Литмир - Электронная Библиотека

– Взгляни.

Она торопливо подошла, посмотрела сначала на чертеж, потом на босса и спросила:

– На что я должна взглянуть?

– На это, – он задержал палец на самой нижней палубе. – «Ривьера дек».

– Угу.

– Там живут люди.

– Ну-у…

Довольный тем, что она все схватывает на лету, он продолжал:

– Когда судно вышло из ремонта, я специально оговорил, что каюты на нижней палубе для пассажиров использоваться не должны.

– Ага. Оговорили, босс, – она вздрогнула, выхватила карманный компьютер и нажала несколько клавиш. – Я все проверю и выясню, как такое могло произойти.

Он разозлился – неужели кто-то смеет не обращать внимания на его распоряжения?!

– Давай. И прямо сейчас. Хотя… сначала выясни, сколько там занято кают.

– Правильно.

Ник покачал головой. Эти каюты настолько маленькие и старые, что на его кораблях ими пользоваться нельзя. Он был уверен, во время ремонта их переделали, но иметь их и пользоваться ими – разные вещи. Эти каюты узкие, тесные, темные и совсем не соответствуют тому имиджу судна, который устроил бы Ника.

Тереза взглянула на него:

– Босс? Судя по списку, занято всего две каюты из пяти.

– Кем?

– 1А занимают Мэри и Джо Каррен.

Не знает он никаких Карренов. Значит, снимок пришел от того, кто устроился в другой каюте. Он ждал.

– 2А… – голос Терезы замер, и Ник увидел, что его обычно хладнокровная помощница прикусила нижнюю губу.

Нехорошо.

– Ну? – Когда она не ответила, он властно потребовал: – Говори немедленно. Кто там?

– Дженна, – сказала Тереза и вдруг выдохнула: – Ник, в 2А Дженна Бейкер.

При спуске на нижнюю палубу Ник установил своеобразный рекорд времени. К тому моменту, как он добрался до «Ривьера дек», он уже принял твердое решение закрыть ее отныне и навсегда. Черт его побери, если он допустит, чтобы гостей, заплативших деньги, размещали в помещениях, годных только для юнг.

Сходя с лифта, он ударился о нависавшую балку и вполголоса выругался. Скрипы и стоны большого корабля, удары волн в борта эхом разносились по узким коридорам и очень походили на стенания призраков. В коротких коридорах было темно, поскольку закрепленные на стенах бра отбрасывали свет только отдельными пятнами. Все это вместе вызывало сердцебиение. Сам коридорчик был настолько узким, что ему пришлось передвигаться чуть ли не боком. Правда, приятно сознавать, что в порядке поддерживаются даже самые дешевые помещения, но это же можно было сделать иначе. Будь он проклят, если гости его круизов будут щуриться на солнце, как летучие мыши.

С гулом в голове, но посадив собственное настроение на крепкую цепь, он остановился перед дверью каюты 2А и уже занес кулак, чтобы постучаться, однако не успел: дверь каюты распахнулась. На пороге стояла она.

Дженна Бейкер.

Она не имеет права так действовать на него. В конце концов, это он должен на нее влиять. Это он обладал ею год назад, а потом позволил ей уйти. Так почему же его ошеломляют ее голубые, почти бирюзовые, глаза? Почему так хочется поцеловать ее твердо сжатые губы и получить отклик? Почему от ее сердитого взгляда кровь быстрее побежала по его жилам? И вообще, какого черта она бесится?

– Я услышала твои шаги в коридоре.

– Отменный слух, особенно если учесть все здешние шумы, – признал он.

Она еле заметно улыбнулась:

– Ага, большое удовольствие – жить в чреве зверя. Подъем якоря, например, сопровождается целой симфонией.

Он над этим не задумывался, но ему шум показался ужасным. Он окончательно решил больше никогда не использовать нижние каюты. Однако это потом. А сейчас… что ей нужно?

– И почему ты здесь? Чтобы поговорить о корабле?

– Ты знаешь, почему я здесь.

Он взялся рукой за притолоку и наклонился к Дженне:

– Тебе хочется, чтобы я так думал. Есть вопросы? Какие? И почему сейчас? И что дальше?

– Я не хочу говорить об этом в коридоре.

– Прекрасно.

Он вошел следом за ней в каюту, но помещение было таким тесным, что для двоих в нем места не нашлось, и ему тотчас стало совсем невмоготу.

Так было с самого начала. В тот момент, когда он прикоснулся к ней, в ту, первую, ночь в лунном свете, он почувствовал ожог от чего-то, чертовски похожего на лаву, текущую по телу. И, оказывается, несмотря на прошедшее время, ничего не изменилось.

Он повернулся и осмотрелся. Господи, какая маленькая каюта, того и гляди, стены стиснут насмерть. Правду сказать, они давили. Ему хотелось сгорбиться, чтобы не задеть потолок головой. Кроме того, хотя в каюте был включен весь возможный свет, в ней царили сумерки.

Но Ник пришел сюда не ради обстановки, в которой он в данный момент все равно ничего не мог изменить. Ему нужны объяснения. Он подождал, пока она закроет дверь в эту коробку, и сказал:

– Что теперь за игры, Дженна?

– Это не игра, Ник, – ответила она и скрестила руки на груди. – И тогда игры не было.

– Ладно, – он постарался утихомирить дыхание и не дышать глубоко, поскольку ее запах уже заполнил его всего, чему немало способствовали размеры помещения. – Не будешь же ты мне врать. Это без вариантов.

На ее лице застыло ожесточенное выражение:

– У нас опять все тот же спор?

Он мгновение подумал, потом покачал головой. Он не хотел оглядываться на прошлое.

– Нет. Почему ты просто не выложишь все как есть?

Она молчала.

Он переступил с ноги на ногу и ударился локтем о стену:

– Дженна…

– Хорошо. Ты получил мою записку?

Он полез в карман рубашки, вытащил снимок, взглянул на малышей и передал ей:

– Ага, получил. И как ты это объяснишь?

Она посмотрела на личики двойняшек, и он заметил, как дрогнули ее губы и потеплел взгляд. Но все тут же исчезло, и она подняла на него холодные глаза:

– Думаю, слово «папочка» само по себе все объясняет.

– И тем не менее.

– Хорошо, – Дженна прошла по каюте, оттолкнув с дороги Ника, в результате чего он ударился о стену, наклонилась и вытащила из-под кровати чемодан. Наклоняясь, она чувствовала на себе его взгляд, но сейчас ее это только раздражало.

Она старалась не обращать внимания на жар, окативший ее, как только он оказался рядом с ней. Она действительно не понимала, почему подскакивает и запинается сердце. И пусть в другие частях тела ощущается некое стеснение, ее это нисколько не волнует.

Вытащив чемодан, она уже собиралась его поднять, но подоспел Ник и забросил его на кровать. Ну и что же, что от его прикосновения у нее словно обожгло кожу? Он об этом знать не должен, правда же?

Она открыла молнию, достала голубой альбом и протянула ему:

– Вот, взгляни. А потом мы поговорим.

В его огромной загорелой ручище альбом казался совсем маленьким. Он сначала посмотрел на него, потом поднял взгляд на Дженну:

– Что это?

– Посмотри-посмотри, Ник.

Потекли секунды, показавшиеся ей долгими часами. Затаив дыхание, она следила за тем, как от страницы к странице меняется выражение его лица. Она и альбом-то сделала именно для такого случая. Своего рода хронику. Потеря работы, потом известие о беременности и рождение двойняшек. Двадцать вручную оформленных страниц – специально чтобы помочь ему понять, как она прожила последний год и половину своей жизни.

Ради детей, которых он создал и ни разу не видел.

Она здесь только для того, чтобы встретиться с человеком, который разбил ее сердце и даже не оглянулся при расставании.

Он досмотрел до конца и опять поднял на нее взгляд. Она поклялась бы, что у него вместо глаз льдинки.

– Считаешь, я должен поверить, что у тебя дети от меня?

– Взгляни еще раз, Ник. Они оба очень похожи на тебя.

Он посмотрел, но выражение лица так и осталось скептическим, хотя в глазах появились некие эмоции.

– У массы людей черные волосы и голубые глаза.

– Но не у всех ямочка на левой щеке, а у обоих твоих сыновей она есть, – и Дженна ткнула в нужную страницу.

4
{"b":"144026","o":1}