— Мне очень жаль, — произнес он.

— Опять сожаления? Я начинаю чувствовать себя неполноценным человеком. В любом случае я выше его. И все в этой жизни происходит к лучшему.

— Согласен, — кивнул бармен. — Но все равно тяжело расставаться с кем-то, кто тебе небезразличен.

— Это правда. Но мой жених облегчил мою участь.

— То есть?

— Он бросил меня ради другой женщины.

О, черт! Неужели она не может просто помолчать пару секунд? Бармен недоверчиво уставился на Кэсси.

— Он бросил вас ради другой женщины?

Ее звали Вилла Форчи. Она была лет на десять старше Оливера и работала вице-президентом в корпорации «Эксон энтерпрайзиз». Кэсси встречалась с ней несколько раз и пришла к выводу, что она такая же неприятная и мстительная, как и ее босс. В любом случае Оливер признался, что они вместе уже несколько месяцев. Говорил, что влюбился первый раз в жизни…

— Мне очень жаль… — начал бармен.

Кэсси приложила палец к его губам.

Он взял в ладони ее палец и начал поглаживать его. У Кэсси перехватило дыхание. Это было гораздо более чувственно, чем поцелуй. И так интимно. Что происходит? Они даже не знают друг друга.

— А как насчет вас? — спросила она настолько непринужденно, насколько могла. — У вас есть девушка?

Он покачал головой.

— Нет. Я слишком много работаю.

— Вы, наверное, встречаете в баре кучу женщин.

— Я не встречаюсь с женщинами, которые приходят к нам в бар.

— Вот как?

— Из каждого правила есть исключение.

Его глаза заблестели озорным огоньком. Похоже, именно она была исключением. Он отпустил ее палец.

— Вы голодны? — просто спросил бармен.

— Немного.

— Давайте посмотрим, что есть на кухне.

Кэсси прошла за ним на большую блестящую кухню и остановилась, очарованная.

— Посудомоечная машина — просто чудо!

— Спасибо, — улыбнулся мужчина. — Я такое слышу в первый раз.

— Моя только что сломалась, — объяснила Кэсси. — Так что для меня это наболевший вопрос.

Ее посудомоечная машина присоединилась к длинному списку сломанных бытовых приборов, последними в котором были тостер, плита и стиральная машина.

— А хозяин этой посудомоечной машины, где он?

Бармен посмотрел на нее и помедлил немного.

— Стоит прямо перед вами.

— Что?

— Это моя яхта.

Кэсси от души рассмеялась. Фантазии этому парню не занимать. Когда, интересно, ей в последний раз было так хорошо? Она не могла вспомнить. Прошло много времени с тех пор, как они с Оливером наслаждались обществом друг друга…

Оливер сделал ей предложение, когда они еще учились в старших классах, и она его приняла. Но после того, как ее жених начал учиться в колледже, он изменился. Сначала это было незаметно. Ему больше не нравились тихие вечера дома. Подходил только дорогой ресторан. И это было не единственным изменением. Мальчик, который вырос в джинсах и футболке, стал одеваться в костюмы от дорогих дизайнеров и делать маникюр. Его разговоры все чаще сводились к деньгам — кто получил какое жалованье и что мог себе позволить.

Бабушка Кэсси защищала Оливера.

— Он растет, — говорила она. — Каждый мужчина проходит через это.

Однажды Кэсси задалась вопросом, правильным ли было их юношеское решение пожениться. Когда она поделилась своими сомнениями с женихом, Оливер принялся убеждать ее, что им суждено быть вместе…

— Эй, — позвал бармен. — Опять грустная?

И затем он нежно прикоснулся к ее щеке. Кэсси посмотрела на него, пытаясь прочитать что-нибудь в его глазах. Все еще глядя на девушку, он провел рукой вниз по ее щеке. Прошло много времени с тех пор, как мужчина прикасался к ней вот так, и этой близости было достаточно, чтобы ее нервы окончательно сдали. Нет, подумала Кэсси. Я не могу позволить себе расплакаться. Не сейчас.

— Он дурак, — сказал бармен, очевидно заметив слезы на ее ресницах. — Вы заслуживаете большего.

— Вы даже меня не знаете.

— Я сейчас здесь с вами, — возразил он. — И это все, что имеет значение.

Мужчина убрал руку, но продолжал нежно смотреть на девушку.

Как можно быть грустной, когда очаровательный принц стоит перед ней? Грустить она будет завтра, когда вернется к своей тыкве.

— Итак, — весело начала Кэсси, — что обычно ваш повар готовит на ужин?

Бармен пожал плечами и открыл холодильник. Внутри обнаружились две миски со спагетти, вкусное на вид жареное мясо и печеный картофель.

— То, что я могу быстро разогреть.

— По-моему, мы начинаем наглеть, — сказала Кэсси. — Вы уверены, что владелец не будет против? Я просто не хочу, чтобы у вас были неприятности.

Он подался вперед:

— Хозяин яхты не такой зверь, как вы можете подумать.

Когда все было готово, бармен сервировал стол, как профессиональный официант.

— У вас явно есть опыт, — заметила Кэсси, кивая на стол.

— Да, — ответил он с улыбкой.

Они сели за столик на кухне. Мужчина зажег свечи. Кэсси, не отрываясь, смотрела на побережье. Доки были пусты, пляж тоже опустел. Казалось, они одни в целом мире.

Кэсси внезапно поняла, что очень голодна. Она ничего не ела с самого утра. Отвлекшись на еду, девушка и не заметила, что бармен почти ничего не ест. Он сидел, откинувшись в кресле, и довольно улыбался. Было в нем что-то величественное, как будто он и правда хозяин яхты.

— Извините меня.

— За что?

— За мои манеры. Я, похоже, более голодна, чем думала.

— У вас прекрасные манеры.

«Хозяин яхты» наполнил ее бокал шампанским.

— Откуда вы родом? — поинтересовалась Кэсси.

— Я родился в Мэриленде. Но когда мне исполнилось десять, отец потерял работу, и мы переехали жить на маленький остров недалеко отсюда.

— Здесь как в раю.

— Может быть. Но когда я рос, моя жизнь совсем не казалась мне раем. Трудно зарабатывать на жизнь ловлей рыбы, особенно когда нет опыта.

Кэсси кивнула.

— Вы — единственный ребенок?

— Да. Мать умерла, когда я был совсем маленьким. Моя семья — это отец, бабушка и я.

— Бабушка?

Бармен кивнул.

— Отец считал, что мне нужна женская рука в воспитании, поэтому она переехала сюда из Франции. Она так и не научилась говорить по-английски. Я хорошо помню, как она кричала: «Ne t'assois pas sur le canape avec ton maillot de bain mouille».

— Что это значит?

— «He сиди на диване в мокром костюме». — Бармен улыбнулся, сделал глоток шампанского и спросил: — А как насчет вас? Есть братья или сестры?

Кэсси покачала головой.

— Нет, я тоже единственный ребенок.

Девушка вспомнила, что, пока росла, она никогда не оставалась одна. Шанвилль был маленьким городком со старомодными викторианскими домами, деревенским магазином и маленькой главной улицей. Почти все жители работали на текстильную фабрику семейства Демион. Кэсси всегда чувствовала, что соседи и сотрудники фабрики ей как семья.

Они с любовью заботились о старых ткацких станках, производящих ткани, которые продавались более чем за тысячу долларов за ярд. Они гордились своей работой, гордились, что их ткань была использована не на одном, а на целых трех президентских креслах. Их ткани украшали дома богатых и знаменитых по всему миру. И даже, подумала Кэсси, нашли применение на яхте миллионера на Багамах…

— Вы закончили? — спросил бармен тихо.

Кэсси вздрогнула и кивнула. Мужчина взял ее за руку.

— Пойдемте, время для десерта.

Кэсси встала, и бармен повел ее прочь с яхты к докам.

— Куда мы идем?

— Я хочу подарить вам настоящее тропическое удовольствие.

Когда они подошли к концу причала, он скомандовал:

— Снимайте туфли.

— Что?

— Доверьтесь мне.

Кэсси скинула босоножки и послушно зашагала по пляжу. Бармен подошел к пальмовому дереву и потряс его.

— Что вы делаете? — спросила Кэсси, и тут на песок упал кокос.

Мужчина поднял его и улыбнулся:

— Я знаю, как вы любите коктейли «Пина Колада». — Бармен постучал кокосом по дереву. Потом взял нож, сделал дырку в скорлупе и протянул орех Кэсси. — Сделайте глоток.