буду показывать тебе в течение недели самое лучшее, что есть в Кинстауне. Но если ты потерпишь неудачу, то отработаешь эту неделю на благо города.

— Как это?

— Мы постоянно ищем пути улучшения жизни нашего города, а для этого нужны люди, — объяснила Трейси.

— Теперь понятно, — сказал Энтони, вставая с колен и помогая ей подняться на ноги. — Давай начнем прямо сейчас.

— Сейчас?

Он провел указательным пальцем по ее щеке.

— Снова трусишь?

— Ничего подобного! — храбро заявила Трейси, вскинув голову.

— Прекрасно. Теперь держись. Смотри на меня так, будто ты влюблена в меня.

Энтони вывел ее в прихожую, распахнул дверь и притянул Трейси к себе. Положив ладонь ей на затылок, он приблизил к себе лицо Трейси и прильнул к ее губам.

У Трейси подогнулись колени от неожиданности, и еще от ощущения тела Энтони, плотно прижимавшегося к ней, и от пьянящего прикосновения его языка, скользнувшего между ее губами.

Наконец Энтони отпустил ее.

— Жди меня в семь часов, — сказал он и подмигнул. — Этот вечер для нас будет незабываемым.

Улыбаясь, он сбежал по ступеням, сел в машину и уехал. Когда Трейси пришла в себя и к ней вернулась способность видеть окружающее, она заметила, что около ее дома собралось несколько человек. В центре этой небольшой толпы стояла Камилла и задорно улыбалась.

— Тебе надо поторопиться, лапочка, — сказала она. — Сейчас ты слегка взбудоражена и ошеломлена, а у тебя не так много времени, чтобы привести себя в порядок. В данный момент не до подробностей, но завтра утром я буду у тебя в магазине как штык. Я хочу знать все, что случится сегодня вечером.

Судя по лицам окружавших Камиллу людей, она была не единственной, кто хотел это знать.

Трейси вошла в дом, закрыла дверь и, прислонившись к ней спиной, сползла на пол. Она вынуждена была признать, что ей тоже хочется знать, что произойдет сегодня вечером.

Телефон начал звонить практически сразу после ухода Энтони, но Трейси не снимала трубку. Ей стоило это большого труда, потому что она никогда так не поступала. Но Трейси боялась, что если она нарвется не на того человека, то ее решимость может ослабнуть. Собравшись с силами, она заставила себя включить автоответчик.

Впервые за многие годы у Трейси появилось ощущение, что с ней должно произойти что-то удивительное и волнующее. Не то чтобы она была недовольна своей теперешней жизнью. Нет, ее все устраивало, но перспектива изменить свой привычный образ на какое-то время, побыть кем-то еще определенно действовала на Трейси возбуждающе.

Включился автоответчик.

— Трейси, ты соображаешь, что делаешь?! — Питер, ее брат, почти кричал. — Это уже не смешно, ты играешь с огнем. Ты понятия не имеешь, что собой представляют такие типы, как Стивенс! У тебя нет никакого опыта общения с такими мужчинами.

— Ты абсолютно прав, дорогой брат, — прошептала Трейси, когда Питер в сердцах швырнул трубку. — Я собираюсь сделать нечто новое и смелое.

Она крепко зажмурилась, влезая в узкое, облегающее фигуру платье фисташкового цвета. Взяв расческу, Трейси стала колдовать над своими роскошными волосами.

К тому времени, когда она привела себя в порядок, автоответчик успел зафиксировать высказывания всех ее братьев, от трогательной просьбы Роя «малышка, не делай этого» до предостерегающего «ради Бога, возьми с собой баллончик с каким-нибудь спреем, чтобы ты могла защитить себя» Брюса. Трейси показалось, что она услышала, как жена брата одернула его: «Оставь бедную девочку в покое, пусть хоть немного развлечется». Прослушав напутствия братьев, Трейси задумалась: может, они не так уж не правы?

— Возможно, я пытаюсь перепрыгнуть через собственную голову, — пробормотала она, по-прежнему неуверенная в правильности своего решения. Но в этот момент Трейси вспомнила Тома Брауна, искренне уверенного, что он осчастливил ее, сделав предложение. — Ну что ж, — философски заметила Трейси, — если мне суждено погибнуть, то, по крайней мере, мое тело найдут обнаженным и в объятиях Энтони Стивенса. А это совсем не скучно.

Не будь Трейси одна в доме, она бы рассмеялась. Она вообще старалась поменьше разговаривать сама с собой. Достаточно того, что люди считали ее скучной, и Трейси не хотела давать им повод думать, что она еще и сумасшедшая.

Трейси устроилась в кресле и стала ждать Энтони. Ее беспокоило лишь одно: что она будет делать, если он не придет. Камилла и все остальные слышали, как он сказал, чтобы она ждала его в семь вечера. Если Энтони передумал, Трейси не хотела даже мысли допускать о том, в каком унизительном положении окажется. Когда ни один мужчина ни разу не посмотрел на тебя взглядом, полным страстного желания, — это одно. И совсем другое, когда он притворяется, что безумно хочет тебя, а затем решает, что ты не стоишь его усилий.

Без пяти семь Трейси почувствовала, что ее нервы натянуты до предела.

Когда раздался звонок в дверь, у нее перехватило дыхание. Она вскочила, но, сделав шаг, сразу же остановилась, боясь показаться соседям слишком нетерпеливой. Трейси заставила себя медленно подойти к двери.

Она приоткрыла ее, и та скрипнула, как бы сигнализируя соседям: «А вот и он».

Но, когда Трейси распахнула дверь, все мысли о подглядывающих соседях разом исчезли. Перед ней стоял улыбающийся Энтони, его глаза искрились счастьем влюбленного.

Он провел ладонями по ее обнаженным рукам. Во рту у Трейси внезапно пересохло, и ей стало трудно дышать. Консервативное фисташковое платье вдруг показалось ей слишком открытым.