Анджелина кивнула.

— Но я не сказал, что он из Тосканы. Его семья из поколения в поколение владеет виноградником. Он знает бабушку Витторию.

— Правда? Она бы обрадовалась, что ты знаешь кого-то из ее деревни. Кто твой дед?

Джон глубоко вздохнул:

— Джованни Валенте.

Радостное возбуждение погасло в ее глазах, и она покачала головой.

— Не может быть. Джованни Валенте проклял наш род.

— Это так, Анджелина. Но какое отношение к нам может иметь то, что произошло полвека назад!

— Но тогда почему ты не открылся мне сразу? Зачем ты лгал?

— Я не лгал. Мне просто любопытно было взглянуть на семью, причинившую столько горя деду.

Она удивилась.

— Ковелли причинили горе Валенте? По-моему, на нас наложили проклятие. Почему же ты нанял нас? Чтобы посмеяться?

— Это никак не связано. Я отдал контракт твоим братьям, потому что они самые квалифицированные работники.

— Нам не нужна милостыня. Ты все время лгал нам.

— Ничего подобного, — доказывал он. — Я всего лишь занимался своим делом. Теперь же понимаю, что мне следовало сказать тебе…

Анджелина молча повернулась, чтобы выйти.

Джон в ужасе понял, как отчаянно ему хочется, чтобы она осталась.

— Пожалуйста, не уходи…

Она взглянула из-за плеча:

— Ты уже вдоволь посмеялся, так оставь мне хоть каплю гордости.

— У меня и в мыслях не было смеяться. — Его рука легла ей на плечо. — Я неравнодушен к тебе, Анджелина.

Они вздрогнули, когда раздался звонок по двусторонней связи. Швейцар сообщил, что внизу в вестибюле Джона ждет дед. Невероятное совпадение! Предполагалось, что Джованни приедет не раньше следующей недели.

— Послушай, Анджелина. Мне нужно спуститься вниз на минутку. Прошу тебя, подожди моего возвращения, нам нужно все выяснить.

Она стояла, скрестив руки на груди и не отвечая ему.

Джон выскочил за дверь и помчался к лифту. Как некстати этим вечером приезд деда!

Дверь лифта распахнулась, и он выскочил навстречу деду. Они обнялись и приветствовали друг друга по-итальянски.

— Почему ты не сообщил, что приезжаешь раньше?

— Я не собирался, пока не поговорил с синьорой Донной, — ответил Джованни. — Она сообщила, что ты вернулся из Вермонта и пришел в офис с молодой красавицей, которую зовут Анджелина Ковелли. Ведь она родственница Виттории?

Джон кивнул.

— Да, это ее внучка. И кажется, я влюблен в нее.

Анджелина старалась сдержать слезы, переодеваясь в брюки и свитер. Потом начала бросать вещи в чемодан, намереваясь сбежать. Но когда она направилась к двери, то едва не столкнулась с Джоном и с седовласым мужчиной.

В свои семьдесят или около того тот был высок и широкоплеч. Он встретился с ней глазами и в изумлении застыл на месте. Наконец повернулся к Джону и заговорил по-итальянски.

— Анджелина, это мой дед, Джованни Валенте, — представил Джон старика.

—  Ciao, синьорина Анджелина, — с улыбкой проговорил Джованни. — Вы прекрасны, как Виттория.

— Синьор Валенте, извините, но я не могу говорить об этом.

— Дед и понятия не имел, что я знаком с Ковелли, — вмешался Джон. — Поэтому не надо сердиться на него.

— Нет! — остановил его Джованни. — Это моя вина. Моя мать прокляла вашу семью, Анджелина. Джона и на свете еще не было. Сердиться нужно на меня.

Анджелине хотелось уйти.

— Я ни на кого не сержусь. Мне всего лишь хочется домой. — И она направилась к двери.

Джон схватил ее за руку, пытаясь остановить.

— Прошу, не уходи так. Ты мне не безразлична.

Она вырвалась:

— Если у тебя хоть что-то осталось ко мне или моим близким, не беспокой нас еще полвека.

Она вышла и хлопнула дверью. Звук эхом отозвался в комнате.

От тупой боли в сердце Джону стало трудно дышать. Знакомая сцена: еще один человек, к которому он неравнодушен, бросает его. У него поникли плечи.

— Извини, я ничем не мог помочь, — сказал Джованни.

Джон подошел к окну, почувствовав внезапную опустошенность.

— И почему мы не можем быть с женщинами, которых любим? — пробормотал он.

Джованни подошел к внуку и положил руку ему на плечо.

— Иногда мы ищем не ту. Теперь я понимаю, что Виттория была не для меня. Она полюбила другого прежде, чем я попросил ее руки. Но моя глупая гордость не позволяла мне отпустить ее с миром. Я годами упорствовал, пока моя уязвленная гордость не довела до того, что от меня ушла Лия. Даже жизнь моей единственной дочери была омрачена нашим несчастливым браком, и боль переживаний выпала и тебе. — Он посмотрел Джону в глаза. — Прости меня. Это наша семья была проклята, потому что я задушил в себе любовь. Ты можешь изменить это, сынок. Пусть Анджелина научит тебя.

Но Анджелина ушла. А с ней ушла и любовь.

— Это уже неважно. Ты же слышал. Безнадежно, как у тебя с Витторией.

Джованни печально улыбнулся.

— Нет, сынок, не надо так думать. К тому же дело обстоит совсем иначе. Виттория любила другого, а Анджелина любит тебя. А если она пошла в бабушку, то ее сердце будет отдано только одному человеку.

Дед вытащил из кармана пиджака бархатную коробочку и открыл крышку. Внутри сверкало великолепное кольцо, украшенное бриллиантами и рубинами. Кольцо невесты. То самое, которое Джованни должен был надеть на палец Виттории. Но этому не суждено было случиться. И в гневе он проклял род Ковелли и украл кольцо невесты. Теперь он понял, что давно пора вернуть его, чтобы положить конец проклятию, годами преследовавшему оба рода.

Джон подавил волнение, искренне желая и в то же время опасаясь обрести надежду. Любовь так часто ускользала от него.

— Я не верю в любовь, — и добавил про себя, что она приносит только горькие разочарования.

— Прекрасно, упорствуй. Посмотри, куда это завело меня. Впереди у меня только одиночество. — Джованни взглянул в окно на мерцающие огни города. — Думаю, ты не станешь беспокоиться, если Анджелина найдет себе другого. Того, кто будет любить ее. Мужчину, который пройдет с ней по жизни.

Джон едва не задохнулся от боли, которую ему причинили слова деда.

— Перестань! — закричал он. — Ладно, я понял, куда ты клонишь.

— Так делай что-нибудь. — Старик протянул кольцо. — Проклятие снимется, если оба рода объединятся.

— Она не хочет иметь со мной дела.

— Уверен, ты переубедишь ее. В ее прекрасных глазах были слезы из-за мужчины, которого она любит.

От вспыхнувшей надежды сердце Джона учащенно забилось. Он взял коробочку из рук деда.

На следующее утро Анджелина сидела в своей постели. Был уже час дня. Боязнь расспросов родных вынуждала ее не выходить из комнаты.

Она и так уже пролила немало слез из-за Джона во время ночного полета, не говоря уже о том, что прорыдала всю дорогу домой из аэропорта, где ее встретил Раф.

И как она позволила себе так увлечься? Нет, отныне она выбросит его из головы. Он убил в ней всякие чувства. При мысли о Джоне и его предательстве ее наполнял только гнев.

Нужно взять себя в руки и жить дальше. Разумное решение. Но как она будет работать на «Росси интернэшнл», зная, что все это время Джон лгал ей и ее родным? Тони сказал, что контракт с «Росси интернэшнл» подписан на жестких условиях, которые нельзя нарушить. Безвыходное положение. Но если контракт и нельзя нарушить, то она вполне может отказаться от своей должности. Она может бросить работу, уехать из города и забыть о Джоне. Забыть, как быстро она подпала под его чары? Как чуть не занялась с ним любовью? Сердце наполнилось тоской. Неужели она предала память о Джастине?

Послышался тихий стук в дверь, и в комнату заглянула бабушка.

— Добрый день, Лина.

Анджелина смотрела, как бабушка вносит поднос с едой.

— Тебе надо поесть, — сказала она. — И станет легче.

— Спасибо, но мне не хочется.

— Так всегда бывает, когда влюбляешься.

Анджелина вздохнула.