— Одобрение — это одно, — медленно произнесла Элла, — но наша совместная жизнь — совсем другое. И как ты это представляешь? Я живу здесь, а ты — на Мардивино. Ты не можешь перебраться сюда по определенным причинам, а если я приеду к тебе на остров, нам придется держать наши отношения в тайне.

— Не придется, если мы поженимся.

Элла уставилась на него.

— Что, прости?

— Внезапная потеря слуха, Габриэлла? — поддразнил Нико.

— Ты хочешь на мне жениться?

— Ну, разумеется! А ты разве не хочешь выйти за меня замуж? — Он одарил ее взглядом, полным нежного укора. — Хотя… ты все еще не сказала, что любишь меня!

— Ой… — Элла сделала глубокий вдох. — О боже, ну, конечно же, я люблю тебя, Нико! Мой дорогой Нико, ты же сам это знаешь!

— Si, — надменно согласился он, — знаю.

— Но мы же не можем пожениться.

— Почему нет?

— Это слишком быстро!

Нико покачал своей темной головой и положил руку на сердце в самом романтическом жесте, который Элла только могла представить.

— Ничего подобного, — нежно возразил он. — На самом деле в этом мы следуем королевской традиции, поскольку периоды ухаживания у членов семьи не длятся долго.

— А разве тебе не понадобится разрешение Джианферро?

— Я бы женился на тебе и без него, cara mia, — его глаза сверкнули, — но этого не потребуется, поскольку разрешение он уже дал.

Элла моргнула.

— С-серьезно?

Нико кивнул.

— Oui, с'est vrai.

Она подозрительно сузила глаза.

— Ты же говорил мне, что именно итальянский — язык любви.

— Так и есть, — с улыбкой согласился Нико. — Но французский — язык закона, а вместе с ним и брака — соединения любви и обязательств. — Воцарилась тишина, нарушаемая только громким биением сердца — его или ее? — Так ты выйдешь за меня замуж, Габриэлла?

Элла не тянула с ответом. Она сможет быть ему хорошей женой, потому что любит его и не представляет без него жизни.

— О да, Нико, — нежно ответила она. — Для меня большая честь стать твоей женой.

Все обожают свадьбы особ королевской крови, и Мардивино не был исключением. Мировая пресса пришла в восторг от истории о том, как младший из трех прекрасных принцев влюбился в «обычную» девушку из Англии.

Малейшие детали предстоящей свадьбы обсуждались на первых страницах известных газет и журналов.

Многие наперебой гадали, кто же именно из всемирно известных дизайнеров удостоится чести шить Элле свадебное платье. Но она предпочла милое простое платье из превосходного белого батиста, которое с любовью сшила портниха ее матери. В руках Элла несла букет самых английских цветов — это были белые розы.

Эллу совершенно не заботил тот факт, что она выходила замуж в главном средневековом соборе Соладжойи, а среди приглашенных находились великие мира сего и члены королевских семей. Она выходила замуж за человека, которого любила и который любил ее, и только это имело значение.

Когда, стоя у алтаря, Элла взглянула ему в глаза, все остальное перестало существовать. Остался только Нико — ее любимый, смысл всей ее жизни.

Нико доверил Элле меблировку их загородного дома, но им также предоставили отдельные покои во дворце. Поначалу придворная жизнь немного утомляла Эллу, но ее любовь сияла так ярко, что затмевала мелкие неурядицы, которых впрочем, было совсем немного. Элла исполняла свою новую роль с усердием и удовольствием.

К тому же работать они с мужем тоже будут вместе.

Еще до свадьбы Нико ввел ее в курс всех своих дел, и она поняла, в скольких сложных проектах он принимал участие. Неудивительно, что у него не было времени на посещение маленьких деревушек на острове. Но часть его новой программы, перестраивающей всю систему, была посвящена исследованию городков, в которые можно вкладывать деньги. И это он собирался делать вместе с Эллой.

Нико приказал перенести главный музей Соладжойи и хотел помочь невесте с ее планом мировой выставки Хуана Лопеса.

Новую галерею открыла новая принцесса. Местное население было благодарно управлению по делам туризма за то, что теперь они оказались в центре всеобщего внимания. Архитекторы и планировщики хлынули в деревню. Расширение поселения было спланировано таким образом, чтобы соответствовать пейзажу, а не уничтожать его естественную простоту.

Джианферро назначил Элле встречу вскоре после того, как было объявлено об обручении, и она прилетела на остров, чтобы заняться подготовкой к свадьбе. У нее желудок разболелся от волнения, когда она подходила к той части дворца, где был его огромный офис. Да, он одобрил их решение, а вдруг у него есть сомнения в ее способности стать хорошей женой для Нико?

Но Элла перестала бояться, увидев, как смягчилось суровое лицо наследника престола, когда он заметил ее волнение. Джианферро подвинулся, чтобы дать ей возможность сесть рядом с собой на широком диване.

— Заходи, Габриэлла, — пригласил он, — и расскажи, чем ты околдовала Нико.

— Это не колдовство, — застенчиво ответила Элла. — Просто любовь.

Черные глаза, так похожие на глаза его брата, блеснули.

— Яхотел было спросить, на самом ли деле ты его любишь. Но теперь вижу, что этот вопрос не нужен, любовь сияет в твоих глазах, как полуденное солнце…

— О, Джианферро — мой тип мужчины, — восхищенно прошептала Селия утром перед церемонией, теребя бледно-розовый батист своего платья. — Ты не могла бы стать свахой?

Но Элла покачала головой.

— Не думаю. Он одиночка.

Джианферро скоро будет королем, так как здоровье их отца ухудшается, а у королей очень одинокая судьба. Принцев много, а королей — единицы. Нико мог жениться на ней, простой смертной, потому что он младший сын и его бремя ответственности легче.

Судьба Джианферро была предопределена. Когда он решит жениться, его невеста должна иметь определенный статус.

Принц Гвидо прилетел в самый последний момент, и Элла стала свидетельницей феноменального явления, любую женщину он удостаивал пылким взглядом.

— Так ты первым решил пойти к алтарю, Нико! — растягивая слова, произнес Гвидо на предсвадебном балу.

— Это и неудивительно! А ты что, хочешь жениться? — с любопытством поинтересовался Нико.

— Нет, не имею никакого желания, — последовал насмешливый ответ. — Я счастлив и так.

— Правда? — неожиданно спросила Элла, и оба брата повернулись к ней.

Нико подивился ее вмешательству меньше, чем Гвидо, но он все еще не совсем привык, что она всегда говорит то, что думает. Глаза Гвидо сузились.

— Разумеется. Я наслаждаюсь своей жизнью добровольного изгнанника, поскольку меня не связывают никакие обязательства. Рядом нет этих чертовых матрон, суетливо представляющих мне своих обожаемых дочек! — Тут он издал горький смешок, потому что одна из вышеупомянутых матрон как раз стала надвигаться на него. Блеск ее бриллиантов ослеплял, на лице было выражение мрачной решимости. — О, простите, ребята, но мне лучше исчезнуть.

— Боюсь, Гвидо становится циником во всем, что касается женщин! — признался потом Нико Элле. Гости разъехались, и они стояли рядом на террасе, глядя на звезды и убывающую луну.

Элла повернулась к нему с напускным удивлением на лице.

— Не может быть!

Нико рассмеялся.

Чуть позже они лежали, обнявшись, и благодарили Бога за то, что нашли друг друга.

Элла оставила прежнюю жизнь позади, но так же поступил и Нико, а та, которую они обрели вместе, превзошла их самые смелые мечты.

КОНЕЦ

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. После ознакомления с содержанием данной книги, Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст, Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий. Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.