— Значит, Эдди, ты ждешь не дождешься, когда можно будет покататься на коньках? — спросил Эд сына, пристегиваясь ремнем безопасности.
— Да! — тотчас же ответил малыш.
Вот уж точно, Эдди младший — его сын, тут не может быть никаких сомнений. Быть может, в России он хотя бы научиться играть в настоящий хоккей. В гардеробе отца мальчика ждали лучшие детские хоккейные коньки, какие только можно купить, и еще одни размером побольше на вырост. Мери Пат уже навела справки о московских детских хоккейных секциях, которые, по мнению ее мужа, были лучшими за пределами Канады, а может быть, и лучшими во всем мире.
Конечно, жаль, что ему нельзя установить дома телефон закрытой связи, однако «кролик» предупредил, что американские шифры не являются абсолютно надежными, и, кроме того, это открыло бы русским, что Эд Фоули является не просто второстепенным сотрудником посольства, в чьи задачи входит опека журналистов.
Вынужденное безделье выходных было для семейства Фоули самой невыносимой мукой. Конечно, ни Эд, ни Мери Пат не имели ничего против того, чтобы заниматься с малышом, однако это можно было бы делать и в недавно снятом особняке в Вирджинии. В Москву же они приехали работать.
Для обоих разведка была делом всей жизни, и они надеялись, что когда-нибудь их сын поймет своих родителей. Так что Эд, воспользовавшись свободной минуткой, решил почитать мальчику сказки. Малыш уже более или менее освоил азбуку и начинал читать слова, хотя они пока что представляли для него не сочетания букв, а особые каллиграфические символы. Счастливому отцу было достаточно и этого, однако у Мери Пат имелись кое-какие сомнения. Посвятив чтению минут тридцать, маленький Эдди уговорил отца разрешить ему посмотреть полчаса «Роботов-мутантов», к огромному удовольствию первого и снисходительной радости второго.
Разумеется, все мысли московского резидента были сосредоточены на «кролике». И вот сейчас Эд снова задумался над предложением своей жены вывезти «упаковку» из страны так, чтобы КГБ ничего не заподозрил. Эта мысль пришла ему как раз во время просмотра мультфильма. Не бывает убийства без трупа; но если труп есть, убийство уж точно произошло, черт побери. Но что если труп окажется не тот, что нужно?
У Эда в памяти прочно засели слова знаменитого канадского иллюзиониста Дуга Хеннинга, который как-то заметил, что суть искусства фокусника состоит в том, чтобы полностью владеть вниманием зрителей. Если фокусник может определять, что они видят, он может также диктовать, что они будут якобы видеть; именно это зрители и запомнят, именно это они и будут рассказывать остальным. А ключ к этому заключается в том, чтобы дать зрителям то самое, что они ожидают увидеть, даже если это что-то невероятное.
Люди — даже умные и образованные — склонны верить в самые невозможные вещи. И это было в особенности верно здесь, в Москве, где правители этой необъятной и могущественной державы верили в политическую философию, которая расходилась с современной действительностью так же, как и божественное право монархов. Более того, они сами сознавали, что эта философия является лживой, но тем не менее заставляли себя верить в нее так, словно это было Священное писание, начертанное золотыми чернилами собственноручно господом богом. Так что этих людей можно обмануть. В конце концов, они усердно стараются обмануть себя сами.
«Ну хорошо, но все-таки как именно их обмануть?» — ломал голову Фоули. Если показать человеку то, что он ожидает увидеть, он это увидит, даже если это не будет соответствовать действительности. Нужно заставить Советы поверить в то, что «кролик» и его семья… не бежали из страны, а… умерли?
Мертвые молчат, как якобы говорил капитан Кидд. Как молчат и те, кто умер вместо кого-то другого.
«Англичане однажды уже провернули нечто подобное, не так ли? — задумался Фоули. — Кажется, во время Второй мировой войны.» Да, он читал об этом в детстве, и уже тогда, когда он еще учился в школе в Фордхэме, на него произвела впечатление хитроумная идея, лежавшая в основе той операции. Кажется, она называлась «Мясной фарш»72. Да, ее концепция была очень изящной, так как одной из главных составляющих успеха явилось то, что противник почувствовал себя очень умным. А всем нравится чувствовать себя умными…
«В первую очередь, людям глупым,» — напомнил себе Фоули. А разведка фашистской Германии в годы Второй мировой войны не стоила того пороха, который требовался, чтобы взорвать ее ко всем чертям. Она действовала настолько неуклюже, что немцам, вероятно, было бы лучше вообще обходиться без нее — наверное, с ее задачами ничуть не хуже справились бы астрологи Гитлера, причем это потребовало бы гораздо меньших затрат.
Но русские, с другой стороны, чертовски умны — достаточно умны, чтобы для ведения поединков умов с ними требовалось быть очень осторожным. И все же они умны не настолько, чтобы, обнаружив что-то ожидаемое, выбросить это в мусорную корзину и продолжить искать нечто такое, о чем они даже подумать не могли. Нет, такова человеческая природа, и даже «новый советский человек», которого так усердно строят в России, по сути своей все равно остается в первую очередь просто человеком, как бы коммунистической партии ни хотелось вытравить из него это.
«Итак, что же нам придумать?» — молча думал Фоули, следя за тем, как на экране телевизора дизельный трактор с прицепом превращается в двуногого робота, чтобы было сподручнее сражаться с силами зла — кем бы они ни были…
Ну да, конечно. Это же совершенно очевидно, разве не так? Достаточно будет просто дать русским то, что им хочется увидеть, чтобы доказать, что «кролик» и его соседи по клетке мертвы. Дать им то, что всегда оставляют после себя мертвые. Вот это уже будет представлять серьезную проблему, но все же не настолько серьезную, чтобы ее нельзя было разрешить. Однако для этого потребуется помощь. При этой мысли Фоули стало не по себе. В его ремесле себе доверяешь больше, чем кому бы то ни было и чему бы то ни было; на втором месте идут ближайшие соратники, но и то — числом как можно меньше. Ну а дальше, когда возникает необходимость довериться постороннему, начинаешь скрежетать зубами. Ну да, во время инструктажа в Лэнгли его предупредили, что Найджел Хейдок является очень способным и очень послушным англичанином, хорошим оперативным работником родственного шпионского ведомства ближайшего союзника; ну да, при личном знакомстве Хейдок ему сразу же понравился, и между ними установились хорошие отношения. Но, черт побери, Хейдок не работает в Управлении. Впрочем, Риттер говорил, что в случае крайней необходимости на Хейдока можно положиться, да и сам «кролик» сказал, что русским специалистам пока что не удалось вскрыть английские шифраторы. А Фоули уже пришел к заключению, что «кролик» ведет честную игру. Конечно, жизнь самого Фоули от этого не зависит, но вот на карьере его в случае неудачи точно можно будет ставить крест.
Ну хорошо, хорошо, но как подойти к этому делу? Найджел Хейдок является торговым атташе посольства Великобритании. Здание посольства еще с царских времен расположено на берегу Москвы-реки прямо напротив Кремля — говорят, Сталин просто бесился, видя каждый день из окна своего кабинета, как поднимается британский флаг. А еще англичане помогли завербовать полковника ГРУ Олега Пеньковского, человека, предотвратившего Третью мировую войну, и попутно завербовали Кардинала, самую крупную жемчужину в короне ЦРУ. Так что если кому-то и можно доверять, то Найджелу. С нуждой не поспоришь, ну а если с «кроликом» все-таки случится беда, что ж, по крайней мере, станет ясно, что в британской разведке тоже есть течь. Фоули поймал себя на том, что надо будет извиниться перед Найджелом за одну лишь подобную мысль, однако, когда речь идет о деле, личные отношения отходят на второй план.
«Эдди, ты начинаешь страдать манией преследования, — сказал себе московский резидент. — Нельзя подозревать всех и каждого.»
