Снова появился Фардайл и поглядел на нее ожидающими глазами. Она опустилась перед ним на колени и поцеловала волка прямо в черную узкую морду.

— Спасибо тебе, Фардайл! — прошептала она во влажный нос.

Он лизнул ее в щеку, выражая благодарность, и вырвался из рук. В сознании Елены снова возникла картина:

На волка, что привязан дальше всех, нападает мерзкая тварь.

Елена кивнула, понимая, что надо спешить.

Убедившись, что его поняли правильно, Фардайл мягко встал на лапы и снова скрылся на другом берегу.

Елена наклонилась, быстро подняла с земли блестящий предмет и последовала за волком.

Нилен видела, как крылатая тварь расправила крылья, каждое длиной с человеческую руку. По их маслянистой поверхности переливались отсветы костров. Отступив от Эррила на шаг, тварь подняла голову и провизжала что-то, вероятно, обозначавшее голод. Нюмфая понимала, что перед ней еще не взрослая особь, и что ее дальнейший рост зависит от того, насколько быстро она станет насыщаться.

Нилен лихорадочно шевелила руками, пытаясь найти слабину хотя бы в одной веревке, но те были затянуты туго, и узлы держались прочно. Даже Крал с красным от натуги лицом не мог порвать ни одной из пут. Остальные двое, Мерик и Могвид, казалось, уже давно смирились с бесплодностью подобных усилий. Мерик стоял, даже в веревках выпрямившись во весь рост, глаза сверкали презрением и гневом. Один Могвид висел, как неживой.

Нилен прекратила попытки, осознав, что этой ночью победят не мускулы. И все же нюмфая почему-то медлила. Не сейчас. Еще рано. Еще не сейчас. Может быть, ловкостью и хитростью...

Но неожиданно все стало поздно.

Тварь, сидевшая неподвижно, подогнув ноги, вдруг встрепенулась всем телом и рванулась к Эррилу.

Старый воин только глубоко вздохнул, когда паук вонзил челюсти ему в грудь. Восемь ног оплели тело Эррила, прижимая его все сильнее к столбу. Когти чудовища глубоко вонзились в древесину. Лицо Эррила побагровело, и впервые с той встречи в Винтерфелле Нилен увидела на его глазах слезы.

Дьяволица, которую звали Вайрани, затанцевала от радости, и на губах ее появилась хитрая лисья улыбка.

— Целуй его, целуй, радость моя! — кричала она, подзадоривая существо.

Нилен понимала, что теперь счет идет на секунды, на доли секунд.

— Стой! Отзови свою тварь назад! — вдруг крикнула она.

Вайрани обернула пьяное лицо к нюмфае.

— Темный Лорд не одобрит того, что ты убиваешь Эррила, — спокойно и решительно бросила Нилен в безумное лицо.

Дьяволица подошла на несколько шагов ближе.

— И почему же это, интересно узнать? Неужели ты действительно считаешь, что лучше меня знаешь желания моего господина?

Краем глаза Нилен видела, как отвратительный паук уже приближает челюсти к горлу Эррила, и продолжала держать взглядом внимание Вайрани.

— Я знаю, что Черное Сердце хочет девочку, — медленно и веско произнесла она. — Больше всего он хочет ведьму.

Наконец эти слова дошли до больного сознания Вайрани. Победная улыбка пропала с ее лица.

— Но только Эррил знает, где она, — Нилен продолжала длить спасительный обман. — Убей его — и ты потеряешь всякую надежду найти ее тайный приют.

Вайрани что-то пробормотала пауку, и тот послушно замер в пальце от горла воина. Нилен видела, как сомнение и страх постепенно сменяют жажду мести в лице дьяволицы. Она нерешительно сделала шаг назад.

— Ведьма... Да, ведьма... — Вайрани поднесла руку к волосам и стала играть ими, словно шаловливый котенок. — Мы должны добыть моему господину ведьму... Я не могу обмануть его... — Ее взор снова упал на Эррила. — Рассчитаемся позже. — Нилен позволила себе вздохнуть и немного расслабиться. Сладчайшая Матерь, ее хитрость сработала!

Она видела, как Вайрани подошла к своему чудовищу и пальцем слегка коснулась кожистого крыла.

— Ну, уходи-ка пока отсюда. Не надо трогать его. Пока не надо.

Тварь вытащила когти из столба и упала вниз. В тоскливой злобе она затрепыхала крыльями и протяжно застонала в ночи. И этот крик, разнесшийся далеко по холмам и лугам, пробудил древний ужас во всех живых существах, ужас, глубоко спрятанный в подсознании любого живого — ужас перед неизбежностью смерти. Нилен сама почувствовала, как подогнулись ее колени.

Но, к счастью, Вайрани быстро утешила своего ублюдка, погладив по спине.

— Ну, успокойся же, не надо шуметь. Я знаю, что ты голоден, мой хороший. — Она махнула рукой. — Иди же, поешь.

Нилен задрожала от ужаса: масса крыльев и ног стремительно катилась к ней.

— Спасибо, что напомнила о моей первой обязанности, — обратилась к нюмфае Вайрани. — И в награду ты займешь место Эррила.

Тварь набросилась на нее, и Нилен сильно ударилась затылком о столб. Восемь ног полностью оплели хрупкую фигурку от лодыжек до шеи. От удара перед глазами у Нилен заплясали тысячи радужных огней, но даже и сквозь них она видела тянущиеся к ее горлу челюсти.

Зубы коснулись нежной кожи, и от боли нюмфая потеряла сознание. Лишь слабый стон слетел с уже мертвых губ, унося великую душу последней нюмфаи высоко в ночное небо.

Елена ползла через тишину и ужас. Вокруг догорающих костров лежали трупы не только мужчин, но детей, женщин и стариков. Их черные животы вздувались, словно спелые дыни, и сквозь рваные лохмотья виднелись копошащиеся маленькие существа. Елена старалась отворачиваться и не думать о том, что в лагере остались лишь какие-то отвратительные твари. Правда, то тут, то там всхрапывали лошади и тоскливо метались от одного шалаша к другому обезумевшие собаки. Но эти животные шарахались и от бежавшего впереди девушки огромного волка. И ни одна собака не посмела залаять, объявляя об их приближении.

Елена ползла по окраине лагеря. Фардайл, видимо, решил обойти его кругом, стремясь куда-то к самой восточной его оконечности. Именно оттуда с трудом можно было различить приглушенные голоса. Значит, кто-то выжил. Но кто?

Левая ладонь Елены, сжимавшая топор горца, вспотела, рукоять скользила, а в кармане около самого сердца мешал ползти предмет, подобранный Фардайлом в лагере и принесенный ей. Но зато он удваивал решимость Елены. «Я должна это сделать, должна!» — барабаном стучало в мозгу. Девушка проползла рядом с изуродованным тельцем ребенка и в ужасе отвернулась. Нет, нельзя ослабеть, поддаться панике, испугаться. Она должна держаться, во что бы то ни стало! Правая рука непроизвольно сжалась в кулак — пусть она пуста, но в ней еще есть оружие. Елена все-таки порезала руку ведьминским кинжалом, и теперь алые сполохи переливались на ладони даже в ночи.

Итак, она готова.

Девушка обогнула очередной шалаш и увидела, как Фардайл крадется почти рядом с ней.

Лесная кошка крадется в зарослях невидимо, чтобы удивить кролика.

Елена совсем вжалась в мокрую траву, а волк темной стрелой метнулся куда-то в сторону. С тяжелым топором на плече, Елена пыталась поспеть за ним, но широкие лапы волка намного быстрее скользили по траве и грязи, так что расстояние между ними неуклонно увеличивалось. Прикусив губу, Елена упрямо рвалась вперед, но Фардайл уже успел скрыться за следующим шалашом.

Поспешив за ним, девушка, однако, остановилась. За шалашом лежало уже совершенно пустое пространство, где было решительно невозможно спрятаться. Задержав дыхание, она осторожно выглянула из-за угла, и увиденное заставило ее почти потерять контроль над магией, с таким трудом удерживаемой в кулачке.

Перед Еленой предстали пять врытых в землю столба, к которым были привязаны ее друзья. От одного столба медленно ползло существо, которое могло присниться только в самых жутких ночных кошмарах. Все оно состояло из крыльев, пастей и членистых ног. А рядом с тварью стояла тонкая, гибкая обнаженная женщина, наполовину закутанная в роскошные черные волосы, на которых ярко выделялся единственный молочно-белый локон. Казалось, женщина почувствовала, что на нее смотрят, и повернулась в направлении шалаша, где стояла Елена. Лицо оказалось смертельно бледным, как лунный свет, и холодным, как камень, которого никогда не касалось солнце. Елена метнулась назад прежде, чем женщина смогла увидеть ее.