Грин засмеялась. Но резко оборвала смех, когда уверенный, ужасающий голос наполнил комнату.
— Я не позволила бы ему таких безрассудных забав, если бы это решала я. Действительно, Герцогина, вы рискуете вашим самым ценным товаром.
Клаудин Д’Анбеэ широкими шагами вошла в комнату как женщина, хорошо умеющая пользоваться данными ей правами и ждущая немедленного повиновения. Вслед за ней влетела мажордома Ани, щедро принося свои извинения Герцогине за то, что не смогла известить о невоспитанной даме. Грин в отвращении скорчила гримасу. Из всех людей она менее всего желала видеть Клаудин Д’Анбеэ.
На нижней челюсти Джорлана задергался мускул, но он ничего не ответил на резкую, оскорбительную реплику.
Взмахом холофана Аня отправила Биллингс вон, неодобрительно нахмурившись Графе. Ей никогда не нравилась Клаудин Д’Анбеэ.
— Чему мы обязаны удовольствиемвашего визита Д’Анбеэ?
— Я решила заехать и посмотреть, как поживаете вы и ваш фил-Герцогина, — она махнула рукой на стул. — Могу я?
Герцогина отрывисто кивнула. Аня Рейнард не переносила тех, кто расставался с формальностями до того, как получал дозволение. В конце концов, ее прародительница была Капитаном!
Ужасная грубость со стороны Клаудин врываться без доклада! Корявое полено.
Грин взглянула на женщину, которая была ее врагом.
С виду Клаудин Д’Анбеэ была прекрасной женщиной. Ее черные волосы были подняты вверх и собраны в прическу в стиле, обычно называемом Слоем «модный для ношения днем». Как противоположность, Грин предпочитала носить свои длинные, до талии волосы свободно распущенными, она никогда не демонстрировала рабскую покорность дамселям из Избранной Кварты, входящим в Балконное сообщество Клу. Судя по восхищенным взглядам дебютантов, они одобряли ее выбор.
У Клаудин Д’Анбеэ были светло серые глаза. У кого-нибудь другого такая комбинация показалась бы полной доброжелательности.
Но не у Графы.
Ее светлые глаза были холодны как замороженные ледники на вершинах Цепей Инез. [84]В ее сверкающем пристальном взгляде вообще не было тепла. На самом деле. Грин часто замечала в их глубинах вспыхивающий налет сумасшествия.
Определенно, в ней было что-то темное и жестокое.
Что-то непрощающее обид.
Казалось, Джорлан ощущает тоже самое, поскольку он занял место в самом дальнем углу комнаты, поближе к Грин. Суровые глаза Клаудин сощурились в тот момент, когда до нее дошло молчаливое неприятие, скрытое в его поступке.
— И как ты поживаешь сегодня, хорошенький Джорлан? — Клаудин откинулась на кресле, опуская руку на свои скрещенные ноги в продуманной позе светского безразличия. Грин подумала, что такое притворство выглядит чересчур нелепо.
— Вполне прекрасно, благодарю вас, Графа, — отрывистым тоном выдал он всего лишь вежливый ответ.
Клаудин проигнорировала пренебрежение.
— Я видела тебя на суаре в предыдущий вечер, но ты исчез до того, как у меня появился шанс подойти к тебе и поздороваться.
Грин увидела, как внимательно сейчас Графа наблюдает за Джорланом. Она видела, как они покинули зал и вышли в сады?Он не захочет заполучить Клаудин в качестве врага. Если та поймет, что Джорлан был с ней!..
Но Кладудин сосредоточилась исключительно на Джорлане. Грин внезапно осенило, что Клаудин посчитала ее пребывание в доме Рейнардов простым визитом к ее другу, Герцогине.
Маркель чуть было не рассмеялась вслух. Клаудин редко допускала ошибки, особенно когда дело касалось ее, Грин. Зная о прославленной склонности Грин к пребыванию нескрепленной, Клаудин даже не рассматривала ее в качестве соперницы за мужчину. Это была ирония, которую Маркель приветствовала.
Она точно знала, как отреагирует Клаудин, когда узнает правду. Придет в ярость. Но она сможет справиться с Графой. Вскоре Джорлан охотно примет ее покровительство, если все пойдет, как планировалось.
— Я покинул собрание раньше, — проинформировал мужчина Графу.
Клаудин приподняла тонкую бровь.
— Действительно. Ты заболел?
— Нет.
Отрывистый ответ Джорлана был краток до грубости. Краем глаза Герцогина послала ему предупреждающий взгляд. Насколько бы ее это ни касалось, она никогда не допускала плохих манер.
Клаудин жадно уставилась на Джорлана с выражением прожорливого джикне [85]до того, как тот поест.
— Я была более чем удивлена, увидев тебя на суаре в первых рядах, Джорлан. Мы все знаем о твоей нелюбви к таким общественным мероприятиям.
Джорлан поджал губы. Его неприязнь светского сезона была хорошо известна. Он посетил суаре, чтобы успокоить свою бабку, которая настаивала на его присутствии. Он был в таком отвращении от ситуации, в которую попал, что даже не побеспокоился ответить на колкое замечание Графы.
Неловкая тишина заполнила комнату.
Облегчая холодное напряжение, Герцогина произнесла.
— Вы хорошо провели время, Графа?
— По правде говоря, нет. Позвольте вам сказать, что я быстро утратила интерес к вечеру. — Она холодно улыбнулась Джорлану. — Хотя позднее я провела время лучше. Наша компания отправилась в Сады, [86]в квартал Неоновый Ночей. [87]Остановились мы в «Число 99». [88]Ты знаешь это место, Тамрин, не так ли? Могу поклясться, что видела тебя там.
Грин знала это место. Это была промозглая, убогая, мерзкая дыра, которая обслуживала экзотические вкусы дамселей при заключении пари… и другие, самые грязные занятия. Хотя Грин и побывала там в прошлом, она никогда не позволяла себе воспользоваться этими сомнительными удовольствиями.
Грин бросила взгляд на Джорлана, который смотрел на нее с выражением близким к отвращению. Она твердо вернула ему взгляд. Грин никогда и никому не объясняла свои поступки. Носящий вуаль мог делать свои собственные выводы, какими бы они ни были.
— Да, я была там, — искренне ответила она.
Клаудин улыбнулась:
— Хотя я никогда не видела тебя в особыхзадних комнатах. Полагаю, у тебя не хватает дерзости для такого вида зипа. [89]
Глаза Джорлана слегка расширились. Клаудин намеревалась оскорбить Грин. Однако Маркель поняла, что та неосторожно подняла ее в глазах фил-Герцогины.
Герцогина яростно обмахивалась, страдая от темы обсуждения. Холофан изображал Кли, дико скачущую по равнине.
— Какое это чудовищное место! Вы непременно подцепите там все виды болячек, Графа. Я слышала ужасающие истории о юношах, содержащихся в этом доме. Говорят, что они ничего более, чем уличные беспризорники, а некоторых их них удерживают против их воли! Поражаюсь, что… — Герцогина замолчала, поняв, что ее слова не предназначены для смешанной компании. Джорлан не должен слышать такого.
Ничего подобного, Герцогина. Кроме того, Искорки [90]благодарны за те прикосновения, [91]которыми мы одариваем их — а так и должно быть. Если бы не мы, они бы умерли с голода. «Живительное прикосновение», [92]как они говорят! — Грин дьявольски оскалилась. «Прикосновение» было сленговым понятием, которым Слой стыдливо именовал все, относящееся к деньгам или усмирению бархатистых носящих вуаль. Считалось, что такая игра слов поразительно искусна.
— Как им повезло, что у них есть вы, — холодно произнесла Грин. Она ненавидела обстановку в Садах.
— Тебе легко так говорить, — презрительно фыркнула Клаудин. — Ты с прекраснейшим содержанцем на Форусе! Когда ты устанешь от Ривера и передашь его следующей из нас?
— Графа Д’Анбеэ, я напоминаю вам о том, что в комнате мой внук, — зашипела Герцогина. — Немедленно прекратите этот разговор. Это совершенно вульгарно!
