О, если бы, хоть какой-нибудь знак свыше — грозовые тучи на горизонте или порыв пронзительного ветра, леденящего тело… Но ничто не омрачало светлый, солнечный день — и нет смысла рассуждать в сослагательном наклонении.

Даже ожидай она случившегося, — что можно было изменить в сложившейся ситуации? Ровным счетом ничего. Так беспомощен листок, сорванный с ветки жестоким осенним ветром.

Однако сейчас Сиенна направлялась к служебному входу отеля «Брак» в отличном настроении. Больше всего ей нравилось подходить к зданию, именно, по садовой дорожке, заросшей плющом: в прохладном внутреннем дворике сложно представить, что находишься в самом центре Лондона, и лишь живая изгородь отделяет тебя от водоворота шума и суеты.

Звуки города приглушала густая листва — приют всевозможных птиц, пчелы монотонно жужжали над цветами, а крохотные божьи коровки кружились повсюду, садились на плечи и даже могли укусить, если их вовремя не согнать. Сиене, типичной горожанке, эти места напоминали о детстве, проведенном в деревне и казавшемся теперь таким далеким…

Сиенна любила «Брак»: именно здесь она нашла свое место, сделала карьеру и приняла несколько рискованное решение перейти на внештатную деятельность, однако отель до сих пор предоставлял ей основных клиентов. Будучи организатором торжественных событий, она занималась проведением свадеб, дней рождения, банкетов, постепенно становясь известной в деловых и светских кругах Лондона. И хотя Сиенна начинала почти с нуля, сейчас ей удалось встать на ноги.

А если остановиться на минуту и задуматься над тем, как она попала сюда… Но лишние рассуждения, ни к чему хорошему не приводят, зато способны завести в тупик. В жизни следует учиться на собственных ошибках и надеяться, что рано или поздно черная полоса в судьбе обязательно сменится белой.

Сегодня конторка из темного оникса была, буквально, завалена ярко-оранжевыми орхидеями, пятнистыми ирисами и багряными лилиями. Великолепные дорогие цветы, — никаких ромашек или фиалок, — соответствовали типу людей, проживающих здесь.

Деньги, власть и неуемное стремление к чему-нибудь «новенькому» — вот основная движущая сила влиятельных клиентов «Брук» — кинозвезд, бизнесменов, аристократов — верхушки общества.

Все они стекались в реконструированный особняк восемнадцатого века, шикарные номера которого никогда не пустовали. Постояльцы платили бешеные деньги за роскошь, анонимность и свободу действий.

Сиенна поднялась на лифте в пентхаус, где намечались переговоры с неким мистером Альтаиром. Перед встречей с клиентом девушка всегда позволяла себе немного пофантазировать, какое именно торжество предстоит. Возможно, тематическая вечеринка? Как в тот раз, когда шатер декорировали таким образом, чтобы он напоминал французский цирк, и один из акробатов пришел в ярость лишь потому, что его имя не было заглавным на афише, — Сиенне едва удалось замять скандал.

Или когда бальный зал украсили несколькими сотнями алых роз для торжества, на которое собралось приглашенных больше, чем на все остальные, вместе взятые…

Сиенна улыбнулась своим мыслям. Эта работа требовала организаторских навыков генерала армии в сочетании с красноречием профессионального дипломата.

Одновременно с дверцами лифта открылась и дверь пентхауса, ее отворил смуглый здоровяк. Тогда-то и должно было проснуться предчувствие… но с другой стороны, с чего вдруг? Черноглазый мужчина выглядел, как типичный «секьюрити», и крой дорогого костюма не особо скрывал пистолет в боковом кармане.

— Здравствуйте, — улыбнулась девушка, — Сиенна Бэйкер, у меня встреча с мистером Альтаиром.

На непроницаемом лице охранника промелькнуло какое-то непонятное выражение, однако он кивнул и посторонился.

Дверь закрылась, и Сиенна вдруг ощутила необъяснимую тревогу. Такое чувство, что ее заперли, поймали в ловушку. Хотя ловушка — не совсем подходящее слово для апартаментов подобных размеров.

На долю секунды, девушку ослепил поток света, льющегося из огромного окна, и она зажмурилась в замешательстве, уловив слабый, но очень знакомый запах. Экзотический, терпкий аромат манил, одновременно вызывая неприятные ощущения, — и Сиенна не смогла понять причины, пока не увидела человека, неподвижно стоящего к ней спиной, силуэт которого четко выделялся на фоне очертаний города — высокий, гордый, будто вырезанный из камня. Кровь отхлынула от лица девушки при первом же его движении, создавалось впечатление, что ожила статуя.

Сиенна глубоко вздохнула, не веря своим глазам. Каждая деталь облика этого мужчины оживала в сознании: слегка волнистые черные волосы, широкие плечи, высокомерная, благородная осанка.

О, нет, пожалуйста… Теперь природа запаха, пропитавшего гостиничный номер, стала яснее — обоняние пробуждало воспоминания лучше, чем все остальные чувства.

Сиенна начала отчаянно молиться, как уже давно не молилась — с тех давних времен, когда просила высшие силы унять неизбывную боль.

Только бы это был не он. О, пожалуйста!

Мужчина обернулся. Сердце Сиенны чуть не остановилось.

Хашим пристально изучал ее холодными, блестящими глазами, хотя желание разгоралось при одном лишь воспоминании о страсти, охватившей его во время их последней встречи…

Он долго пытался справиться с собой, но в итоге понял, что не может противиться влечению. Хашим ненавидел эту слабость — и в то же время намеревался насладиться каждым моментом… Обманщица заплатит. Заплатит собственным телом.

А прошедшие годы, не тронули ее нежные черты, и она, по-прежнему, восхитительно стройна… Фигура, словно у молодых салюки — породы изящных и грациозных охотничьих собак, высоко ценящихся арабскими племенами.

Трудно определить, что именно делало Сиенну столь желанной, ведь ее внешность нельзя было назвать эталонной. Невысокий рост и довольно пышная фигура не отвечали современным вкусам; однако за обладание таким телом не жаль и жизнь отдать. А если, ко всему этому, добавить сочетание невинности и чувственности…

Невинность!

Как обманчива, может быть, внешность!

Ее кожа изысканно бела, а сочный розовый цвет губ создает приятный контраст. Их естественная соблазнительная форма, за создание которой другие женщины готовы выложить тысячи долларов пластическому хирургу, пленяла с первого взгляда.

Хашиму мучительно захотелось обрушиться на эти трепещущие, мягкие лепестки своими жесткими, настойчивыми губами. Но придется подождать… и ожидание только увеличит удовольствие.

— Сиенна, — пробормотал он, чувствуя, как вожделение овладевает им.

Сердце девушки сжалось от боли при виде человека, которого она когда-то считала своей первой и единственной любовью.

Хашим выглядел, одновременно, отталкивающе и прекрасно: неповторимое лицо с жесткими чертами и неизбежными следами бурной жизни — экзотическое, необычное. Орлиный нос и резкие линии рта лишь добавляли ему шарма, а проницательные черные глаза заставляли любую женщину чувствовать себя медленно обнажаемой.

В мыслях, Сиенна представляла возможность подобной встречи, однако в последние месяцы все реже. Но разве человеку не свойственно фантазировать? Время шло, и она убедила себя, что рыдающая неудачница постепенно превратилась в самоуверенную особу, которая сможет холодно улыбнуться и сказать: «Здравствуй, Хашим. Давненько не виделись!»

Какая глупость! Да ни одна не сможет смотреть на такого мужчину и не таять от желания! Но сейчас желание вытеснялось чем-то иным… Осторожностью? Или страхом?

Какого черта он здесь делает?

— Хашим, — прошептала девушка, будто очнувшись ото сна, — это правда ты?

— Да, — ее смущение доставляло ему несказанное удовольствие. — Удивлена, Сиенна?

— Удивление — это что-то приятное, — возразила она дрожащим голосом, не в силах справиться с потрясением.

Мужчина вскинул густые брови, сардонически усмехаясь.