На период прорыва и действий войск в оперативной глубине на инженерные части и соединения возлагались следующие задачи:
• обеспечение прорыва главной полосы обороны противника (разминирование и сопровождение танков, пехоты);
• восстановление армейских и корпусных маршрутов;
• обеспечение форсирования реки Западная Двина (наводка переправ, постройка мостов);
• прикрытие флангов прорыва;
• разминирование и окончательное восстановление фронтовых дорог в полосе 6-й гвардейской и 43-й армий.
Для выполнения указанных задач основная масса инженерных средств усиления была распределена по армиям. 1-му танковому корпусу придавались главным образом понтонные батальоны для обеспечения форсирования Западной Двины. Однако в ходе наступления понтоны отстали, а форсирование водных рубежей танковым корпусом задержалось.
Соотношение сил и средств
После изменения границ в ночь на 6 июня полоса обороны севернее Поречье отошла ко 2-му Прибалтийскому фронту. Ширина фронта для 1-го Прибалтийского фронта сократилась с 214 до 160 км. В полосе действий этого фронта противник имел в первой линии семь пехотных дивизий (389-ю, 87-ю, 205-ю, 252-ю, 56-ю, 246-ю и 4-ю) и четыре в резерве (281-ю, 221-ю и 391-ю охранные и 24-ю пехотную дивизии), не считая отдельных частей разного назначения. Кроме того, на стыке с 3-м Белорусским фронтом в районе Лепель находились части 95-й пехотной и 201-й охранной дивизий. Эти дивизии в равной степени могли быть использованы против обоих указанных фронтов[9].
1-й Прибалтийский фронт (4-я ударная, 6-я гвардейская и 43-я армии) к началу операции имел: двадцать четыре стрелковые дивизии, одну стрелковую бригаду, один танковый корпус, три артиллерийские и минометные дивизии, четыре танковые бригады, четыре танковых полка; четыре самоходных артиллерийских полка, а также ряд других артиллерийских и инженерных частей и соединений.
Соотношение сил на всем фронте протяжением в 160 км показано в таблице 3.
Таблица 3
Имея в среднем почти двойное общее превосходство по живой силе и трех-четырехкратное превосходство в артиллерии и танках над противником, командование фронта на направлении главного удара в полосе шириной 25 км (на участке Волотовки, Тошник) сосредоточило более 90 % танков, до 80 % живой силы и минометов и более 70 % артиллерии.
В плане операции учитывалось, что при прорыве обороны на бешенковиче-лепельском направлении основные оперативные резервы противник направит в первую очередь против ударной группировки фронта. Таким образом, ударной группировке фронта противостояли основные силы двух дивизий в первой линии (252-й и 56-й пехотных) и три дивизии из состава ближайших оперативных резервов. С учетом этих пяти дивизий противника соотношение сил и средств на направлении главного ударе (фронт 25 км) было таким, как показано в таблице 4.
Таблица 4
* Без учета частей 95-й пехотной и 201-й охранной дивизий.
** Без учета гвардейских минометов.
Как видно из таблицы 4, в результате перегруппировки сил и средств командованию фронта удалось на ударном направлении сосредоточить более чем трехкратное превосходство в живой силе и пяти-шестикратное – в артиллерии и танках.
Таким образом, общее превосходство сил и средств на всем фронте и особенно тройное-шестикратное – на ударном направлении позволяло 1-му Прибалтийскому фронту успешно решать поставленные перед ним задачи.
3-й Белорусский фронт
Для выполнения поставленной задачи 3-й Белорусский фронт получил большое количество общевойсковых, танковых, артиллерийских соединений и других специальных частей.
Кроме уже указанных двух армий (11-й гвардейской, 5-й танковой) и трех корпусов (3-го гвардейского Сталинградского механизированного, 3-го гвардейского кавалерийского, 2-го гвардейского Тацинского танкового) фронт только по линии артиллерийского усиления получил более пятнадцати артиллерийских бригад и несколько отдельных артиллерийских дивизионов особой и большой мощности.
Общее количество танков и самоходных орудий во вновь поступивших в состав фронта танковых и механизированных соединениях составляло около 1500.
Сосредоточение войск и оперативная маскировка
В период с 3 по 21 июня фронт должен был принять (кроме 11-й гвардейской армии, следовавшей походом) от 350 до 380 оперативных эшелонов, прибывавших в район выгрузки Смоленск, Красное.
На станции выгрузки были выделены офицеры оперативного управления штаба фронта со средствами передвижения. Кроме того, были созданы специальные группы по регулированию движения на дорогах от станций выгрузки до районов сосредоточения. Выгрузившиеся войска немедленно направлялись в назначенные для них районы сосредоточения по указанию представителя штаба фронта. Районы сосредоточения были выбраны в лесных массивах, на таком удалении от переднего края, чтобы вновь прибывшие части не могли быть обнаружены наземной разведкой противника.
3-й гвардейский механизированный корпус, начавший прибывать 25 мая, закончил сосредоточение 2 июня в районе станций Гусино и Катынь.
5-я гвардейская танковая армия, первые эшелоны которой начали прибывать в середине июня, к 23 июня сосредоточилась: 29-й танковый корпус и районе 25 км юго-восточнее Рудни; 3-й танковый корпус – а районе 25 км северо-восточнее Красное[10].
2-й гвардейский Тацинский танковый корпус, находившийся до 11 июня в резерве Ставки, был сосредоточен в районе Архиповка, Красная Горка, Близнаки. Общее удаление районов сосредоточения подвижных соединений от переднего края достигало 50–60 км.
Корпуса 11-й гвардейской армии, совершив из района Неволя 250-километровый марш, к 10 июня сосредоточились в лесах юго-западнее Любавичей: 16-й гвардейский стрелковый корпус (1-я, 11-я и 31-я гвардейские стрелковые дивизии) в районе Горбово, Озеры, Дубровка (12–20 км южнее Добромысля), 8-й гвардейский стрелковый корпус (5-я, 18-я и 26-я гвардейские стрелковые дивизии) – в районе Коты, Скуматы, южнее Крюки (6—12 км южнее и юго-западнее Любавичей), 36-й гвардейский стрелковый корпус (16-я, 83-я и 84-я гвардейские стрелковые дивизии) – в районе Марченки, Нов. Земля, Марково (10–12 км южнее Любавичей). Общее удаление соединений 11-й гвардейской армии от переднего края составляло 10–20 км.
Особое внимание было обращено на маскировку выгрузки войск и их сосредоточение. Движение по дорогам разрешалось только ночью. Маскировка районов сосредоточения войск проверялась офицерами штаба с воздуха путем облетов не менее трех раз в сутки.
Было запрещено также вести какую бы то ни было переписку, связанную с готовящимся наступлением и сосредоточением новых войск. Вновь прибывающим частям запрещалось до особого распоряжения штаба фронта вести наземную разведку. Проведение рекогносцировок разрешалось небольшими группами, не более трех человек. Новые авиационные части могли производить учебные полеты на расстоянии не ближе 25 км от переднего края.
Одновременно с мерами по скрытию и маскировке готовящегося наступления широко осуществлялись мероприятия, имевшие целью дезориентировать противника, создать у него представление о переходе наших войск к длительной обороне (отрывались траншеи, имитировалось устройство минных полей, производились ложные передвижения войск и пр.).
За выполнением всех мер маскировки был установлен жесткий контроль, для чего в штабах были выделены специальные офицеры.
Проводимые мероприятия оказались вполне эффективными. Из показаний пленных, захваченных до начала нашего наступления, и в ходе операции установлено, что хотя немецкое командование и ожидало активных действий со стороны наших войск, однако время начала наступления, сосредоточение и группировка наших войск ему были неизвестны. Противник, в общем правильно оценивая оршанское направление как главное, не предполагал, однако, что на богушевском направлении с нашей стороны была сосредоточена также довольно мощная группировка. Оборонявшиеся на этом направлении немецкие части не имели значительных средств усиления и резервов, а оборонительные рубежи оказались здесь наименее развитыми.
