– Положите на место! – воскликнул Грининг, но Нантерр уже пробежал глазами документ и сунул его своему бледному спутнику.

– Это законно? – осведомился он.

Джеральд Грининг решительно направился к ним, чтобы вернуть себе свою собственность, но не представленный нам француз отступил назад, повернулся так, чтобы Грининг не мог дотянуться до папки, и углубился в чтение документа.

– Oui, – сказал он наконец. – Да. Законно.

– Ну, в таком случае… – Нантерр выхватил папку у него из рук, выдрал из нее рукописные страницы и разорвал их начетверо. – Этого документа больше не существует.

– Существует-существует! – сказал я. – Даже несмотря на то, что вы его изорвали. Он был подписан, и тому есть свидетели. Намерения, в нем изложенные, остаются фактом, а написать его можно и снова.

Нантерр устремил пронзительный взгляд на меня.

– Вы кто такой? – осведомился он.

– Друг семьи.

– Перестаньте болтать ногой!

Я безмятежно продолжал покачивать ботинком.

– Почему бы вам не смириться с фактом, что месье де Бреску никогда не допустит, чтобы его компания торговала оружием? – спросил я. – Если уж вам так хочется этим заняться, взяли бы да ликвидировали компанию, а потом производили себе оружие самостоятельно.

Глаза Нантерра сузились. Все присутствующие ждали его ответа. Ответил он неохотно, но видно было, что он говорит правду. И Ролану де Бреску эта правда ничего хорошего не сулила.

– Мне сказали, – ответил Нантерр с холодным гневом, – что дадут разрешение только в том случае, если прошение подаст лично месье де Бреску. Мне сказали, что необходима его поддержка.

Я подумал, что, видимо, кто-то во Франции не хочет, чтобы Нантерр занимался производством оружия, и вместо того, чтобы отказать ему напрямик – что может повлечь за собой определенные сложности, – решил мягко и дипломатично замять дело. Поставив условие, которое заведомо выполнено не будет, они тем самым возложили обязанность разрушить планы Нантерра на плечи де Бреску.

– Поэтому, – угрожающе продолжал Нантерр, – де Бреску это прошение подпишет. Волей или неволей, а подпишет.

Он взглянул на порванный документ, который по-прежнему сжимал в руках, и отдал его своему спутнику.

– Пойдите найдите туалет, – сказал он. – И избавьтесь от этих бумажек. Потом возвращайтесь.

Бледный молодой человек кивнул и удалился. Джеральд Грининг попытался было протестовать, но Нантерр не обратил на его возражения ни малейшего внимания. Судя по его лицу, ему в голову пришла какая-то неприятная мысль. Он прервал Грининга, спросив:

– Где те люди, чьи имена стояли в этом документе?

Грининг впервые проявил подобающую адвокату дипломатичность, сказав, что понятия не имеет.

– Где они? – повторил Нантерр, обращаясь к Ролану де Бреску. В ответ тот только чисто по-галльски пожал плечами.

Нантерр осведомился о том же у принцессы – она молча покачала головой, – потом у меня – с тем же результатом.

– Где они?!

Я подумал, что сейчас они, должно быть, внимают нежным гармониям Шопена. Интересно, они хоть знают о существовании этого соглашения?

– Как их имена? – спросил Нантерр.

Никто не ответил. Он подошел к двери и крикнул в коридор:

– Валери! Идите сюда! Немедленно! Валери!

Валери прибежал обратно с пустыми руками.

– С соглашением покончено! – радостно заверил он. – Оно уже в канализации!

– Вы ведь прочли имена, которые в нем стояли? – осведомился Нантерр. – Вы их помните?

Валери сглотнул.

– Я… э-э… – промямлил он. – Я их не запомнил… Первое имя было… э-э… принцесса Касилия…

– А другие?

Валери в отчаянии покачал головой. Он, как и Нантерр, сообразил, что они утопили в канализации сведения, которые могли бы им пригодиться, но было уже поздно. Невозможно оказывать давление, когда не знаешь, на кого давить.

Разочарование Нантерра проявилось в новом приливе агрессивности. Он снова сунул прошение под нос Ролану де Бреску и потребовал, чтобы тот его подписал.

Месье де Бреску не потрудился даже покачать головой. Я подумал, что Нантерр проиграл и сейчас уйдет; но не тут-то было.

Он передал прошение Валери, сунул правую руку за пазуху и достал из спрятанной под пиджаком кобуры черный, делового вида пистолет. Плавно шагнул к принцессе и приставил дуло к ее виску, встав у нее за спиной и крепко держа ее голову левой рукой за подбородок.

– Подписывайте! – бросил он де Бреску.

Атмосфера накалялась.

– Не дурите, Нантерр, – сказал я ровным тоном.

– Перестаньте болтать ногой! – яростно рявкнул он в ответ.

Я перестал. Всему свое время.

– Если вы убьете принцессу Касилию, месье де Бреску не подпишет прошение, – спокойно сказал я.

Принцесса закрыла глаза. Месье де Бреску, казалось, был близок к обмороку. У Валери глаза так выпучились, что готовы были вылезти на лоб. Джеральд Грининг, стоявший у меня за спиной, выдохнул: «О боже!»

Во рту у меня пересохло. Это было очень неприятно, но я сказал:

– Если вы убьете принцессу Касилию, мы все будем свидетелями. Вам придется убить нас всех – включая Валери.

Валери застонал.

– Месье де Бреску уже не сможет подписать прошение, – продолжал я. – Вы окончите свои дни в тюрьме. Спрашивается, какой смысл?

Нантерр уставился на меня горящими темными глазами, продолжая крепко сжимать голову принцессы.

После паузы, которая тянулась, наверное, пару веков, он встряхнул голову принцессы и отпустил ее.

– Пистолет не заряжен, – сказал он. Расстегнул пиджак и сунул пистолет обратно в кобуру. Злобно взглянул на меня, словно желая навеки запечатлеть мое лицо в своей памяти, и молча вышел из комнаты.

Валери зажмурился, потом приоткрыл глаза, втянул голову в плечи и бросился следом за хозяином. Судя по всему, он предпочел бы находиться где угодно, только не здесь.

Принцесса со стоном соскользнула с кресла, упала на колени рядом с коляской, обвила мужа руками, уткнулась лицом ему в шею, так что ее блестящие черные волосы упали ему на лицо. Он поднял худую руку, погладил жену по голове и мрачно взглянул на меня.

– Я бы подписал, – сказал он.

– Да, месье.

Мне и самому было скверно, а уж им-то каково – этого я и представить не мог. Принцесса заметно вздрагивала. «Плачет», – подумал я. И встал.

– Я подожду внизу, – сказал я.

Де Бреску очень коротко кивнул, и я вышел следом за Нантерром. У лестницы я остановился, поджидая Грининга. Он вышел вслед за мной на негнущихся ногах, затворил дверь, и мы вместе спустились в гостиную, где я ждал до того.

– Вы ведь не знали, что пистолет не заряжен, да? – хрипло спросил он.

– Не знал.

– Это был чудовищный риск! – Он направился прямо к подносу с бутылками и стаканами и трясущейся рукой налил себе бренди. – Вам налить?

Я кивнул и опустился на один из обитых ситцем диванчиков. Колени у меня все-таки дрожали. Грининг отдал мне стакан и тоже рухнул на диван.

– Никогда не любил оружия, – признался он.

– Интересно, а он вообще собирался его доставать? – сказал я. – Он не думал воспользоваться им, иначе бы принес его заряженным.

– Если нет, тогда зачем он его вообще с собой носит?

– Ну, скажем, как образец, – предположил я. – Пластиковая «пушка» Нантерра, демонстрационная модель. Интересно, как ему удалось провезти его в Англию? Как его не заметили в аэропорту? Может, он его вез в разобранном виде?

Грининг отхлебнул бренди и сказал:

– Когда я встречался с ним во Франции, он показался мне напыщенным, но трезвым и практичным. Но эти угрозы… сегодняшнее поведение…

– Да, я бы его назвал скорее нетрезвым, – заметил я.

Он взглянул на меня.

– Как вы думаете, он сдастся?

– Нантерр? Боюсь, что нет. Он наверняка понял, что уже близок к победе. Я бы сказал, что он сделает еще одну попытку. Может быть, он пойдет другим путем.

– Когда вас здесь не будет.