– Их зажгли совсем недавно. – И снова зашагал вперед. – Я не знаю, кто это делает, но он идет прямо перед нами, – тихо добавил он.

Яэль поспешила за ним, хотя все больше сомневалась в необходимости лезть на рожон. Озеро постепенно мельчало и, наконец, превратилось в отдельные лужицы. Томас и Яэль промокли насквозь, с них стекала вода, в башмаках хлюпало, и приходилось двигаться осторожнее, чтобы не поскользнуться на каменном полу. Коридор повернул и вдруг закончился.

Они оказались в тупике.

Яэль направила фонарь, который держал Томас, в глубину прохода и осветила низ стены, перед которой они стояли. Там виднелся лаз, до половины утопленный в грязи. Томас недовольно вздохнул: перспектива ползти на животе совершенно его не вдохновляла. Но, убедившись, что другого способа нет, он опустился на колени и попытался рассмотреть лаз.

– Я ничего не вижу, но, кажется, он довольно короткий.

Томас кивнул Яэль и полез в дыру, напоминавшую пасть чудовища. Яэль показалось, будто его поглотил безобразный глиняный Голем.[11]

Когда Томас исчез целиком, из разинутой «пасти» раздались отвратительные чавкающие звуки. Это хлюпала грязь.

Затем раздался приглушенный голос Томаса:

– Можешь идти.

Яэль наскоро собрала волосы в пучок и протиснулась в лаз. Помогая себе локтями и коленями, она ползла вперед и наконец оказалась в пещере площадью около тридцати квадратных метров.

Потолок подпирали нелепые колонны, сооруженные из нагроможденных друг на друга каменных плит. Почти все помещение занимали каменные скамьи, стоящие в два ряда. В глубине виднелись два прохода, уходивших во тьму. Посередине, на небольшом каменном алтаре, догорала свеча. Томас помог Яэль встать. Мокрые брюки липли к ногам, она начинала мерзнуть.

– Думаю, мы у цели, – сказал Томас, указывая на алтарь.

Они подошли к нему и наклонились, чтобы рассмотреть предмет, стоявший в углублении каменной глыбы. Это была круглая чаша из черного порфира, размером с небольшую сковородку и примерно такой же глубины. На дне матово блестела густая жидкость.

– Что это? – удивился Томас.

– Ртуть. – Яэль огляделась. – Я думаю, мы в древней часовне. Отец мне рассказывал: некоторые из них были построены монахами, когда они исследовали каменоломни, другие – самими каменотесами, третьи – богачами, сооружавшими их под своими особняками.

– Зачем мы здесь? Зачем нас сюда заманили? Должна же быть какая-то причина… – недоумевал Томас.

Яэль пожала плечами:

– Не знаю. Может, опять ради каких-то символов?..

Ртуть задрожала. От середины чаши к краям начали расходиться круги. Жидкость пришла в движение и, обнажая дно чаши, начала расступаться, как море перед Моисеем.

Томас схватил Яэль за руку, и они снова склонились над чашей. На поверхности ртути появлялись и исчезали глубокие борозды. Затем они начали принимать знакомые очертания, превращаясь в буквы.

– Они будут говорить с нами, – прошептала Яэль. Она уже немного привыкла к Теням и их способу общаться. На дне чаши появились слова:

«То, что находится по ту сторону, и есть единственная правда».

Яэль вздрогнула. Ведь именно об этом она думала, глядя на сваленные в кучу кости: о сокрытой истине.

Пустоты заполнились ртутью, потом показались новые слова.

«Любая вещь – всего лишь видимость».

«Нужно смотреть с другой стороны».

«Книжная история – видимость».

«Города – видимость».

Жидкость растекалась в стороны и сливалась, вновь складываясь в слова.

«Подземелья городов – обнаженная душа цивилизации, ее тайник».

«Здесь начало начал».

«Тайны человечества – в глубине».

«Его История».

«Переходите на другую сторону».

«И научитесь читать между строк Истории».

Яэль дрожала. После всего, что она узнала о долларе, Линкольне и Кеннеди, она предчувствовала, что это только начало. Главное было впереди.

«Не забывайте: любая вещь – всего лишь видимость».

«А за видимостью скрыта тайна: истинная сущность вещей».

«Отодвинуть завесу значит познать мир. Обрести власть».

«Власть, Яэль».

Ртуть в последний раз колыхнулась, и перед ними снова была неподвижная блестящая поверхность. Яэль и Томас не смели пошевелиться. Пламя черной восковой свечи плясало и, казалось, смеялось над ними.

– Не знаю, что меня пугает больше – то, что произошло сейчас, или то, что еще только случится, – наконец произнесла Яэль.

Томас задумчиво потер лоб.

– У тебя есть пакет? – вдруг спросил он.

– А как же! – ехидно ответила Яэль. – Кто же ходит в катакомбы без пакета?

Томас огляделся по сторонам, но ничего не нашел. Тогда он оторвал рукав своей рубашки, включил фонарь, задул свечу и аккуратно завернул ее в ткань.

– Что ты делаешь?

– На свече могут быть отпечатки пальцев.

Яэль кивнула, хотя идея показалась ей нелепой. Томас снова пытался найти рациональное объяснение. Они пошли к выходу, как вдруг Яэль остановилась.

– Подожди, – сказала она.

– Что такое?

– Тени только что сказали, что любая вещь – видимость. И что нужно смотреть с другой стороны.

– И что?

– Мне кажется…

Томас прервал ее, приложив палец к губам.

– Что? – прошептала Яэль.

– Я слышал какой-то шум.

– Может быть…

Он знаком заставил ее замолчать и повернулся в сторону узкого лаза. Раздался плеск – кто-то шел через озеро.

– Кто-то идет сюда, – сказал Томас. – Нужно уходить по одному из коридоров.

Яэль почувствовала, как ее охватывает паника. Я спокойна, я спокойна. Я глубоко дышу. Надо подумать о чем-то другом.

Она сказала:

– Постой, мне нужно кое-что проверить…

– У нас нет времени!

Но Яэль уже вцепилась в края чаши и пыталась ее поднять:

– Она слишком тяжелая, помоги мне!

– Яэль, нужно уносить ноги!

– Помоги же мне!

Томас выругался, но взялся за другой край чаши. Вдвоем им удалось поднять ее и снять с алтаря. Чаша весила гораздо больше, чем можно было предположить. В углублении, где она стояла, было квадратное отверстие.

– Любая вещь – видимость, нужно смотреть с другой стороны, – повторила Яэль с некоторой гордостью, несмотря на сковывавший ее страх.

Она сунула руку в отверстие и нащупала что-то.

Гладкая поверхность…

Кожа…

В тайнике лежала книга. Небольшой пухлый томик выглядел очень старым.

Это была Библия.

Томас схватил Яэль за руку и потащил за собой в один из коридоров, выходящих из часовни. Яэль почувствовала тревогу, у них за спиной кто-то только что вылез из пасти Голема.

Яэль и Томас бросились бежать. Пол был неровный, в колдобинах, луч фонаря метался из стороны в сторону. Позади кто-то крикнул:

– Они там!

Яэль почувствовала, как Томас прибавил скорости. Звук тяжелых шагов у них за спиной эхом прокатился по коридору.

Беглецы миновали первый перекресток, на втором Томас свернул в правый проход, надеясь, что им удастся спрятаться. Коридор петлял, но свет фонаря выдавал их. Оторваться от преследователей не удавалось. У очередной развилки Томас выключил фонарь. Они остались в полной темноте. От неожиданности Яэль едва не споткнулась.

– Томас? – прошептала она.

– Тсс!.. Иди сюда, прячься.

Она попыталась по звуку голоса определить, где он. Но нервное напряжение и усталость мешали ей. Она нащупала влажную стену и неуверенно двинулась вдоль нее.

– Скорее! – торопил Томас.

– Ты где? – шептала она в отчаянии.

Преследователи приближались, она уже слышала их неровное дыхание. Яэль ощупывала холодный камень. Показались отблески фонарей. Они будут здесь с минуты на минуту. Вдруг стена оборвалась. Яэль нырнула в проход. Продвигаясь вперед, одной рукой она держалась за скалу, другую выставила вперед.