— Я не дуюсь! — в бешенстве заявила Ванесса, но, увидев озорной огонек в его глазах, почувствовала, что гнев в ней угасает. Невольно она улыбнулась.

— Так-то лучше! — Брент теперь тоже улыбался. — Начнем заново?

Многозначность этих слов заставила Ванессу улыбнуться еще шире. Хорошее настроение снова вернулось к ней. То, что он сказал, было ближе всего к извинению, которое она хотела от него услышать.

Брент протянул руку и достал изящную, инкрустированную серебром коробку с сигаретами, открыл ее и протянул девушке:

— Закурите, это поможет расслабиться.

Наклонившись к пламени, она отчетливо разглядела его загорелые, сильные руки, державшие зажигалку, заметила даже мелкие золотистые волоски, видневшиеся из-под белых манжетов. Золотые запонки были сделаны в виде маленьких медальонов и тоже привлекли ее внимание. Бросив на них один лишь быстрый взгляд, она поняла, что это определенно работа эпохи Возрождения.

Каким странным, поразительным сочетанием различных черт был наделен этот человек! Совершенная внешность скрывала сложную гамму настроений. Холодный и жесткий, словно железо, как ей показалось во время их первой встречи, но не похожий ни на кого своим умением ценить прекрасное, Брент Мэллори не мог быть лишен других человеческих чувств. Ванесса выпрямилась и внезапно ощутила сухость в горле, которая не имела никакого отношения к табачному дыму.

Заметив, что Брент пристально смотрит на нее, Ванесса сказала первое, что пришло в голову:

— У меня есть кое-какие соображения по поводу китайской комнаты. Я знаю, что мы не скоро еще дойдем до этой части дома, но все же главную идею неплохо бы записать. — Она быстро продолжала, не глядя на него: — Идея состоит в том, чтобы описать всю комнату целиком, составить своего рода общее введение, а затем перейти к предметам интерьера. Я думаю, что мы могли бы упомянуть имя Конфуция, которое обязательно привлечет внимание. Вряд ли найдется много таких людей, кто не слыхал о нем.

— Конечно, вряд ли существует хотя бы один человек, не знающий какого-нибудь из его изречений. — Голубые глаза Брента снова засверкали. — Хотя я с определенной долей уверенности считаю, что большая часть приписываемых ему изречений придумана значительно позже. — Он взял со стола ручку и приготовился записывать. — Вы, конечно, хотите поведать читателям каталога о том, что он осуждал практику погребения жен и слуг вместе со своим господином?

Ванесса была благодарна за то, что он так быстро уловил ее мысль.

— А еще поддерживал развитие фарфорового ремесла, считая, что следует использовать простые, земные мотивы… — подхватила она, все больше увлекаясь темой. — Именно благодаря Конфуцию мы знаем так много об образе жизни в Древнем Китае. В ту эпоху китайцы создавали уникальные предметы быта и украшения. У вас, Брент, очень хорошая коллекция наверху. Я видела керамические изделия, изготовленные при династии Тан и Сун, и один или два предмета, которые могут относиться к периоду Мин. Я права?

Брент рассмеялся:

— Разве вы когда-нибудь ошибаетесь?

Он перечитал написанное, вычеркнул одно слово и заменил другое, затем положил ручку и заметил как бы между прочим:

— Если вас до такой степени интересуют китайские древности, то имейте в виду: в пяти милях отсюда хранится коллекция, которая может заставить вас навсегда забыть о китайской комнате Рейлингс-Холла. Хотите посмотреть?

— Хочу ли я? — Глаза Ванессы заблестели. — Только скажите мне, где это, и я буду там при первой возможности.

— Вам придется терпеть мое общество, чтобы попасть туда. Джордан не демонстрирует эту коллекцию публике, но не возражает против того, чтобы время от времени к нему заглядывали гости, если их приводит кто-то из его добрых знакомых. Его коллекция бесценна. Он не может пойти на риск и пускать в дом людей, не умеющих обращаться с хрупким фарфором. Мы съездим в среду, после завтрака. В каменоломне в этот день обычно бывает затишье, и Джерард легко справится без меня.

— Очень любезно с вашей стороны, но мне неловко причинять вам такое беспокойство, — сказала Ванесса и улыбнулась.

— Это не беспокойство, я хочу насладиться беседой двух таких знающих людей, как вы и Джордан Бэнкс. Однако должен предостеречь вас, что он очень откровенен в своих суждениях, и поэтому, если только вы не вполне уверены, что знаете о Древнем Китае все и даже больше, лучше помолчать и послушать его. — Брент глубоко затянулся сигаретой, выпустил ровное колечко дыма и затушил окурок в пепельнице. — Продолжим?

Ровно в десять часов в кабинет заглянула миссис Тэрнер.

— Вы что, собираетесь работать всю ночь? — спросила она. — Или все-таки поужинаете?

— Мы идем! — спокойно ответил Брент, кладя на стол ручку. — Я сделал все, что наметил на сегодня.

Лежавший в холле Тобер поднял голову, посмотрел на них не мигая большими янтарными глазами и снова улегся в прежней позе перед угасающим в камине огнем, издав облегченный вздох. Люди странные существа: обычно к тому времени, как они укладываются спать, уже наступает пора подниматься.

Следующие два дня пролетели быстро и приятно. Проснувшись в среду рано утром, Ванесса с удивлением поняла, что находится в Рейлингсе всего неделю. Ей казалось, что она знает этот очаровательный, древний, стоящий среди выжженных солнцем лужаек замок всю свою жизнь.

— Подождите, когда выпадет снег, — сказал Джерард, когда она наивно поделилась с ним своими впечатлениями от дома. — Тогда мы окажемся отрезанными от всего мира. Почта сюда не добирается, машины приходится выкапывать из сугробов, потому что снегочистка всегда запаздывает, а сам дом превращается в ледяной чертог. Если вы спросите меня, я бы предпочел что-нибудь посовременнее, поудобнее и в более цивилизованном месте.

— Ну что ж, каждому свое. — Ванесса посмотрела на молодого человека, прислонившегося к стене террасы. — Я согласна с вами в одном — вам нужен свой собственный дом, Джерард.

— И свою семью? Мне что, следует воспринимать это как предложение? — ухмыльнулся Джерард, взглянул на часы и с гримасой выпрямился, вспомнив что-то. — Я опаздываю. Брент, вероятно, уже спустился… Вы не могли бы сказать вдовствующей императрице, что я не буду сегодня ужинать? Я забыл предупредить ее об этом за завтраком. — Он махнул рукой на прощанье и исчез.

Ванесса направилась в кабинет. Почту уже доставили, и на этот раз пачка писем была довольно большой. Девушка села и начала их разбирать.

Нора уютно устроилась в кресле возле камина в библиотеке и занималась составлением меню на следующую неделю. «Если не сделаю этого заранее, обязательно забуду», — объяснила она Ванессе, когда та принесла три письма, адресованные «миссис Тэрнер».

— Как я поняла, вы и Брент отправляетесь куда-то сегодня вечером, — добавила она. — Вам обоим не помешает отвлечься на некоторое время от работы. Куда вы едете?

— Брент повезет меня посмотреть коллекцию Бэнкса, — сказала Ванесса.

Пожилая женщина фыркнула:

— Я могла догадаться! Отдых на работе! Вы, вероятно, все время думаете об антиквариате, Ванесса. Неестественно для девушки вашего возраста и внешности все силы и время отдавать работе!

— Нэвил говорил, что настанет день, когда я не смогу этим заниматься, — с улыбкой отозвалась Ванесса. — Вот я и стараюсь использовать время, пока не появились проблемы, которые, по его словам, мне грозят.

— А о каких проблемах, по-вашему, он говорил? — спросила миссис Тэрнер. — Дорогая, неужели вы никогда не задумывались о том, что большинство девушек считает своим предназначением стать женой и матерью?

— Иногда, — призналась Ванесса и заметила, что голос ее дрогнул. — Но до этого еще очень далеко.

Вернувшись в кабинет, она постаралась вновь погрузиться в. работу, но поняла, что не может сосредоточиться. Обнаружив, что в шестой раз берется за ластик, девушка решила, что тратит время зря, положила локти на стол и сидела, глядя в окно, пытаясь привести в относительный порядок мысли, вертевшиеся в голове.