— Вроде нет.
— Хорошо.
Тогда он встал, огляделся и увидел то, что ему было нужно, — более ровное, прогретое солнцем место. Фернан нарвал веток с растущих поблизости кустов, тщательно уложил их и накрыл пледом. После этого настало время трудного и мучительного перемещения Мари.
— Здесь тебе будет удобнее, — пробормотал Фернан, опуская ее на импровизированное ложе и подкладывая ей под голову свою свернутую ветровку.
— Спасибо, — благодарно ответила Мари и взяла его за руку. — Ты столько сделал для меня! Но скажи, есть ли шанс, что нас скоро найдут?
Фернан заглянул ей в глаза и нежно провел по волосам, откидывая спутанные пряди с лица.
— Конечно. Но можно ускорить этот процесс, если я разожгу огонь. Дым сразу же привлечет внимание.
— Интересно, живет ли кто-нибудь поблизости? — с тревогой спросила Мари. — И кстати, что ты хотел мне показать?
— Чудесный вид, который открывается с вершины этого холма. Ты не поверишь, но где-то около месяца назад я купил здесь землю, продав ту виллу на Лазурном берегу.
— Здесь? — От удивления Мари даже забыла о боли.
— Почему бы и нет? Ты просто еще не видела, как там красиво. От непрестанного мелькания людей перед глазами быстро устаешь. К тому же скоро сюда проведут хорошую дорогу. А, в общем, район здесь действительно безлюдный.
Мари притихла, не на шутку напуганная его последними словами.
— Эй, — Фернан прилег рядом с ней, — не бойся ничего. Я рядом.
— Да, но могут пройти недели, прежде чем…
— Нет, — уверенно произнес Фернан. — Нас наверняка начнут искать, если мы не вернемся вечером в замок. Послушай, почему бы тебе не закрыть глаза и не подремать немного? Если проснешься и не найдешь меня рядом, — Мари вздрогнула, но он успокоил ее, нежно погладив по плечу, — значит, я наверху. Мне надо установить на дороге какие-нибудь опознавательные знаки.
— Ты не мог бы подождать, пока я засну?
— Хорошо. — Фернан придвинулся ближе. Мари вдохнула аромат его одеколона, смешанный с запахом пота, и почувствовала, как ей дорог этот мужчина. Она уткнулась носом в порванную на груди водолазку и еле слышно вздохнула.
— Ты вела себя очень храбро, Мари. — Фернан взял ее руку и поцеловал чуть дрожащие от напряжения пальцы.
Девушка слабо улыбнулась и спросила:
— Почему ты все делаешь в основном одной рукой?
— Я надеялся, что ты не заметишь. Немного ушиб плечо, только и всего.
Мари зевнула. Мы могли быть цыганами, которые сбежали из табора, подумала девушка, глядя на безлюдную местность. Наши семьи враждуют, поэтому нам нельзя быть вместе. Меня собираются выдать замуж за нелюбимого, но мы бежим. И вот теперь, измученные скачкой, засыпаем в степи…
Мари не заметила, как ее глаза и вправду закрылись. Дыхание стало ровным, и девушка погрузилась в спасительный сон.
Фернан осторожно поднялся и сел рядом, задумчиво глядя вдаль. Он не нашел других видимых повреждений у Мари, но, возможно, девушка находится в состоянии шока, и скоро ей может стать гораздо хуже. Так что сейчас самое главное — быстро найти помощь.
По его подсчетам до главной дороги было не больше пятнадцати километров. В любой другой ситуации Фернан, не раздумывая, пошел бы пешком. Разбитое плечо не могло помешать ему в этом, и он вышел бы к людям уже через три-четыре часа. Но Мари не выдержит пути. А оставлять ее одну он не рискнул бы.
Фернан покачал головой. Должен же быть другой выход…
— Пахнет дымом. — Мари открыла глаза и глубоко вдохнула.
Пока она спала. Фернан разжег неподалеку костер и сидел, глядя на языки пламени.
— Проснулась? — спросил он и, встав, подошел к ней. — Как ты себя чувствуешь? Нормально?
Когда девушка утвердительно кивнула, он снова предложил ей выпить пару таблеток. Затем помог сесть и дал болеутоляющее вместе с минеральной водой.
— Хорошо, что тебе удалось разжечь огонь. С ним как-то веселее, — заметила Мари и радостно ойкнула, когда Фернан поставил перед ней открытую корзину.
— Не так я мыслил себе наш пикник. Но сейчас эта еда пригодится нам куда больше, — сказал Фернан, передавая ей кусок холодного цыпленка и фруктовый салат в пластиковой коробочке.
— Потом, когда все кончится хорошо… Ведь правда, все кончится хорошо? — Она испуганно взглянула на Фернана и, когда он кивнул, успокоенно продолжила: — Тогда я буду, наверное, вспоминать сегодняшний день как один из самых необыкновенных в моей жизни.
Девушка посмотрела на огонь. Солнце опускалось к горизонту. В надвигающихся сумерках он дарил тепло и свет.
— Сколько я проспала? — спросила она.
— Часа три. Сейчас уже около шести. — Фернан протянул ей круассан.
— И никто не проехал мимо?
— Пока нет. — Он помог Мари сесть поудобнее, подложив под спину свернутую ветровку. — Но я постарался привлечь внимание к произошедшей с нами аварии.
— Каким же образом?
— Поставил аварийный знак «стоп» прямо на следах от шин нашего автомобиля, ведущих к изуродованному ограждению. Его можно заметить даже из машины, идущей на большой скорости. А чуть поодаль я разжег еще один костер, бросив в него свежих веток для дыма. — Фернан долил в ее пластиковый стаканчик воды и посетовал: — Жаль, разбилась бутылка с вином. Она бы нам сейчас очень пригодилась!
— Пустяки! — воскликнула Мари. — У нас еще будет более подходящий повод выпить. Например, за избавление от опасности!
— Я рад, что ты настроена так оптимистично, — улыбнулся Фернан и добавил, указав на затухающий костер наверху: — А сейчас я должен тебя покинуть. Долг призывает меня!
Дым, на который он так рассчитывал, еле стелился по земле. И несмотря ни на какие усилия Фернана, не желал подниматься к небу, дабы послужить сигналом о помощи.
— Черт побери! — воскликнул он через час. — Если ветер не прекратится, от этого костра не будет никакого толку.
— Может быть, бросить в огонь что-нибудь, что не столько горит, сколько дымит? — предложила Мари. — Например, шину?
— Мысль неплохая. Но шину мы оставим на потом. Уж очень не хочется вдыхать запах горящей резины, — ответил Фернан.
Он спустился к девушке, собрал все, на его взгляд подходящее для «производства дыма» — пластиковую посуду, корзинку, коврики из автомобиля, — и побросал в огонь. Сначала у него ничего не получалось. Дым продолжал стелиться по земле. Но затем, на их счастье, ветер стих и в потемневшее небо взвились искры и клубы дыма.
— Наконец-то! — обрадованно воскликнул Фернан и, спустившись, сел рядом с девушкой. — А то я уж было подумал, что ничего у меня не выйдет.
— А я, наоборот, верила в тебя. — Мари даже нашла в себе силы улыбнуться. — Сам же говорил, что для тебя нет ничего невозможного. — Но, увидев, насколько усталым и изможденным он выглядит, тут же забеспокоилась: — Как твое плечо? Может, выпьешь обезболивающее?
— Я уже так и сделал.
— Тогда приляг и отдохни.
— Хорошо. Только прежде мне надо сделать еще пару вещей… и тогда я полностью буду в твоем распоряжении. — Фернан послал ей двусмысленный взгляд и поднялся.
Он наломал еще веток и положил их рядом с ложем Мари, после чего достал остатки еды и поделил по-братски. Когда с ужином было покончено, совсем стемнело. Тогда Фернан лег рядом и обнял девушку, согревая теплом своего тела.
— Иначе мы замерзнем ночью, — объяснил он. — Как ты себя чувствуешь?
— Меня знобит. А еще перед глазами все время стоит картина, как мы падаем вниз… — Голос Мари прервался.
Фернан крепче прижал ее к себе, стараясь не задеть сломанную ногу.
— Тебе удобно? — спросил он, когда дыхание Мари стало более ровным, а стук сердца — спокойным.
— Да, мне стало лучше.
— Тогда расскажи о «Солнечной долине». Как долго у вас работает Баби? Что за характер у твоего младшего брата и сестры?
Мари заговорила, сначала медленно, потом все больше воодушевляясь. Воспоминания о доме согрели и успокоили ее не хуже, чем теплые руки Фернана.
В свою очередь ее муж стал рассказывать истории из своего детства, о днях, проведенных в закрытом учебном заведении в Париже. Затем поведал, как без помощи родителей начал собственный бизнес по импорту вина. Оказалось, что семья д'Убервиль хоть и имела громкое имя, но потеряла почти все деньги, когда Фернану не исполнилось и двадцати.
