Если дело обстояло именно так, говорилось в документе, переданном Биллом Тауни, то действия «Радуги» действительно принесли желаемый результат, на который надеялись при ее создании. Может быть, теперь им не придется так часто выдвигаться на переднюю линию и убивать террористов, чтобы доказать свою непобедимость.
И все-таки по-прежнему оставалось непонятным, почему произошли три террористических инцидента, так близко следовавших один за другим, или кто толкнул террористов. Анализ, произведенный британской Секретной службой, считал это случайностью, указывая на то, что Швейцария, Австрия и Испания являются слишком разными странами, и поэтому маловероятно, что кто-то имеет контакт с террористическими группами во всех трех странах. В двух, может быть, но не во всех трех. Было также высказано предложение, что было бы неплохо запросить службы безопасности бывших стран Восточного блока, чтобы узнать, чем сейчас занимаются некоторые сотрудники этих служб, ушедшие в отставку. Может быть, даже стоит купить у них информацию по существующей цене, которая была теперь несколько завышенной, потому что бывшие офицеры служб безопасности вынуждены зарабатывать на жизнь в реальном мире, но все равно это стоило того, чтобы избежать инцидентов, от которых страдают люди. Тауни подчеркнул, что, когда он высказал такое предложение Джону Кларку, последний снова запросил Лэнгли и снова получил отказ. Это вызвало недовольство у членов «Радуги», продолжавшееся целую неделю. Бойцы критиковали старых тупиц, засевших в штаб-квартире ЦРУ. Тауни подумал, а не стоит ли высказать такое предложение лондонской штаб-квартире «шестерки» уже по своей инициативе, но без одобрения ЦРУ, но это будет напрасной тратой сил.
С другой стороны, создавалось впечатление, что «Радуга» достигает своей цели.
Это признавал даже Кларк, хотя был недоволен тем, что теперь он стал чиновником, работающим за письменным столом и вынужденным посылать молодых людей заниматься увлекательными делами. На протяжении почти всей карьеры в качестве офицера-оперативника Джон жаловался на избыток внимания сверху. Теперь, когда сам занимался этим, он начинал понимать такое внимание. Должность командира может иметь свои достоинства, но она никогда не будет такой же интересной для того, кто провел многие годы на переднем крае, увертываясь от пуль. Мысль о том, что кто-то знал, как это делается, и потому обязан наставлять своих людей, передавая им накопленный опыт, казалась неприемлемой для него совсем недавно, каких-то пять лет назад. Жизнь — хитрая ловушка, говорил себе Кларк, и единственный выход из этой ловушки тоже не вызывает особого восторга. Таким образом, он каждое утро надевает свой гражданский костюм и не переставая ворчит о том, как влияет возраст на его жизнь, подобно тому, как это делают все на нашей планете. Куда ушла его молодость? Как он потерял ее?
* * *
Попов прибыл в аэропорт Дублина незадолго до ленча. Здесь он купил билет до Гэтвика обратно в Англию на рейс, продолжающийся один час. Теперь ему казалось, что лететь на реактивном самолете «G-V» намного лучше. Очень удобный способ путешествовать, без толкотни и шума аэропорта. «Гольфстрим» летел так же хорошо и плавно, как и «Джамбо», но у него никогда не будет достаточно денег, чтобы позволить себе наслаждаться таким самолетом, так что он выбросил из головы эту мысль. Придется удовлетвориться простым первым классом, проворчал про себя русский, отпивая из бокала, пока «Боинг-737» поднимался на крейсерскую высоту. Теперь ему снова нужно обдумать создавшуюся ситуацию, и он понял, что одиночество первого класса может оказаться полезным.
Хочет ли он, чтобы операция Грэди оказалась успешной? Или, что еще важнее, хочет ли его наниматель, чтобы Грэди одержал верх? В Берне и Вене ему казалось, будто Брайтлинг надеется, что террористы потерпят неудачу, но является ли эта ситуация иной? Может быть, Хенриксен так и считал. По крайней мере, во время обсуждения проблемы у Попова создалось такое впечатление. Существует ли разница между первыми двумя операциями и нападением Грэди на «Радугу»? Если существует, то почему?
Хенриксен — бывший сотрудник ФБР. Возможно, в этом и заключается объяснение.
Подобно Попову, он не потерпел неудачу в чем-то. Или он действительно хочет, чтобы «Радуга» пострадала до такой степени, чтобы не смогла вмешаться — вмешаться во что? Помешать проведению какой-то операции?
Снова кирпичная стена, и снова Попов лбом натолкнулся на нее. Он организовал две террористические операции, единственной целью которых, насколько понимал он, было пробудить общественное мнение против терроризма. Хенриксен руководит консультативной компанией, работающей в этой области, и Хенриксену было нужно, чтобы пробудившееся общественное мнение потребовало принятия мер против терроризма, тогда он сможет заключить больше контрактов. Однако, подумал Попов, это слишком дорогой и неэффективный способ достижения цели. Несомненно, деньги, полученные от этих контрактов, будут меньше тех, которые получил Попов на проведение операций и присвоенные им. И опять он напомнил себе, что деньги поступили от Джона Брайтлинга и его «Горайзон Корпорейшн». Может быть, даже от самого Брайтлинга, и уж никак не от «Глобал Секьюрити, Инк» Хенриксена. Таким образом, две эти компании были связаны общими целями, но никак не в сфере финансирования операций.
Поэтому, решил Попов, отпивая настоящий французский шабли из бокала, операция полностью проводится Брайтлингом, а Хенриксен обеспечивает поддержку, опыт, знания и советы, но одной из целей было обеспечение Хенриксену консультативного контракта на оборудование по обеспечению безопасности Олимпийских игр в Сиднее, которые начнутся через несколько недель. Это очень важно как для Брайтлинга, так и для Хенриксена. Поэтому Хенриксен делал что-то исключительно важное для Брайтлинга, несомненно, обеспечивая поддержку целей последнего, какими бы они ни были.
Но чем занимается Брайтлинг и его компания? «Горайзон Корпорейшн» и все ее многочисленные филиалы работают в области медицинских исследований. Компания производит лекарства, различные медицинские препараты и тратит огромные средства на создание новых. Она опережает весь мир в сфере медицинских исследований. В лабораториях компании трудятся нобелевские лауреаты, и, как вытекает из сведений, появляющихся в Интернете, компания Брайтлинга занята работой в некоторых исключительно увлекательных областях. Попов снова покачал головой. Какое отношение имеет генная инженерия и фармацевтическое производство к терроризму?
Над Ирландским морем у него в голове вспыхнул яркий свет, напоминая ему, что всего несколько месяцев назад Америка подверглась нападению с применением биологического оружия. Погибло около пяти тысяч человек, и это нападение вызвало смертельную ярость всей Америки и ее президента. Из переданного ему досье вытекало, что глава группы «Радуга» Джон Кларк и его зять, Чавез, сыграли незаметную, но ключевую роль в окончании этой маленькой кровавой войны.
Биологическая война, подумал Попов. Она заставила содрогнуться весь мир. В том случае биовойна оказалась недостаточно эффективной попыткой подчинить одно государство другому — особенно потому, что Америка реагировала с обычной скоростью и свирепой эффективностью на поле боя в Саудовской Аравии. В результате ни одно государство не осмелится теперь даже думать о нападении на Америку. Ее вооруженные силы двигались по свету, как шериф в вестерне, пользуясь уважением и, что еще более важно, наводя страх своими смертоносными возможностями.
Попов осушил бокал и, поворачивая его за ножку в руке, смотрел вниз на приближающуюся зеленую береговую черту Англии. Биологическая война. Она заставила весь мир вздрогнуть от страха и отвращения. «Горайзон Корпорейшн» находилась на передовой линии медицинских исследований. Так что, несомненно, бизнес Брайтлинга может вполне быть вовлеченным в исследования, связанные с биологическими средствами ведения войны, но с какой целью? К тому же это всего лишь корпорация, а не государство. Она не ведет иностранную политику, ничего не выиграет от военных действий. Корпорации не ведут войн, разве только против других корпораций. Они могут попытаться украсть промышленные секреты, но проливать кровь? Нет, конечно. И снова Попов сказал себе, что он просто опять нашел глухую стену, о которую можно только разбить голову.
