— Но нам вовсе не обязательно беседовать с ней.

— Правильно, — заявил Питтман и выбрался из машины.

Они направились к дому. В вестибюле Питтман сделал вид, что изучает список жильцов у ряда переговорных устройств вдоль стены в поисках нужной фамилии. На самом же деле он намеревался схватиться за ручку двери, прежде чем защелкнется замок, как только вышедшие из нее мужчина и женщина отойдут подальше, и вместе с Джилл скользнуть внутрь дома. Это ему удалось, и они заспешили к лифту.

Когда в ответ на стук дверь квартиры 4-Б распахнулась, перед ними предстал Брайан Ботулфсон, в пижаме, с взлохмаченными волосами, совершенно обессиленный. Увидев Питтмана, он ссутулился и его руки повисли, как плети.

— О, нет... Оставьте меня в покое. Опять вы! Вот уж чего мне совсем не нужно.

— Как поживаете, Брайан? — радостно приветствовал его Питтман. — Как шли дела после нашей последней встречи?

Из глубины комнаты донесся хриплый плач ребенка, не обычный, а какой-то болезненный. Питтман хорошо запомнил этот крик еще с того времени, когда Джереми был совсем маленьким.

— Похоже, вы всю ночь не сомкнули глаз.

С этими словами Питтман вошел в квартиру.

— Эй, я вам не позволил...

Питтман захлопнул и закрыл на замок дверь.

— Вы, кажется, не очень-то мне рады, Брайан?

— После того вашего посещения у меня были такие неприятности с... Если Глэдис появится...

— Но она не появится. Мы дождались ее ухода.

Крики ребенка беспокоили Джилл.

— Мальчик или девочка? — поинтересовалась она.

— Мальчик.

— Кажется, он нездоров. Температура?

— Наверное.

— А вы что, не измеряли?

— Времени не было. Парнишку пронесло, и пришлось его подмывать.

— Без медицинской помощи тут не обойтись. Где у вас термометр? Где детские лекарства?

Питтман, как бы извиняясь, поднял руки:

— Чуть не забыл, Брайан. Это мой друг Джилл.

— Здравствуйте, Брайан. Я медицинская сестра, работала в педиатрическом отделении. Я позабочусь о вашем сынишке. Итак, где термометр?

— На тумбочке около кровати. — Брайан махнул рукой.

Когда Джилл вышла из кухни в соседнюю комнату, Питтман весело заявил:

— Видите, Брайан, вам повезло сегодня.

— Точно. Я чувствовал бы себя счастливее в преисподней. Послушайте, не ходите ко мне. Вас разыскивает полиция.

— И еще как повезло, скажу я вам, — повторил Питтман, будто не слыша.

— Не втягивайте меня. Я не могу...

— Больше не появлюсь в вашей округе. Никогда. Клянусь. Слово скаута.

— Вы и в прошлый раз обещали.

— Но не давал слово скаута.

Брайан застонал:

— Если полиция пронюхает...

— Я опаснейший преступник. Скажете им, что я запугал вас, заставил помочь.

— В газетах пишут, что вы убили священнослужителя, человека в чьей-то квартире и... я потерял счет.

— Моей вины ни в чем нет. Все легко можно объяснить.

— Поймите же. Я ничего не хочу о вас знать, но могу пострадать за соучастие.

— В таком случае все в порядке. Я вовсе не собираюсь посвящать вас в свои дела и планы.

Но если откажетесь мне помочь и меня схватят, я заявлю, что вы соучастник, — не моргнув глазом соврал Питтман.

— Даже думать об этом не смейте! Насиделся я за решеткой.

— Вы только представьте, что скажет Глэдис. Но я не предаю друзей, Брайан. Чем быстрее закончим дело, тем раньше я отсюда уйду. Научите меня проникать в чужие файлы. Прямо сейчас!

Вернулась Джилл.

— У него тридцать восемь и пять.

— Это опасно? — встревожился Брайан.

— Скажем так, не очень хорошо. Думаю, мне удастся немного сбить температуру. Только не давайте ему детский аспирин. Он противопоказан при высокой температуре. Может дать осложнение, так называемый синдром Рейя. У вас найдется тайленол?

— Видите, — сказал Питтман, — дитя в надежных руках. А теперь пошли, Брайан, с вас причитается за медицинскую помощь на дому. Поучите меня немножко. Пока не пришла Глэдис.

Брайан побледнел.

— В какие программы вы хотели бы проникнуть?

— Не указанные в справочниках телефонные номера и сопутствующие им адреса.

— В каком городе?

— Как раз этого я и не скажу вам, Брайан. Научите меня общим подходам, для этого не нужно называть город. Затем посидите в сторонке, а я поиграю на ваших компьютерах.

— Мне хочется плакать.

— С ребенком все будет в порядке? — спросил Питтман, отъезжая от дома Ботулфсонов.

— Если регулярно давать ему детскую дозу тайленола и много жидкости. Не помешает обтирание влажной губкой. Я сказала, что если повысится температура и не прекратится рвота, ребенка надо немедленно показать врачу. Славный мальчишка. Думаю, проблем с ним не будет.

— И Брайану, возможно, удастся вздремнуть.

— Если Глэдис не устроит ему скандал. Ты получил от него то, что хотел?

Питтман достал листок бумаги.

— Теперь я сделал все как надо. Чтобы не получилось, как с тем парнем из Ассоциации выпускников. Я решил держать каждый наш шаг в тайне. Брайан показал мне, как добыть нужные номера и адреса, отсутствующие в телефонном справочнике. Но не знает, чьи это номера и в каком городе.

— Вашингтон.

Питтман кивнул.

— "Большие советники".

Питтман еще раз кивнул.

— Долгая поездка.

— Мы не можем лететь. Чтобы купить билет, придется воспользоваться кредитной карточкой или выписать чек. Твое имя попадет в компьютер, и полиция нас накроет. Придется ехать на машине.

— Ты знаешь, как увлечь девушку и как ее развлечь. Итак, я натягиваю одеяло на голову и принимаю позу эмбриона.

— Прекрасная идея. Отдохнешь хоть немного.

— Тебе тоже не мешало бы расслабиться. Надо накопить силы, прежде чем отправиться в логово «Больших советников».

— Пока в другое место.

— А я думала, мы направляемся в Вашингтон.

— Правильно. Но прежде чем повидаться с «Большими советниками», необходимо кое с кем встретиться.

— С кем?

— С одним человеком, у которого я давным-давно брал интервью.

Уже стемнело, когда Питтман и Джилл достигли кольцевого шоссе, опоясывающего Вашингтон. Они съехали с кольца на юг по дороге Ай-95 и затем, свернув на запад, по Пятидесятой добрались до Массачусетс-авеню. Несмотря на крайнюю усталость, Питтман уверенно маневрировал в потоке машин и другого транспорта.

— Похоже, ты хорошо знаешь город, — заметила Джилл.

— Когда я работал в Отделе внутренней политики, проводил здесь массу времени.

Питтман объехал Дюпон-серкл и по Пи-стрит двинулся на запад в сторону Джорджтауна.

— Здесь все напоминает Бикон-Хилл, — сказала Джилл.

— Согласен. — Питтман посмотрел на узкую, обсаженную деревьями и вымощенную булыжником улочку. Чуть дальше на смену булыжнику пришел красный кирпич. Особняки в федералистском и викторианском стиле стояли рядом, стена к стене. — Тебе не приходилось здесь бывать?

— Ни разу, даже поблизости от Вашингтона. Дальше Нью-Йорка ни мне, ни моим родителям делать было совершенно нечего.

— Джорджтаун — старейший район столицы и обиталище очень богатых людей.

— Значит, и остальные «Большие советники» живут здесь?

Питтман отрицательно покачал головой.

— Для них это слишком банально. Они живут в своих поместьях в Вирджинии.

— В таком случае с кем ты собираешься встретиться?

— С человеком, который их люто ненавидит.

Питтман свернул на юг по Висконсин-авеню, щурясь от яркого света фар встречных машин и уличных фонарей.

— С человеком, которому я пытался дозвониться всякий раз, как мы останавливались в пути. Его зовут Брэдфорд Деннинг. Сейчас он уже старик, но в молодости был карьерным дипломатом, движущей силой Госдепартамента при Трумэне. Он всегда говорил, что в конце концов станет госсекретарем.

— Кто же ему помешал?

— "Большие советники". Они видели в нем конкурента и смели со своего пути.