Роб заметил меня первым. Он перестал разговаривать с дедушкой, встал и подошел ко мне. По его глазам и выражению лица было видно, что он очень рад моему появлению. Наверное, на моем лице было написано то же самое. Я сделала несколько неуверенных шагов вперед и упала в его объятия, и они показались мне самым теплым, самым безопасным местом на земле.

— Я тебя люблю, — прошептал Роб.

— А я люблю тебя, — прошептала я в ответ.

— Я получил работу. Это в Канаде. Ты поедешь со мной? Но сначала, разумеется, мы поженимся.

— Да, я поеду с тобой, и да, мы поженимся. — Я взглянула через его плечо и увидела, что мать смотрит на нас и в ее глазах стоят слезы. Мне тоже захотелось расплакаться, потому что она только-только вернулась домой, а я уже собиралась уезжать.

Оказалось, что в прошлую субботу Гари рассказал моей матери, как ему хочется иметь форму «Эвертона», поэтому сегодня днем Эми вместе с Кэти съездила в город и купила ему форму. Когда они вернулись домой, Кэти нашла номер телефона сестры Роба, а моя мать позвонила и пригласила Роба и Гари на чай. Роб сказал, что они только что вернулись из кино и услышали, что в доме звонит телефон.

— Кроме того, — позже сказала мне мать, — мне его было по-настоящему жаль, я имею в виду Роба, потому что ты бросила его ради другого мужчины. Как обстоят дела со Стивеном Конвэем?

— Мне было невыносимо скучно, — ответила я. — Я чувствовала себя, как рыба, выброшенная на берег.

— С Робом ты будешь как за каменной стеной, дорогая. — Она сжала мою руку. На другом конце сада Роб помогал Гари влезть на дерево. — Ты бы никогда не знала, чего ожидать от Стивена. Ах да, и не забудь, что у тебя в Канаде две тети — Джеки и Бидди, — а еще два дяди и пять двоюродных братьев и сестер — три брата и две сестры. Я пообещала приехать к ним на Рождество. Они все живут в Британской Колумбии, именно там, где будет работать Роб.

Роб получил место начальника службы охраны на заводе, только что открывшемся на острове Ванкувер. Предложение поступило от какого-то канадского друга, работавшего с Робом в Уганде. Завод принадлежал его отцу.

К этому моменту уже все знали, что мы с Робом собираемся пожениться, даже Гари, который поинтересовался, должен ли он по-прежнему называть меня «мисс».

Я сказала, что хотела бы, чтобы он называл меня «Маргарита», поскольку понимала, что никогда не смогу заменить ему мать.

Моя собственная мать попросила меня сделать ей одолжение.

— Позвони Марион и скажи ей, что ты выходишь замуж за Роба. Будет некрасиво, если ты или Чарльз с ходу брякнете это, вернувшись домой. Бедняжка, она терпеть меня не может. Она мне тоже никогда не нравилась, но мне удавалось это скрывать. Вот что: пригласи ее сюда. Чарльз побежал покупать шампанское, чтобы выпить за вас, Марион должна при этом присутствовать.

— Хорошо. — Я уже повернулась, чтобы идти, но вспомнила, что есть еще кое-что, что мне хотелось бы узнать. — У Чарльза и Кэти роман? — стараясь говорить как можно тише, спросила я.

У Эми от удивления открылся рот.

— Конечно нет. С чего это пришло тебе в голову?

Я объяснила, как привезла ей в прошлое воскресенье синий кардиган, и все шторы были задернуты.

— Чарльз был здесь, его машина стояла у дома.

— Так это ты оставила кардиган на ступеньках! Мы думали, это сделала Марион, это было в ее стиле. — Эми засмеялась. — Нет, милая, Кэти и Чарльз смотрели фантастический фильм, должно быть, они не услышали твоего стука. Ты же знаешь, как Марион ненавидит фантастику, да и вестерны тоже, и отказывается включать их дома. Чарльз до безобразия покладистый, он все это терпит, дурачок. Ему давно пора показать, кто в доме хозяин.

Я позвонила Марион, и она сказала, что приедет. Она очень разволновалась, и я была рада, что позвонила.

Она приехала примерно через двадцать минут после того, как Чарльз вернулся с шампанским. У Кэти не нашлось бокалов для шампанского, но всем было на это наплевать.

Мы встали в круг в саду, и дедушка произнес тост:

— За Маргариту и Роба! Да познают они нескончаемое счастье и снабдят малыша Гари братьями и сестрами.

— За Маргариту и Роба! — Все подняли бокалы, выпили шампанское и неизвестно почему начали петь «Доброе старое время» [40].

— Я хочу трех братиков и трех сестричек, — заявил Гари, когда пение прекратилось.

Приехав в понедельник в школу, я сообщила новость Хильде. Мы заехали на стоянку одновременно и припарковали машины рядом.

— Поздравляю! — с теплотой в голосе произнесла она. — И когда же?

— Где-то в конце июля. Сегодня утром мама пойдет в церковь, чтобы узнать, когда есть свободные дни. — Она была очень взволнована тем, что сможет присутствовать на моей свадьбе. — Все будет довольно скромно. Разумеется, ты приглашена.

— Спасибо. Твоя мама — чудесный человек, — сказала Хильда. Было видно, что она говорит это искренне. — Прости меня за те заявления. Мы часто считаем, что наше мнение о том или ином человеке правильное, но в случае с твоей мамой я ужасно заблуждалась. Наверное, даже лучшие из людей иногда сгоряча совершают поступки, о которых потом всю жизнь жалеют.

— Как там Клиффорд? — спросила я, меняя тему.

— Клиффорд сказал, что больше не хочет детей. У него есть двое от первого брака, и с него достаточно. — Она ударила по подкатившемуся футбольному мячу, вернув его владельцу, несколько сильнее, чем того требовала ситуация. — Наверное, можно сказать, что он женится на мне только ради крыши над головой.

— Мне очень жаль, Хильда. — Она действительно заслуживала немного счастья.

— Не надо меня жалеть. Я все равно выйду за него, — неожиданно заявила она. — Я почти уверена, что уже забеременела. К тому времени, как он об этом узнает, мы уже будем женаты, и если он захочет уйти, скатертью дорожка. Мне на это будет наплевать, потому что я буду замужней женщиной, а вскоре стану и матерью, а это все, чего я когда-либо хотела от жизни.

Теперь, когда предстояло сыграть две свадьбы, никого не удивило известие о третьей. Кэти Бернс во время перерыва на ланч пригласила меня к себе в кабинет и объявила, что они с дядей Хэрри решили пожениться.

— Мы всегда нравились друг другу, с того самого момента, как познакомились на пирсе в Саутпорте. Это произошло в тот же день, когда твоя мать встретила твоего отца, — сказала она. Кэти раскраснелась и стала очень хорошенькой, и я внезапно представила себе, какой она была в молодости, во время войны. — Это было тридцать два года назад. Если бы не Хэрри, я бы никогда не встретила Джека, который был любовью моей жизни.

— Я очень, очень рада, — сказала я. Это действительно было самым радостным для меня событием, не считая моей собственной свадьбы. — Я рада, что дядя Хэрри наконец сделал предложение.

— Ничего он не сделал, Маргарита. Предложение сделала я. — Кэти расхохоталась так громко и с таким удовольствием, что это, наверное, было слышно всей школе. — Сам он никогда не решился бы. Он согласился, не раздумывая. В медовый месяц мы решили отправиться в кругосветное плавание. Лео откладывает свой выход на пенсию до нашего возвращения, а я на год ухожу в отпуск. Я так счастлива, Маргарита. Мне кажется, я могу лопнуть от счастья. — Она опять засмеялась. — Директрисам такое говорить не положено, верно? А мне наплевать!

— Ах, Чарльз, я не хочу терять нашу малышку, — рыдала Марион.

В ее голосе было столько горя, что я сама чуть не расплакалась. Они были в гостиной и, наверное, не подозревали, что я сижу в соседней комнате и слышу каждое слово.

— Мы ее не потеряем, любимая, — утешал жену Чарльз. — Она всегда будет нашей малышкой. И мы сможем на Рождество поехать к ней в гости. Эми ведь организовывает грандиозную совместную поездку, ты не забыла?