— Заключим пари, Ифигиния? — нежно спросил Маркус… Подозрительно нежно. — Вчера вечером мне ничего не стоило вынести потерявшую сознание леди из бальной залы Фенвиков. Почему бы мне сегодня для разнообразия не пронести ее на плече, как мешок с углем?

Ифигиния трезво взвесила свои возможности. Число направленных в ее сторону взглядов росло с угрожающей быстротой. Уже не одна голова с любопытством повернулась к ней. Уже не одна пара ушей навострилась в желании уловить обрывки пикантнейшей ссоры между графом Мастерсом и его новой любовницей.

Желваки, игравшие на скулах Мастерса, и неумолимо сжатые губы яснее всяких слов свидетельствовали, что он в ярости. Было совершенно очевидно: если она не подчинится, Маркус устроит безобразную сцену на виду у всей улицы.

— Очень хорошо, милорд. — Ифигиния выдавила улыбку и легонько коснулась пальчиком рукава графа. — Если вам угодно играть роль злого тролля, пусть будет по-вашему.

— Вы правы. Мне не так уж редко приходилось играть эту роль, и, уверяю вас, я способен устроить поистине потрясающее представление.

— Ни секунды не сомневаюсь. Хочу, чтобы вы знали, сэр, во время прошлогоднего путешествия по континенту мне не раз приходилось сталкиваться с неджентльменским поведением некоторых мужчин. У одного мерзкого уличного воришки тоже были отвратительные манеры, милорд.

— Возможно, настанет время, когда и я смогу чему-нибудь подучиться. Говорят, путешествия способствуют расширению кругозора. А теперь пойдемте, мы привлекаем слишком большое внимание.

Он еще крепче взял под руку Ифигинию и быстро двинулся вниз по Пэлл-Мэлл.

— Люди смотрят на нас!

— Вам пора уже привыкнуть к всеобщему вниманию. А теперь попробуйте убедить меня, что я глубоко ошибался, назвав вас вымогательницей.

— Как вам вообще такое пришло в голову?

Маркус покосился на нее:

— Вы определенно неглупая особа. Вы тщательно изучили мой характер — настолько тщательно, что сумели одурачить весь наш свет, выдав себя за мою любовницу.

— У всех есть свои маленькие способности.

— Ваши странные способности убедили меня в том, что вы способны зайти слишком далеко в изучении чужого прошлого. Вы способны доискаться до сведений, пригодных для, шантажа.

Ифигиния едва сдерживала ярость.

— Вы имеете в виду сведения, которыми шантажировали вашего друга?

— Совершенно верно.

— Я не способна на подобное. — Она чувствовала боль, почти такую же сильную, как гнев. Почему? Она не находила ответа. Ифигиния отдавала себе отчет в том, что в сложившихся обстоятельствах ужасные выводы Маркуса вполне логичны. И все же она чувствовала себя глубоко оскорбленной. — Если бы вы знали меня лучше, милорд, вы никогда бы не предъявили мне таких ужасных обвинений.

— Однако я вас вообще не знаю, не правда ли? Я знаю вас несоизмеримо хуже, чем вы меня. И это начинает меня серьезно беспокоить.

— Я не вижу никакой возможности убедить вас в своей невиновности, поэтому не стану унижаться!

— В таком случае вопрос остается открытым, моя дорогая. — Едва заметным кивком Маркус поприветствовал знакомого, кланявшегося ему от дверей табачного магазина.

Ифигиния притворилась, будто пристально разглядывает перчатки, выставленные в соседней витрине. Она заметила жадное любопытство в глазах знакомого Мастерса. Еще по крайней мере дюжина любопытных взоров сверлила ее спину.

Да, в Лондоне не так-то просто остаться наедине! Здесь нельзя пожаловаться на недостаток внимания — тем более если речь идет о женщине, чье имя каким-то образом связано с именем графа Мастерса.

Это почти столь же ужасно, как в Дипфорде, с горечью подумала Ифигиния. Но в Лондоне по крайней мере никто не заставляет ее выслушивать нудные проповеди викария и советы новых родственничков сестры.

Ифигиния с трудом заставляла себя выслушивать поучения Мастерса.

— Вы слишком все усложняете, милорд, — выдавила она. — Мне кажется, вы вообще очень тяжелый человек.

— Несмотря на неприятности, которыми грозит вам наша история, не сомневайтесь в одном: до тех пор пока я не найду решения, нам с вами придется проводить очень много времени наедине друг с другом.

— Объяснитесь, милорд?

— Это значит, что, пока я не получу доказательств вашей непричастности к шантажу, вы всегда будете рядом. — Маркус недобро улыбнулся. — Я не спущу с вас глаз, мадам. Какая удача, что, выбирая воображаемого любовника, вы остановились именно на мне! Вы дали превосходный повод находиться всегда с вами рядом.

— А вдруг я сама решу положить конец этому маскараду?! — взорвалась Ифигиния.

— Уже слишком поздно отказываться от своей роли в очаровательной пьеске. — Маркус кивком поприветствовал еще одного знакомого. — Вы слишком далеко зашли, мадам.

— В таком случае предупреждаю вас — я намерена любой ценой продолжить свое расследование. Я собираюсь найти вымогателя!

— Какое странное совпадение! Я поставил себе точно такую же цель.

Сверкнув глазами, Ифигиния с минуту молча разглядывала графа.

— И мы будем продолжать притворяться?

— Да. — Маркус поклонился, приветствуя пожилую даму, выходившую из книжного магазина:

— Миссис Осворс!

— Мастерс!

Ифигиния тоже узнала даму с пронзительными глазами-бусинками и выжала вежливую улыбку:

— Добрый день, миссис Осворс.

— Добрый день, миссис Брайт. — Миссис Осворс бросила проницательный взгляд на Мастерса. — Прелестный день, милорд, не правда ли?

— Безусловно, — ответил тот.

— Надеюсь увидеть вас обоих сегодня вечером на балу у Лартмора, — пропела пожилая дама.

— Вряд ли, — равнодушно ответил Мастерс.

— А вот я собираюсь приехать! — живо воскликнула Ифигиния. Краем глаза она заметила, как неодобрительно поморщился Маркус, и улыбнулась еще ослепительнее. — Я слышала, у лорда Лартмора очень богатая коллекция античных статуй.

— Да, кажется, это действительно так, — неохотно подтвердила миссис Осворс. — Мой муж вскользь упоминал о коллекции. Сама никогда не видела этих статуй, я не очень интересуюсь древностью. Надеюсь, вы извините меня, но мне пора идти.

— Конечно, конечно, — закивала Ифигиния.

— Я собираюсь встретиться с женщиной, которую порекомендовало мне агентство «Вичерлей». Вы же знаете, я ищу новую компаньонку.

— Нет, я не знала, — покачала головой Ифигиния.

— Если хотите услышать всю правду, то моя последняя компаньонка — молоденькая пустоголовая штучка — два дня назад сбежала с каким-то неизвестным молодым человеком. Только вообразите себе! И это после всего, что я сделала для девчонки! Неблагодарная мерзавка! Теперь я ищу женщину постарше… До вечера, мои дорогие.

— До вечера, миссис Осворс, — раскланялась Ифигиния. Маркус хранил гробовое молчание до тех пор, пока пожилая дама не удалилась на приличное расстояние.

— Зачем вам ехать к Лартмору? Там будет скука смертная!

— По двум причинам, — оживилась Ифигиния. — Во-первых, я действительно сгораю от желания познакомиться с коллекцией Лартмора.

— Он подпускает к ней только ближайших друзей и, естественно, тонких знатоков.

— Надеюсь, он и мне окажет подобную честь.

— Вас вряд ли заинтересуют сокровища Лартмора. Подавляющее большинство его скульптур — жалкие подделки.

Ифигиния мгновенно позабыла, что несколько минут назад Мастерс обвинял ее во всех смертных грехах.

— Так вы видели его коллекцию?

— Разумеется, и, поверьте мне на слово, в ней нет ничего интересного для подлинного знатока.

— Какое разочарование! А я так мечтала взглянуть на его статуи!

— Пожалейте время. Какова вторая ваша причина?

— Провести расследование, что же еще? Имя лорда Лартмора значится в моем списке, ибо он связан и с вами, и с тетей Зоей. Кроме того, перед отъездом в Йоркшир вы играли с ним в карты.

Маркус снова внимательно посмотрел на нее:

— Вы многое знаете обо мне, не правда ли?

— Я уже говорила, что всесторонне изучила вашу жизнь.