— Уитни Лоуренс?

Она повернула голову. В проходе стоял мистер Боуэн. Откуда он знает ее? Что ему нужно? Почему он обращается к ней?

— Да? — смущенно улыбнулась она.

— Я — Дональд Боуэн, учитель французского языка, сопровождаю группу учеников в этом путешествии, — представился он.

— Да. Я знаю, кто вы, — вежливо сказала Уитни, все еще недоумевая.

Он одарил ее приятной улыбкой и наконец-то перешел к делу:

— Я слышал, вы хотели присоединиться к моей группе, но вам отказали. Я сожалею, что это произошло.

— Все в порядке, мистер Боуэн. Я оказалась в группе мистера Смита. И очень этому рада. Все прекрасно. Спасибо, что беспокоитесь обо мне, но все действительно замечательно.

— Но я знаю, как вы сильно стремились оказаться в моей группе, поэтому договорился с одним из моих учеников. Он перейдет к мистеру Смиту, вы же окажетесь у меня. Пойдемте, я покажу, где сидят мои ученики. Три девушки с радостью примут вас к себе в компанию. Ну, как вам такая идея? — проговорил Дональд Боуэн, будто случайно прикоснувшись к ее руке.

Уитни не рассчитывала на такое развитие событий. Почему он так беспокоится о ней? Очевидно, он старался быть милым, потому что слышал, что Уитни просилась в его группу и ей отказали.

Следом за этой мыслью пришла другая.

Может быть, мистер Боуэн наблюдал за ее сопровождающим в предыдущих путешествиях. Возможно, он знал о склонности мистера Смита к девушкам-подросткам и старается защитить ее. Это очень благородно с его стороны.

Но если она перейдет в его группу, то потеряет единственную возможность сблизиться с человеком, который скомпрометировал ее сестру. Четырнадцать часов — срок, достаточный для того, чтобы узнать о человеке все, что необходимо.

— Спасибо, что заботитесь обо мне, но я лучше подожду мистера Смита и поговорю об этом с ним.

— Поговорите о чем, мисс Лоуренс?

Этот глубокий мужской голос мог принадлежать только одному человеку — Хэнку. Он наполнил ее душу покоем, умиротворением и уверенностью, которую поколебал Дональд Боуэн. Почему-то ей с ним было неприятно общаться, противно. Она не могла объяснить этого.

Почему она испытывает неприязнь к человеку, который пытается ей помочь, а с мужчиной, соблазнившим ее сестру, мистером Смитом, ей приятно проводить время? Да, человек — удивительное создание…

Уитни повернулась, чтобы посмотреть на Хэнка Смита, стоящего в проходе, возвышаясь над мистером Боуэном на несколько дюймов. Его обворожительные серо-зеленые глаза проникали в самое сердце и обдавали ее жаром. Она ощутила магнетическое притяжение, которое испытала еще в первую с ним встречу. После длительной паузы девушка сказала:

— Мистер Боуэн только что сообщил мне, что я могу перейти в его группу и сесть с девочками, но самолет взлетает, и, я думаю, теперь слишком поздно делать какие-то изменения.

— Я полностью с тобой согласен, Уитни. Дон, кажется, эта юная леди говорит вполне разумные вещи. Вы так не считаете?

Она почувствовала, как ее сердце начинает стучать. Мистер Смит не хочет, чтобы я переходила. Мой план действует.

Она почувствовала сильное физическое притяжение между ними. Ее сердце бешено застучало. Кровь прилила к щекам. Задрожали руки. Чтобы как-то прийти в себя, она перевела взгляд на другого учителя.

— Может быть, на обратном пути нам удастся поменяться с вашим учеником местами? Хорошо, мистер Боуэн? Вы не против?

Улыбка появилась на его лице, но не отразилась в глазах. Видно было, что он разочарован.

— Конечно. Я только хотел, чтобы вы не чувствовали себя одинокой.

У него, вероятно, было много хороших качеств, но Уитни ощущала себя не в своей тарелке в его присутствии.

— Спасибо большое, мистер Боуэн, — поблагодарила она.

— Запомните, мисс Лоуренс, в моей группе вам всегда будут рады. Если вы захотите присоединиться к нам, дайте только знать, и я все устрою. Когда мы прибудем в Париж, вы сможете сидеть с моими девочками в автобусе. Вам не придется быть одной.

— Вы очень добры.

— Bon voyage! [5]

Жерар дружелюбно кивнул Дональду и сел на свое место.

Мистер Боуэн удалился, и Уитни и ее сопровождающий почувствовали облегчение.

Когда Хэнк Смит вернулся к своему месту и обнаружил, что Дональд Боуэн разговаривает с мисс Лоуренс, ему захотелось задушить этого человека. Он внезапно осознал, что его ученице грозит серьезная опасность, очень серьезная.

Но больше всего поразила Жерара несговорчивость мисс Лоуренс, которая показала удивительную для восемнадцатилетней девушки твердость характера и не позволила Дональду Боуэну управлять собой. Жерару показалось, что она умеет обращаться с мужчинами и совсем не так беззащитна, как он себе представлял. В ее поведении была какая-то тайна, которую он захотел разгадать. Она вела себя… не как девушка, только что закончившая школу. Наоборот, в ней чувствовалась зрелость. Она была умна. Кто вы, мисс Лоуренс? Что вы скрываете?

Прошел час, а она не сказала ему ни единого слова. Вместо задушевной беседы, на которую он рассчитывал, ему представилась возможность поразмышлять о Дональде Боуэне. Уитни же достала журнал и начала его читать.

Она обещала ему быть послушной и не надоедать. Казалось, она решила сдержать свое слово, чего бы ей это ни стоило. Но Жерара не беспокоило ее молчание, его тревожило то, что он был не в состоянии думать о деле. В его мыслях была только высокая блондинка с глазами цвета лаванды.

Если бы не она, Жерар присоединился бы к объекту своего наблюдения и попытался бы вытянуть из него какую-то информацию во время беседы. Правда, мистер Боуэн мог просто отказаться разговаривать с ним, притворился бы спящим — и все.

Лучше уж не рисковать безопасностью девушки, а мистером Боуэном он займется позднее.

По этой причине Жерар и позволил Уитни решить, с кем ей сидеть в самолете. По крайней мере, так он говорил себе, убеждая сам себя.

В результате теперь он сидел рядом с ней, не в силах думать о деле. Хотя их ноги и руки не соприкасались, он мог чувствовать ее тепло, запах ее туалетной воды. Он почти болезненно ощущал ее физическую близость. И ничего не мог с этим поделать. Она вздохнула, перевернула страницу журнала, откинулась на спинку кресла…

Он понял, что, если это будет продолжаться, он не сможет добыть доказательства против Дональда Боуэна.

Обнаружив, что Уитни перестала читать журнал, он повернулся к ней:

— Ты не хочешь позвонить бабушке и сказать ей, что с тобой все в порядке?

На мгновение их взгляды встретились. Естественный свет в салоне самолета усилил удивительный бледно-лиловый оттенок ее глаз, окаймленных черными ресницами. Он заглянул в глубину этих волшебных глаз и утонул в них.

После минутного колебания она отвернулась и покачала головой:

— Предложение очень заманчиво, но у меня каждая монета на счету, и я не могу позволить себе брать у вас в долг. Я пошлю открытку из Парижа, как только мы доберемся до отеля. Спасибо вам, мистер Смит, вы такой заботливый.

Ее бабушка превосходно воспитала ее, научила многим вещам.

— Я же тебя уже просил: зови меня Хэнк, — напомнил он девушке. — Каждый раз, когда ты говоришь «мистер Смит», я чувствую себя стариком.

— Мисс Эштон предупредила меня, что нельзя это делать. Это бесцеремонно.

Он нахмурился.

— Что еще она сказала тебе? — сердито спросил он.

Он должен знать, что затевает Фрэн Эштон. У него возникло подозрение, что она сотрудничает с Дональдом Боуэном и подбирает ему беззащитных девушек. И сейчас они объединились против Уитни.

— Это неважно, — промолвила она печально.

— Мне действительно хотелось бы знать, Уитни, — проговорил он, сжимая ее руку, давая понять, что он ее друг и она может доверить ему все. — В конце концов, я твой сопровождающий в этой поездке.

Она молчала. Это свидетельствовало о том, что общение с Фрэн Эштон не было приятным.

— Она меня предупредила, чтобы я не докучала вам… Я… я думаю, что вы ей очень нравитесь и, должно быть, она поговорила с мистером Боуэном об этом. — (Мой Бог! Уитни Лоуренс очень сообразительна для своих лет. Как она догадалась об этой интриге?) — Возможно, поэтому он попросил меня присоединиться к его группе, — продолжала она свою грустную исповедь. — Я боюсь, что из-за меня у вас будут неприятности. Когда мы доберемся до Парижа, я сяду с тем учителем, какого вы выберете. Только не говорите об этом моей бабушке.