А. Н. Лесков указывает, что в основе этого произведения лежит случай, рассказанный Лескову в июле 1881 года инженерным капитаном Запорожским. «Иван Степанович Запорожский рассказывал о мальчишеском озорстве, учиненном на его глазах у гроба директора Военно-инженерного училища генерала Ломновского» (А. Лесков. Жизнь Николая Лескова, стр. 405).

Печатается по тексту: Н. С. Лесков. Собрание сочинений, том седьмой, СПб., 1889.

Впервые напечатано в газете «Новое время», 1882, № 2453 (от 25 декабря) под заглавием: «Рождественская ночь в вагоне (Путешествие с нигилистом)». Без изменений в тексте, но с измененным заглавием вошло в «Святочные рассказы» (1886); с незначительными изменениями — в Собрание сочинений.

По указанию А. Н. Лескова, в основе произведения лежит; случай, рассказанный в присутствии писателя в 1879 году институтской подругой его дочери, женой полковника Сарандинаки. «Бойкая и бывалая мадам Сарандинаки, проявляя актерский темперамент и наблюдательность, рассказывает, как последней зимой ездила на святки по узкоколейке к родным в Старую Руссу, и какой-то желчный господин на все уговоры взять с сиденья его чемодан коротко бросал: «Не желаю». В Руссе его собирались привлечь к какой-то ответственности, но тут он был почтительно встречен местными чиновниками. Оказалось, что это большая персона, а чемодан не его. Через три года тема вспомнилась и в искусной обработке воплотилась в хорошо развернутый веселый рассказ «Путешествие с нигилистом» (А. Лесков. Жизнь Николая Лескова, стр. 382).

Введенная в рассказ тема паники перед террористическими актами связана с покушениями народовольцев, убивших в 1881 году Александра II.

Печатается по тексту: Н. С. Лесков. Собрание сочинений, том десятый, СПб., 1890.

Впервые напечатано в «Киевской старине», 1883, т. V, №№ 2, 3 и 4. В Собрание сочинений вошло с изменениями преимущественно стилистического характера и небольшими сокращениями: исключены упоминания о том, что произведение написано специально для «Киевской старины». Так, журнальный текст начинался следующим вступлением, откинутым в окончательной редакции:

«При большом моем сочувствии «Киевской старине», я лишен возможности сделать какой бы то ни было настоящий исторический вклад в это почтенное издание. Причины тому две: во-первых, я не имею в руках никаких интересных бумаг, касающихся Киевской Руси, а во-вторых, я вообще и не знаток истории. Я высоко ценю и люблю эту науку, но служить ей могу только с одной стороны, обозначенной где-то покойным Сергеем Михайловичем Соловьевым, то есть со стороны самой легкой и поверхностной, со стороны изображения каких-нибудь не важных людей, которые, однако, самою своею жизнию до известной степени выражают историю своего времени».

Замысел произведения возник осенью 1882 года. 20 августа этого года Лесков сообщает Ф. А. Терновскому о своем намерении написать что-нибудь для «Киевской старины» и просит его совета или указания («Украiна», 1927, кн. 1–2, стр. 185), а 7 сентября пишет редактору-издателю «Киевской старины» Ф. Г. Лебединцеву: «… я вам напишу и непременно пришлю маленький (около листа), но цельно задуманный очерк, — веселый и с историческим касательством к Киеву. Он будет называться «Царский немоляк», или, если «богомольной нашей дуре, слишком чопорной цензуре» это не понравится, то поставите: «Старец Малафей и его отрок». Это тип, и жанр, и нечто, что, может быть, прочтут и улыбнутся, а этого и достаточно от нашего брата сказочника…» («Исторический вестник», 1908, № 10, стр. 163).

В дальнейшем план работы разросся, а предположенный объем ее очень увеличился. 14 октября 1882 года Лесков пишет тому же адресату: «Работку для вас делаю и скоро доделаю. Это будет нечто вроде моих воспоминаний о киевских оригиналах 50-х годов. Называться будет: «Печерские чудотворы». Если слово «чудотворы» (не чудотворцы); нехорошо зазвучит в ухе цензора, то можно поставить «антики». Тут будут знаменитый импровизатор (попросту лгун): Кесарь Берлинский, раскольничий начетчик Малафей Пимыч и его отрок Гиезий. Всё это люди живые по своим характерным чертам и пресмешные» (там же, стр. 165).

В дальнейших письмах Лесков называет произведение, над которым он работает, «антиками». «При всех моих недосугах, — пишет он Лебединцеву 12 ноября 1882 года, — стараюсь сделать для вас небезынтересную статью. Разумеется, это будет не история, а побасенки, может быть довольно неважные по достоинству, но живые, а «без них (как Гоголь говорил) читатель начинает спать и может совсем уснуть»… я не историю даю, а просто веселую штучку, кое-что, «пель-мель с горошком»… Антики написаны так, что их удобно, то есть эффектно можно разделить на две книги… Тон везде веселый, ровный и вовсе без всякой тенденции, кроме моей органической ненависти к бибиковскому нахальству. Как русский, я ценю его твердость, но как человек я его считаю отвратительным» (там же, стр. 166–167). В тот же день Лесков сообщает о «Печерских антиках» Ф. А. Терновскому; «Половина уже переписана, а вдоль написано все» («Украiна», 1927, кн. 1–2, стр. 189). Лесков любил говорить, что свои произведения он пишет сперва «вдоль», а затем «впоперек».

Но и после этой даты Лесков продолжал расширять свое повествование. В неопубликованной части письма к Лебединцеву от 12 ноября 1882 года Лесков приводит «содержание, которое и выставлено под заглавием» произведения. Текст его в основном совпадает с окончательным текстом подзаголовочного перечисления тем, но отсутствуют темы: «Старцева смерть — отрокова женитьба», «Исключительный священник», «Тайна Троицкой церкви», то есть темы глав 33–38. Отсутствуют и темы глав 39–40; их нет и в печатном тексте. Очевидно, Лесков задумал и написал главы 33–40 уже после 12 ноября и дополнительно включал их заглавия в «содержание», для глав же 39–40 забыл это сделать.

В том же письме к Лебединцеву имеется приписка: «Советовал бы Вам над моею статьею (вверху страницы) поставить слова: «Исторический фельетон». Это и есть фельетон, а фельетоны, как всё легкое, теперь любят» (ЦГАЛИ, фонд 275, опись I, ед. хр. 141).

Работа была окончена 20 декабря 1882 года; эта дата стоит под произведением в журнале и в Собрании сочинений. 18 января 1883 года Ф. Г. Лебединцев писал Лескову: «Благодарю… за то, что прислали столь «перчистую» вещь, как Ваши «Антики». Вот уж поистине прочухрай. Дерите — я и над рукописью, и над корректурами, и после них все хохотал. Писать так — это своего рода сила, которая и живит, и веселит, и поучает».

Далее Лебединцев указывает на некоторые исправленные им фактические ошибки Лескова («Ежемесячные литературные приложения к «Ниве» на 1897 год», № 10, стлб. 316).

После появления «Печерских антиков» в «Киевской старине» главы 35–38 были перепечатаны в «Церковно-общественном вестнике», 1883, №№ 52 и 53, под заглавием «Евфим Ботвиновский (Новый рассказ о трех праведниках)». Выпуск отдельного оттиска этой публикации был запрещен духовной цензурой (Дело С.-Петербургского цензурного комитета 1883 г. № 58, «О рассказе Н. Лескова «Ефим Ботвиновский». — ЦГИАЛ).

Печатается по тексту: Н. С. Лесков. Собрание сочинений, том шестой, СПб., 1890.

Впервые напечатано в «Художественном журнале», 1883, № 2, с датой: «С. Петербург, 19 февраля 1883 года. День освобождения крепостных и суббота «поминовения усопших». В Собрание сочинений вошло с некоторыми изменениями, имевшими целью усилить обличительный характер рассказа. Так, только в этом варианте появились слова: «Начальство и думать не смело вступаться» (за пытаемых), «Простые люди всё ведь страдатели» и т. п. Усилен мотив жадности и вымогательства предателя-попа.

В рассказе есть автобиографические моменты, связанные с детскими годами писателя. А. Н. Лесков указывает, однако, на вымышленность связи героини рассказа с семейством Лесковых: «Любовь Онисимовна могла и не нянчить брата писателя» (Н. С. Лесков. Избранные сочинения, М., 1946, стр. 457).