В былые времена джентльменом считался только человек с деньгами. В эпоху просвещенного мейфэрца все изменилось. Теперь джентльменом можно быть независимо от того, живешь ты на свои деньги, или доишь приятелей. Для этого нужно одно: как бы бедны вы ни были, ни в коем случае не занимайтесь полезным трудом.

С особым вниманием следует подойти к выработке обаяния. На шутки всегда реагируйте смехом, но, смотрите, не перепутайте шутку с серьезным и метким замечанием. Будьте вежливы, небрежно поддразнивайте собеседника. Высмеивайте все, что вы не в силах понять. Флиртуйте на здоровье с чьими угодно женами, но уважайте узы внебрачных отношений (при очень удачном стечении обстоятельств, которым грех не воспользоваться, можно сделать исключение). Не забывайте, что величайшими из ценностей человечества являются хорошо отутюженные брюки, аккуратно повязанный галстук и шелковая рубашка. Никогда не будьте трезвыми после половины седьмого вечера.

Капелька иностранной крови в жилах — большое подспорье тому, кто хочет стать истинно великим британским кинорежиссером.

Главная задача британского режиссера — проучить Голливуд. Однако, пусть вас не вводят в заблуждение примеры «Генриха V» и «Пигмалиона», которые будто бы доказывают, что прекрасные фильмы можно ставить по великим пьесам, не кромсая устаревших слов Шекспира и некиногеничных диалогов Шоу с помощью десятка «экспертов», знающих «как надо».

Забудьте об этих сбивающих с пути примерах, ведь очевидно, что Шекспир просто не мог владеть какой бы то ни было техникой киносценаристики, а согласно новейшим исследованиям у него даже не было ни восьмиместного автомобиля, ни собственного шофера в униформе.

Не трогайте стандартных американских тем. Скажем, таких. Молодой человек из Карфагена (штат Кентукки), умеющий замечательно свистеть, круто берется за дело и после множества неудач создает собственный свинг-бэнд и становится ведущей фигурой ночной музыкальной жизни Нью-Йорка, что, если всерьез принимать голливудские фильмы, означает величайшую честь, которой можно удостоиться в Америке. Одновременно он влюбляется в продавщицу драгстора [7] [8]что за углом, платиновую блондинку несравненной красоты. Блондинка поет не хуже, чем Галли Курчи и Дина Дурбин вместе взятые и — только это секрет — обладает величайшим актерским дарованием нашего столетия. После скандала со всемирно знаменитой примадонной, разыгравшегося в последнюю минуту, возлюбленная героя спасает премьеру его шоу на глазах у шестимиллионной аудитории, спев слегка переделанную арию Гуно. («Если б ты был мойтутси-бутси, я была б твоятутси-бутси»). Везучий юный руководитель бэнда женится на девушке и нанимает чистильщиком своей губной гармоники Тосканини.

Или вот еще один пример серьезного и «глубокого» американского фильма. В Нью-Голдерс-Грин (штат Алабама) живет веселый, жизнерадостный и счастливый нищий парень, которому удается сказочно разбогатеть на таком простом деле, как продажа тысяч тракторов и реактивных самолетов другим таким же нищим парням. Чем богаче он становится, тем несчастнее, и тут тонкий намек: не в деньгах счастье, лучше остаться бедным трудягой, а, может быть, и безработным. Он покупает семь громадных автомобилей и три личных самолета, но продолжает хандрить; он выстраивает поражающий великолепием дворец — и становится все мрачнее, угрюмее; когда же в него влюбляется женщина, которую он безнадежно любил пятнадцать лет, окончательно не выдерживает и три дня ноет и стонет. Чтобы подчеркнуть всю «глубину» фильма, героев показывают в самых неожиданных ракурсах: оператор подползает под ноги, раскачивается на люстре, прячется в чашке с бульоном. Публика в восторге от новой техники и в восхищении от объемности режиссерской мысли.

Английские кинорежиссеры придерживаются другой, довольно своеобразной тактики. Каким-то образом они додумались до той истины, что, в конце концов, не все зрители дебилы и что умный фильм не обязательно обречен на провал. Ставить эксперименты, исходя из такой предпосылки, значило идти на немалый риск, но игра стоила свеч.

Если вы хотите снять истинно британский фильм, то следует помнить о некоторых правилах.

1. Наукой установлено, что в природе существует «сердце кокни», т. е. что даже у людей, не блистающих грамотной речью, есть сердце. Это открытие сделал мистер Ноэл Кауард [9]который, по слухам, был знаком с господином, знавшим человека, который видел настоящего кокни вблизи.

С тех пор присутствие кокни и исследование всех движений его сердца стали незаменимыми в каждом британском фильме.

2. Было также сделано открытие, что обычные люди в быту время от времени прибегают к непарламентским выражениям. Было решено, что чем чаще употребляются слова, с помощью которых можно послать подальше кого-нибудь или что-нибудь, а также прочие нецензурные слова, тем реалистичнее и убедительнее становится фильм. Такие слова незаменимы в сценах, где дюжему моряку или сержанту авиации нужно излить свою страсть. Прошу все организации и союзы, призванные блюсти чистоту английских нравов, обратить внимание на то, что я этот обычай не поддерживаю — я просто констатирую факт. Но поскольку такая традиция существует, автор готов выслать по почте полный список наиболее сильных военных выражений, которые придадут любому новому фильму удивительное правдоподобие.

3. Британскому кинорежиссеру очень трудно угодить. Я слышал об одном джентльмене (не знаю правда это или только похоже на правду), снимавшем фильм о Египте и соорудившем в своей студии сфинкса. Отправившись со съемочной группой на натурные съемки в Египет, он захватил собственного сфинкса с собой в пустыню. И он был совершенно прав, потому что, во-первых, оригинал сфинкса слишком стар, а кинематографистам не пристало пользоваться всяким старьем, а во-вторых, старый сфинкс, может быть, хорош для египтян (они ведь, в конце концов, иностранцы), но никак не для британской кинокомпании.

4. Мне довелось видеть детективы, с успехом снятые на основе политических событий, и фильмы, в которых исторические личности показаны как «великие любовники» (и только), и пришел к выводу, что такой незначительный сдвиг в характере героя бывает весьма кстати. Я бы рекомендовал экранизировать «Питера Пэна» в виде триллера, а «Краткий оксфордский словарь» как комическую оперу.

Казалось бы, какая разница, где вы ведете машину, в Англии или где-нибудь еще. Менять проколотую шину на ветру и под дождем — занятие одинаково веселое, подъезжаете вы к Лондону или удаляетесь от Рио-де-Жанейро; крутить ручку заглохшего в холод мотора в Москве — удовольствие не намного большее, чем в Манчестере; как в Сиднее, так и в Эдинбурге, в среднем, половину времени машина везет тебя, половину — ты толкаешь ее.

И все же есть ряд особенностей, которые отличают английских автомобилистов от их собратьев из других стран. Английский автомобилист должен всегда помнить, что:

1. Ограничение скорости в английских городах — тридцать миль в час. Полиция строго следит за соблюдением правил уличного движения. Борьба с лихачеством на дорогах ведется очень педантично и искусно, в лучших традициях английских сыщиков. Обнаружить полицейскую машину, увязавшуюся за вами, практически невозможно. Однако, если вы отличаетесь незаурядным умом и острой наблюдательностью, воспользуйтесь следующими приметами:

а) полиция всегда разъезжает на синих автомобилях марки «Вулзли» (13 л. с.);

б) в таких машинах сидят по три полицейских в форме;

в) на машине спереди и сзади надпись крупными прописными буквами (в темное время суток с подсветкой): «ПОЛИЦИЯ».

2. Кажется, Англия — единственная страна в мире, где даже в ярко освещенном месте парковать машину можно только с зажженными фарами. Достоинства этого правила в том, что аккумулятор садится, завестись вам не удастся, и тем самым резко снижается число дорожно-транспортных происшествий. Безопасность превыше всего!