– Хорошо. Элли.

– Шерри, скажите – а букет, который принес Джо… мистер Ладлоу?..

– Он стоит в вазе, там, в гостиной. Я его подняла.

– Спасибо. Глупо, да? Даже цветы нельзя нюхать.

– Очень красивые цветы.

– Ага. Мне никто никогда в жизни не дарил цветы. Удивительно, правда? Хотя чего там удивительного…

– Элли…

– Только не утешайте меня, а то я опять заплачу, а лицу больше пухнуть некуда, оно просто лопнет. Я уеду завтра. Потом разведусь с Филом.

– Что вы выдумали?!

– Очень хорошо я выдумала. Фил хороший. Он не виноват. И я не виновата. Зачем ему это мучение? Он же не любит меня, но сегодня защитил, единственный! Мама – молчала. Папа молчал. Только Фил…

– Он хороший, вы правы. Так зачем разводиться?

Элли подалась вперед.

– А что мне делать с этим браком?! Да я даже в темноте стесняюсь раздеваться, не то что спать с Филипом! Каждый день видеть отвращение на его лице! Знать, что его тошнит от прикосновения ко мне! Думаете, легко так жить?!

– Нет. ТАК жить – невыносимо. Значит, надо жить иначе.

– Вам хорошо говорить. Вы – красавица. У вас ножки, грудь, кожа, волосы – все супер. Глаза зеленые…

– У вас, между прочим, тоже.

– Вы заметили? Да, верно. Только их не видно.

– Неправда.

– Да ладно вам, Шерри. Вы добрая, я это поняла по вашим глазам еще внизу. Вы стараетесь меня утешить, но ничего не выйдет. Я все равно останусь уродиной.

– А если я вам предложу пари?

– Какое еще пари?

– Обещайте, что останетесь на неделю, как и планировали. Доверьтесь мне. Выполняйте то, что я скажу. Через неделю ваш муж будет гордиться тем, что вы сказали «да» у алтаря.

– Собираетесь постучать по моей голове волшебной палочкой?

– Собираюсь помочь вам понять, что некрасивых женщин не бывает.

– Ага, бывает мало виски…

– Это придумали глупые мужики, у которых проблемы с потенцией.

Тишина. Соловьи за окном.

– Шерри…

– Да, Элли?

– Я согласна. Я вам верю. Не знаю почему, но верю. Я принимаю пари. Разумеется, Фил все равно будет счастлив, когда эта неделя закончится и он сможет сбежать, но…

– Неделя. Слушаться меня. Никому ни слова.

– Идет. А… Джо?

– А что – Джо?

– Он мне понравился. Он красавчик.

– Знаете что?

– Что, Шерри?

– А мы и его с ума сведем!

– Ой, да ну вас…

– Ложитесь поспите. Завтра утром встретимся. Даже если это буду не я – пароль «Пари».

– Хорошо. «Пари».

– Спокойной ночи. Поздравляю вас.

– Спасибо. Спокойной ночи.

Три часа ночи. Технический этаж. В комнате пять женщин. Все они красивы, все эффектны, все прекрасно одеты. Это – цвет и гордость «Изящного Салона», его феи.

Бетти Беркли, блондинка с голубыми глазами, роскошными формами и мягким характером. Рыжая стерва Мими Фонтейн. Обманчиво скромная шатенка Кэрол Роджерс. Стриженная под ноль, экстравагантная чернокожая красотка Зена Фасо. И маленькая, черноволосая и зеленоглазая колдунья Шерилин Гейнс.

Все пятеро расположились вокруг небольшого стола. Трое курили, Бет с довольным видом потягивала коктейль. Шерри оглядела свое небольшое воинство и положила ладонь на стол.

– Дамы, соберитесь. Постарайтесь не язвить, просто примите к сведению: за неделю мы должны сделать из Элли Морган настоящую и желанную красотку.

– Что?

– Из этой коровы?

– Невозможно.

– Шерри, ей только на диете нужно год сидеть…

Зена Фасо, худощавая и узкобедрая, словно мальчик, не возражала и не спорила. Она спокойно посмотрела на Шерри и кивнула.

– Мне нравится. Интересно. Может получиться вариантик – молодой муж слюнями изойдет.

Девушки уставились на Черную Кошку – Зена Фасо слыла непревзойденной упрямицей, но если уж на что подписывалась…

Чернокожая красотка спокойно затушила сигарету и откинулась на спинку стула.

– Он тощий и неуверенный в себе. Ему нужна Большая Мамочка – огромная грудь, мягкий живот. Чтобы он смог прятаться от злого мира. Она идеально ему подходит, надо только привести ее в порядок. Диеты – к черту! Мужчинам не нравятся вешалки для одежды. Мужчинам нужно – тело, много тела. Чтобы грудь – в ладонь, чтобы задница тряслась, когда шлепнешь…

– А сама-то!

– А я и мучаюсь. Приходится компенсировать темпераментом. Вот уйду из танцев – начну жрать.

Тихоня Кэрол мягко промурлыкала:

– Шерри, Жозеф в городе. Я могу попросить его хотя бы проконсультировать…

– Найми его на всю неделю. Курс основ макияжа, гипоаллергенная косметика, возможно – потребуется татуаж. Жози сам разберется, он спец в этих делах.

Мими Фонтейн бросила своим чарующим хриплым басом:

– Шмотки – на мне. Кредитку она даст или записывать на тебя?

– Даст. Только не хами, как ты любишь.

– Ха! Я – ангел.

– Только падший…

Бетти подмигнула Шерри:

– Я составлю программу всяких разных процедур. Массаж, бассейн, то-се…

Шерри вдруг нахмурилась.

– За все, что вы назвали, я не волнуюсь. Меня беспокоит другое. Боюсь, нам понадобится психолог. Нужна установка на собственную неотразимость для мужа… а все мы, девочки, увы, не обременены мужьями.

– Почему – увы? Мне лично и так неплохо…

– Шерри права. Ее надо настроить на семейную жизнь, а мы в ней – ни бельмеса, если не считать Мими и ее дальнобойщика.

– Ларс? Забудь о нем. Подонок.

– О, в нашем полку девушек прибыло. Тогда беда. Шерри, а что, если…

– Если ты имеешь в виду того, о ком я подумала, то – нет!

– Дамы, дамы, я волнуюсь. Неужели ты, Бет, говоришь об этом сногсшибенном, охренительном, офигенском мужике, который сегодня утром пил кофий в баре? Мои девки его видели, Полли и Молли.

– Ну и как?

– Чуть не кончили.

– Да я не про девок. Я про мужика. Шерри, ты зря. Джо Ладлоу в курсе дела, работает на Китти…

– Нет, я сказала.

– Ладно, ладно, ладно. Тогда думай. Я бы все-таки…

– Бетти, не зли меня. Ты абсолютно права, но я слишком зла на него сегодня. Возможно, завтра…

– Шерри, я тебя обожаю! В тебе наверняка есть французская кровь!

– Мими, я тоже тебя люблю. Все, девочки, спать.

– Как спать?! А потрындеть про мальчиков?

Луна заглянула в комнату на техническом этаже – и стыдливо убежала за тучку.

Когда девочки в хорошем настроении, да под мартини, да разговаривают про мальчиков… от этих разговоров зальется краской стыда даже казарма морских пехотинцев.

Оставим их. Спать!

Джозеф Л. Ладлоу проснулся в отвратительном настроении. Вчерашний вечер оставил на губах привкус чего-то кислого и противного, голова болела, как с похмелья, а разговоры по душам со старинным дружком Винсентом Дельгадо никакого облегчения не принесли.

Зато разбудили массу воспоминаний. Некоторые из них – о Шерри – Джо решительно задвинул в самый дальний уголок своей памяти и приказал им не высовываться. После вчерашнего он вообще решил на нее обидеться. Слыханное дело – руки распускать?!

А вот военная служба – это пожалуйста, это хорошо и удачно. Прежде всего потому, что это молодость.

В армию он ушел через полгода после того, как потерял из виду Шерри. Как-то враз обрыдли и учеба, и прежняя вольная жизнь. Душа томилась – и мечтала о лишениях.

С сержантом Винсентом Дельгадо – он уже год как служил – они познакомились еще в самолете, как-то просто и удивительно крепко сдружились и не расставались последующие полтора года. В том смысле, что Винс по прозвищу Кабан был командиром подразделения, в котором испытывал лишения и томился Джо Ладлоу.

Впрочем, будем откровенны, томился он недолго. Армейская жизнь в некоторых аспектах весьма незатейлива – на томления просто не оставалось времени и сил. Ускоренный курс подготовки выбил из головы Джо даже мысли о Шерри, а дальнейшая служба… честно сказать, она ничем почти и не отличалась от ускоренного курса подготовки.