У Антонио Лопеса по кличке Пантера были зачесанные назад волосы, наглая улыбка, несколько золотых зубов, вызывающе поблескивающих во рту, и фантастическая самоуверенность.

– У чемпиона нет ни единого шанса в этом бою, – с ходу заявил он Мэдисон, сидя на лавке в зале для тренировок. Менеджер и помощники претендента на чемпионский титул вертелись поблизости.

– Почему? – спросила она, изучая резкие черты его лица, бычью шею, бугры мышц и мысленно подбирая слова, какими она станет описывать его в статье.

– Потому что я сделаю из него отбивную. Я отделаю его так, как его еще никто и никогда не отделывал, – самозабвенно рокотал Антонио.

– Вы, наверное, с детства мечтали стать чемпионом?

Боксер поскреб щеку.

– Не было у меня никакого этого… детства. Мой старик полагал, что мне оно не нужно. Он требовал, чтобы я работал наравне с ним. Хорек старый.

– А кем был ваш отец?

– Мастером на все руки. Работал на разных богатых засранцев в Мехико.

– Вам не нравилось работать с отцом?

– Твою мать, да мне всего десять лет было!

– Тяжелая у вас жизнь!

– Во-во! Потому я и научился чистить рыло всяким козлам.

– Тони! – с упреком окликнул своего подопечного его менеджер – толстый человечек средних лет, топтавшийся поодаль от разговаривающих. – Не выражайся! Это же леди из уважаемого журнала. Веди себя прилично.

– Насрать мне на приличность! – огрызнулся спортсмен. – Эта приличность мне пока еще ничего, кроме дерьма, не давала.

– Тони! – снова взмолился толстяк. – Успокойся. Охолони. Прибереги злость для завтрашнего боя.

Антонио ухмыльнулся, встал и потянулся, разминая суставы. На нем были боксерские трусы в зеленую полоску, свободная майка и серебристые кроссовки. А на шее висело несколько золотых цепочек, на двух болтались медальоны.

– Она не возражает. Она – классная. Вы же не сердитесь на меня? Верно я говорю, леди?

– Верно, – подтвердила Мэдисон, оглянувшись в поисках Джейка, который должен был появиться с минуты на минуту. Именно здесь и сейчас можно было бы сделать несколько великолепных снимков. И кроме того, хотя Мэдисон и поклялась себе не иметь больше ничего общего с Джейком, ей все же было интересно, что он скажет ей при встрече.

«Сосредоточься на Антонио, – мысленно одернула себя Мэдисон, – и хватит думать о посторонних вещах».

Она была абсолютно уверена в том, что, если Антонио действительно удастся завоевать титул чемпиона, с ним скоро будет невозможно иметь дело. Его мозг – чистый лист, а для людей такого рода слава и всеобщее внимание смертельно губительны. У них немедленно начинается звездная болезнь в самой отвратительной форме, и тогда к ним на кривой козе не подъедешь. Так что сейчас – единственно подходящее время для общения с этим парнем.

Она прилетела в Вегас накануне вечером, доехала от аэропорта до гостиницы на такси и, оказавшись в номере, сразу рухнула в постель, чтобы на следующий день ни свет ни заря отправиться на встречу с Антонио в его тренировочный зал. Из головы у нее не выходила Джеми. После ухода Ким они разговаривали всю ночь.

– Что мне теперь делать? – не переставая повторяла Джеми. – Что, черт побери, мне теперь делать?

– Поговори с ним откровенно, – советовала Мэдисон. – Поезжай домой и скажи, что тебе все известно. Потребуй от него объяснений.

– Каких объяснений? – взвилась Джеми. – Что он мне должен объяснить – что является гомосеком? Так он мне и признался!

– Покажи ему фотографии.

– Он скажет, что это полная чушь.

– Но ведь у тебя есть все доказательства!

– Не хочу я выяснять с ним отношения. Мне хочется только одного: забыть все это как страшный сон.

– Прекрати, Джеми, ты же знаешь, что это невозможно.

– Почему?

– Потому что вы – семья. Вы живете одной жизнью, в одной квартире, у вас общее имущество. У вас вообще все – общее. Тебе так или иначе придется объясниться с ним. Если ты действительно уверена, что хочешь расстаться с Питером, отправляйся домой и сообщи ему об этом.

– Нет, – язвительно ответила Джеми, – я не хочу с ним расставаться! Я мечтаю о том, чтобы делить своего ненаглядного мужа с каким-то незнакомым мужиком! – Сказав это, она ударилась в слезы. – Чтоб он сдох! – рыдала она. – Как же я ненавижу эту погань!

Они провели вместе всю ночь, а когда позвонил Питер, разыскивавший свою жену, женщины не сняли трубку, предоставив «объясняться»с ним автоответчику.

– Ты поставишь на меня сегодня вечером? – нарушил мысли Мэдисон Антонио. – Если да, то советую делать ставку побольше.

– Я никогда не играю на тотализаторе, – откликнулась она.

– Почему?

– Это – для неудачников. Антонио расхохотался, обнажив все свои золотые зубы, засиявшие в свете ярких ламп.

– Что за чушь, крошка! Поставь на меня – и выиграешь!

– Нет, спасибо, – ответила Мэдисон, подумав, что ей следует не отвлекаться и продолжать интервью более энергично. Она никогда не готовила вопросы заранее, предпочитая действовать по обстановке и предоставляя интервьюируемым говорить о чем угодно. Кроме того, Мэдисон предпочитала делать интервью в несколько приемов. Это позволяло ее «жертве» привыкнуть к ней, раскрепоститься и говорить более свободно. Впрочем, Антонио и без того был раскрепощен выше всякой меры. Его рот не закрывался ни на секунду.

Он склонился к Мэдисон и пристально посмотрел на нее, сузив глаза.

– А вы – известная, леди.

– Вы – тоже.

– Мой менеджер навел о вас справки.

– И я – о вас.

– И что узнали? – Боксер явно провоцировал ее на новые откровения.

– Что вам двадцать три года, что у вас уже есть трое детей от трех разных женщин и что ни на одной из них вы не собираетесь жениться.

– Брак – дерьмо! – безапелляционно заявил Антонио, скорчив брезгливую мину.

– Почему?

– Вы – умная, леди, вы должны знать.

– Но я не знаю. Просветите меня.

– Сплошное занудство. Не успеет человек жениться, как все уже осточертело.

– Правда? А вам-то откуда об этом известно?

Лицо Пантеры озарилось улыбкой искушенного мужчины.

– А кому, скажите, захочется трахать одну и ту же бабу каждую ночь?

За спиной Мэдисон раздался протяжный стон менеджера.

– Ваши родители были счастливы в браке?

– Говорю вам, леди, брак – дерьмо! – воскликнул Антонио. – Моя мамаша пахала, как мул, пока не загнала себя в могилу, а старик пытался нагадить всем, кому только можно.

– Возможно, ваши взгляды на семейную жизнь таковы потому, что вы наблюдали неблагополучный брак своих родителей? – осведомилась Мэдисон.

– Чего? – захлопал глазами боксер. Вопрос был сформулирован слишком сложно для его понимания. Мэдисон решила сменить тему.

– Вы когда-нибудь были влюблены? – спросила она.

– Влюблен? – переспросил Антонио и вызывающе засмеялся. – Ну, нет! Это все бабские штучки.

– Значит, вы никого и никогда не любили?

– Я люблю своих детишек. Они – часть меня.

– Лучшая часть?

– Может быть, – ответил Антонио, метнув в сторону Мэдисон подозрительный взгляд.

Поглядев украдкой в окно, она увидела, как подъехал мини-грузовичок Джейка. С ним была девушка – молодая блондинка с потрясающей фигурой и двумя симпатичными косичками. Она выпрыгнула из машины и тут же начала выгружать фотооборудование.

Проследив за ее взглядом, Антонио посмотрел в ту же сторону и демонстративно облизнул свои толстые губы.

– Ах, какая телка! Мамочки мои! – пропел он.

Не желая упускать ни единой возможности выпытать из своего объекта как можно больше информации, Мэдисон почти автоматически задала вопрос:

– Какие женщины вам больше нравятся: черные или белые?

– Плевать, лишь бы дырка была, – хмыкнул боксер.

– Привет! – выкрикнул Джейк, вваливаясь в спортзал. – Что же ты смылась из Нью-Йорка, не дождавшись меня? Мы же должны были ехать вместе.