Несмотря на это, фронт удерживался почти нечеловеческой преданностью долгу, проявляемой дорсетцами, и поэтому Ипрский выступ, хотя и отодвинулся к городу, не был утрачен. Газ в самом различном виде, в том числе еще более опасный удушающий фосген и вызывающий волдыри "горчичный газ", продолжал использоваться на протяжении всей войны. В мае, во время немецкого наступления к западу от Варшавы, от хлора было суждено погибнуть тысячам русских. Существенные ограничения на применение этого оружия все-таки создавались необходимостью учитывать направление ветра и скорой разработкой вполне эффективных респираторов. Это гарантировало, что химическое оружие никогда не станет решающим аргументом, как могло бы случиться во Второй битве за Ипр, если бы под рукой оказались большие резервы, чтобы развить начальный успех. Союзники не имели подобных технологических сюрпризов, чтобы пустить их в ход во время своих наступлений на Западном фронте в 1915 году, и в итоге потерпели неудачу, понеся тяжелые потери в составе войск при ничтожно малых территориальных завоеваниях или вообще без оных. В мае французские и британские войска начали атаку в Артуа, где немцы занимали доминирующие позиции на возвышенностях. Англичане атаковали хребет Обер 9 мая, а французы — хребет Вими неделей позже. Хотя у французов была боеспособная артиллерия и боеприпасы в достаточном количестве — 1200 орудий и 200 тысяч снарядов — запас, которым британцы пока не располагали, различие в достижениях было незначительным. Первая армия Хэйга была просто остановлена еще на пути к цели. Французы, с 33-м корпусом Петэна во главе, заняли вершину хребта Вими — только для того, чтобы посмотреть вниз на равнину Дуэ, через которую проходила критически важная железная дорога, которая находилась сейчас в руках неприятеля, и столкнуться с решительной контратакой резервов, достигших вершины раньше, чем резервы французов, расположенные в 10 километрах позади, смогли поддержать их. Это был еще один пример того, как структурные факторы, способные привести к неудаче в окопной войне, действительно к ней приводят.
Когда в сентябре наступление возобновилось, на этот раз в Шампани и Артуа, результаты не сильно отличались, хотя обе армии развернули значительно большее число дивизий, чем весной. Французы увеличили их число за счет реорганизации, в результате которой появилось еще двенадцать дивизий (132 вместо 120), а британцы — за счет продолжения переброски территориальных дивизий во Францию, и в первую очередь там появилась "Новая армия", или "китченеровские" дивизии добровольцев. План атаки был предложен Жоффром сэру Джону Френчу 4 июня. Жоффр требовал в качестве предварительной меры передачи части французской линии фронта под контроль англичан с целью освободить Вторую армию, командующим которой был назначен Петэн, для шампаньской фазы наступления. Уже в мае участок линии фронта, контролируемый Хэйгом, превышал французскую часть фронта во Фландрии; теперь, в ответ на просьбу Жоффра, новая британская Третья армия переместилась на юг, к Сомме, чтобы облегчить задачу армии Петэна. Британские войска теперь удерживали большую часть линии фронта от Ипра до Соммы, оставив короткий отрезок около Вими, с которого французская Десятая армия должна была начать атаку, как только подготовительный этап плана Жоффра будет завершен.
Это требовало времени. На первой военной конференции союзников, проведенной в Шантийи, где собрались французы, англичане, бельгийцы, сербы, русские и итальянцы, все, кто заключил в мае союз, обязавшись участвовать в общем деле, — в качестве желательного срока называлось 7 июля, но средств для этого не было. В конце июня, когда министры снабжения Франции и Великобритании встретились, Дэвид Ллойд Джордж сообщил Альберу Тома, что для крупного наступления BEF во Франции недостаточно как орудий, так и боеприпасов. Он считал, что наступление необходимо отложить до следующей весны. Жоффр был против. Он настаивал на немедленных действиях, чтобы не давать передышки немцам и не допустить отвод войск на другие театры. Британское правительство, в котором консерваторы объединились с либералами, чтобы 26 мая сформировать коалиционное министерство, признало, что осеннее наступление будет проверкой Доверия, и согласилось с Жоффром. Практические трудности, тем не менее, не исчезали. Британское слияние на Сомме отняло время, равно как и подготовка поля боя в Шампани. Оба союзника уже поняли, что крупномасштабную атаку на линию окопов нельзя начинать без предварительной подготовки: должны быть построены дороги, загружены склады, выкопаны батарейные позиции. Начало сражения, которое впоследствии было названо Второй битвой в Шампани, было перенесено с конца августа на 8 сентября, а затем, поскольку Петэн потребовал время для длительной артподготовки, на 25 сентября.
Немцы смогли извлечь для себя выгоду из этой задержки. Поскольку они наблюдали бесспорные признаки предстоящей атаки, то части на их линии обороны, напротив расположения которых были обнаружены признаки подготовки к наступлению, спешно получили подкрепление. Силу приказа получили январские инструкции Фалькенгайна, согласно которым за первой линией окопов должна создаваться вторая, с бетонными пулеметными постами между ними. Несмотря на огромный труд, который повлекло за собой выполнение этой инструкции, к осени оборонительная система была полностью готова. Она образовала мощный защитный пояс, уходящий в глубь фронта местами почти на пять километров. Прошлый опыт наглядно показал, что продвижение вперед на расстояние пяти километров под вражеским огнем создает для человека нагрузку на пределе его физических возможностей, не говоря уже о душевных силах. Немецкие позиции на Западном фронте, несомненно, стали неприступными, особенно если учитывать, что во время наступления планировалось осуществить прорыв в первый же день. Что было еще хуже для нападающих, немецкая оборонная доктрина требовала, чтобы вторая линия траншей создавалась на обратном склоне любой занятой высоты, и немцы в ходе отступления в 1914 году тщательно выбирали возвышенности — так, что они создавали естественную защиту от артиллерийского огня союзников. Роль немецкой артиллерии, в отличие от артиллерии союзников, заключалась в том, чтобы не обстреливать окопы, а атаковать плотные группы вражеских пехотинцев, а затем образовать огневую преграду на нейтральной территории, как только они начнут двигаться вперед. Тех, кто проходил через барьер артиллерийского огня, должны были остановить пулеметы, которые, как показал опыт, могли остановить атаку на расстоянии 200 метров и даже меньше.
Эффективность подготовки немцев была доказана весьма болезненно 25 сентября 1915 года в Лоосе, откуда BEF начали наступление а Артуа, в соседнем Суше, где французы возобновили атаку на хребет Вими, и в Таюр, Ля-Фоли и Ля-Мэн-де-Массиж в отдаленной Шампани, где французы наступали без британской поддержки. В обоих секторах наступление следовало за выбросом хлора. В Лоосе газ висел над нейтральной территорией или даже дрейфовал обратно к британским окопам, препятствуя, а не помогая наступлению. Как бы то ни было, все шесть участвующих в сражении британских дивизий — 1-я, 2-я и 7-я регулярной армии, 9-я и 15-я Шотландская "Новой армии" и 47-я Территориальной — были быстро остановлены пулеметным огнем. После этого в качестве поддержки выдвинулись две резервные дивизии, 21-я и 24-я "Новой армии", но их позиции находились далеко в тылу, и они не успели до темноты достичь исходных позиций на передовой, Следующее утро, когда они, согласно приказу, должны были продолжить наступление, было затрачено на марш-бросок. Сразу пополудни вперед двинулись десять колонн "в каждой [по] тысяче человек, словно во время прохождения тренировки на учебном плацу". Немецкие защитники были поражены видом "вражеской пехоты, покрывшей весь фронт". Они встали, некоторые даже на парапет окопа, и открыли огонь по массе людей, продвигавшихся через открытое поле, покрытое травой. Пулеметчики начали стрелять с расстояния 1300 метров. "Никогда для пулеметчиков не было такой простой работы… стволы раскалялись и плавали в масле, очереди вдоль и поперек рассекали ряды противника; каждый пулемет делал в этот день 12 500 выстрелов. Результат обескураживал. Было видно, как солдаты противника падают буквально сотнями, но продолжают свой марш, выдерживая строй и не останавливаясь", пока не достигли полосы колючей проволоки, натянутой вдоль второй линии немецких позиций. "Оказавшись перед этим непреодолимым препятствием, уцелевшие поворачивали и начинали отходить". Уцелели в подавляющем большинстве те, кто шел вперед. Из 15 тысяч пехотинцев 21-й и 24-й дивизии свыше 8 тысяч были убиты или ранены. Их противникам предстало вызывающее тошноту зрелище усеянного трупами поля Лоос, заставившее их прекратить огонь во время отступления британцев, так велико было чувство сострадания и милосердия после такой победы. В Лоосе победа осталась за немцами; хотя англичане упорно атаковали в течение еще трех недель, они продвинулись едва ли на три километра, при этом 16 тысяч британских солдат были убиты и почти 25 тысяч были ранены. Эта битва была страшным и разочаровывающим боевым крещением для солдат "Новой армии", хотя шотландцы из 9-й и в особенности 15-й дивизии, кажется, не обращали внимания на потери и воспринимали поражение только как стимул для возобновления нападения. Майор Джон Стюарт из 9-й дивизии "Черных стражей" писал своей жене после боя: "Дело заключается в том, чтобы убить как можно больше гуннов, по возможности с минимальными потерями; это — большая игра, и наши союзники играют превосходно". Его голос не был единственным. Добровольцы из новых британских дивизий горели желанием доказать свои воинские качества и патриотизм Френчу, Должен был пройти год или чуть больше, прежде чем рвение обеих армий погасло под влиянием бессмысленных потерь.
