— Как любезно с вашей стороны позаботиться о моих вещах! — сказала она. — Посмотрите, пожалуйста, нет ли там костюма для верховой езды?

— Для верховой езды? — воскликнула экономка. — Полагаю, мисс, к своему разочарованию, вы найдете, что лошади в нашей конюшне сильно отличаются от тех, на которых вы привыкли прогуливаться в парке.

Она говорила тоном матроны, решившей поставить на место вконец обнаглевшую школьницу.

Аморита улыбнулась:

— Его светлость граф уже показал мне своих скакунов и позволил выбрать одного для участия в скачках. Конь довольно своенравный, но я уверена, что смогу справиться с ним.

Заметив на лице экономки сомнение, она продолжала:

— Я живу в деревне, поэтому так уж случилось, что я никогда не «прогуливалась» в парке верхом, да и подобного желания, если честно, у меня не возникало.

— Если вы действительно живете в деревне, мисс, — ехидно заметила экономка, — ума не приложу, какое применение вы находите тем платьям, которые в данный момент горничные развешивают по шкафам.

В подтверждение ее словам упомянутые горничные как раз только что достали из одного чемодана потрясающее феерическое розовое платье.

Рукава и подол были украшены неправдоподобными перьями такого же цвета.

Аморита рассмеялась.

Действительно, после того, что она рассказала о себе экономке, наряды выглядели не только нелепо, но и смешно. Поэтому она поспешила объяснить:

— Это не моя одежда. Я одолжила ее на время, чтобы иметь удовольствие присутствовать в этом великолепном замке на вечере.

Экономка в недоумении уставилась на девушку. На ее лице читались явное недоверие и сомнение. Ее так и подмывало спросить, а не привирает ли молоденькая гостья?

— В таком случае, мисс, эти цвета вам совсем не подходят, — сделала вывод миссис Доусон.

— Да я и сама так думаю, — призналась девушка. — Но с другой стороны, наверное, не стоит слишком выделяться и отличаться по внешнему виду от остальных дам, чтобы не быть, как говорится, бельмом на глазу у всех присутствующих.

Экономка искренне рассмеялась.

— Это верно, — ответила она, затем, будто вспомнив что-то, добавила: — И у меня в жизни случались нелегкие времена.

Аморита с сочувствием и симпатией посмотрела на нее.

— Я знаю, вам пришлось здесь нелегко, — сказала она. — И должно быть, для вас стало великолепной новостью, что его светлость получил такое большое наследство!

— Мы до сих пор не можем поверить в это, мисс! Правда! Это нечто невероятное! — ответила миссис Доусон. — Мы все теперь надеемся, что жизнь в замке наладится и вернутся старые добрые времена, когда все жили в довольстве и достатке. Да, это было так давно. Я поступила работать в этот дом еще совсем девчонкой, так как должна была помогать своей семье.

— Я очень, очень рада, что теперь все уладится, — сказала Аморита. — И замок снова станет таким же роскошным и величественным, как в прежние времена.

Она говорила так искренне и доброжелательно, что от надменности и пренебрежения миссис Доусон не осталось и следа. Выражение ее лица, наоборот, смягчилось, и, приветливо улыбаясь Аморите, она предложила:

— Давайте теперь я помогу вам раздеться и лечь в постель. Вам нужно как следует отдохнуть перед ужином. После долгой дороги вы, должно быть, устали.

— Да, немного, — согласилась Аморита.

На самом деле она вообще не спала всю прошлую ночь, так как очень волновалась перед предстоящей поездкой.

Миссис Доусон помогла девушке лечь в постель.

Горничные закончили распаковывать вещи и задернули шторы, чтобы приглушить дневной свет.

— Я позову вас, — пообещала экономка, — когда останется еще немного времени до ужина. Думаю, вы не откажетесь принять ванну?

— Ах, это было бы просто замечательно! — ответила Аморита. — Если, конечно, вас не затруднит.

— Ничуть, — заверила ее миссис Доусон. — Я принесу вам немного ароматного состава, специально для ванн.

— О, спасибо вам большое, — ответила девушка. — Когда была жива моя матушка, по весне она всегда делала эссенцию из фиалок. Потом она умерла, а у меня просто не было времени.

— Я принесу вам фиалкового масла, у меня еще осталось немного, — пообещала экономка. — А теперь закрывайте-ка глаза и отдыхайте. Несмотря на заверения его светлости, сомневаюсь, что сегодня вам удастся лечь спать пораньше.

— Все-таки я надеюсь уйти раньше, — сказала девушка. — Хочу быть завтра в форме, чтобы хорошо выступить на скачках.

— Тогда вам действительно лучше ускользнуть оттуда. Уж поверьте мне, я-то знаю, что бывает на таких вечерах. Слишком много выпивки, слишком много шума и сильная головная боль на следующий день — расплата за бессонную ночь!

Она не дождалась ответа и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Аморита подумала, что ей нужно было предупредить Гарри.

Ни он, ни она не могли допустить или позволить себе «расплаты за бессонную ночь», как выразилась миссис Доусон, поскольку они должны быть в отличной форме, чтобы выиграть состязание.

Дальнейшая их жизнь зависела от того, выиграет ли Гарри скачки или нет.

«Может быть, и мне удастся выиграть приз, — подумала Аморита. — Это было бы чудесно, просто чудесно! Тогда бы я смогла сама оплатить операцию Нэнни, и еще бы остались деньги на ремонт замка».

Эта мысль была настолько приятной, что, устроившись поудобней на мягких подушках, Аморита спокойно заснула, улыбаясь во сне.

Казалось, прошло довольно много времени, когда она услышала, как открывается дверь. Сначала Аморита подумала, что миссис Доусон уже пришла будить ее.

Но затем услышала голос Гарри:

— Аморита, ты спишь?

— А, Гарри, это ты! — ответила девушка, усаживаясь в кровати. — Что случилось?

— Я поднялся переодеться к ужину, — ответил ей брат. — Ты знаешь, что моя комната рядом с твоей?

Только сейчас Аморита поняла, что он вошел через другую дверь в стене, которую она сразу не заметила.

— Так ты совсем рядом? — воскликнула девушка. — Как замечательно! Я очень рада. Весьма любезно было со стороны графа предоставить нам соседние комнаты.

Мотивы такого поведения хозяина были более чем очевидны, ведь он знал, кем доводятся мужчинам их спутницы. Гарри подумал, как бы это так объяснить все сестре, не вдаваясь в лишние подробности.

Но вместо объяснений он подошел к окну и отдернул шторы, чтобы впустить солнечный свет. Затем вернулся к кровати сестры и сказал:

— Тебе, должно быть, очень уютно здесь!

— Да, мило, не правда ли? — спросила Аморита. — Взгляни только, какая у меня огромная кровать! Все-таки, думаю, мне очень повезло оказаться здесь.

Гарри сел.

— Послушай меня, — начал он. — Ты должна попытаться исчезнуть после ужина сразу же, как представится возможность. Нам не нужно там задерживаться, так как завтра мы должны быть отдохнувшими и бодрыми перед состязаниями. Лишняя усталость нам ни к чему.

— Как раз хотела сказать тебе то же самое. Миссис Доусон меня предупредила, что на самом деле рано спать никто не пойдет, гулянье будет продолжаться допоздна: выпивка, шум, все такое, — а тебе этого совсем не нужно. Завтрашний день очень ответственный для нас. Постарайся не задерживаться долго.

— Именно так я и намерен поступить, — заверил ее брат. — Но мне, возможно, будет трудно просто так уйти с ужина. Нам нужно что-нибудь придумать.

— Что именно? — поинтересовалась Аморита.

— Просто постарайся выскользнуть из комнаты незаметно для окружающих, если получится, — сказал Гарри.

Он замолк, и девушке показалось, что ее брат пытается найти подходящие слова, чтобы что-то ей объяснить.

— Что, что такое, Гарри? — спросила она. — Что не так?

— Просто беспокоюсь о том, что ты можешь подумать о сегодняшнем вечере, — неуверенно начал он. — Многие люди действительно крепко выпивают, а потом ведут себя… гм… очень неожиданным образом.

Аморита выглядела явно озадаченной, и Гарри поспешил объяснить: