— Знаете что… у меня появилась одна идея. Думаю, Пьер не станет возражать. — Миранда снова посмотрела куда-то вдаль и, недовольно поджав нижнюю губу, продолжила: — Как насчет того, чтобы поужинать у нас завтра вечером?

— Не знаю…

— Робин, не упрямься. Познакомишься с моими детьми. Приходи вместе с дочерью и своим парнем.

Теперь и Эйдон улыбнулся. Его мужскому самолюбию явно польстило то, что старинная подруга его любимой женщины объединила его и Робин в пару.

— Мы с Эйдоном собирались навестить его дядю, — неубедительно солгала Робин.

— Во-первых, ты так и не научилась лгать. А во-вторых, отказа я не принимаю.

— Дядя подождет, — решительным тоном произнес Эйдон. — Мы виделись с ним два дня назад, а с Мирандой ты не встречалась… — Он оборвал себя на полуслове. — Лучше не буду говорить, сколько времени прошло. Я ведь джентльмен. А джентльмены никогда не спрашивают леди о возрасте.

Миранда одобрительно улыбнулась.

— Думаю, Эйдон знает, как нас найти. Так что мы с Пьером и детьми будем вас ждать.

Эйдон кивнул. Разделительная линия между владениями Макдауэллов и Сезаров уже много лет была спорным вопросом двух конкурирующих винодельческих ферм.

Миранда помахала на прощание рукой Робин и Эйдону. Сделала несколько шагов, затем, словно вспомнив о чем-то очень важном, обернулась и произнесла с лучезарной улыбкой:

— Кстати, вы прекрасно смотритесь вместе. Если бы я не знала, то никогда бы не догадалась о вашей разнице в возрасте.

Когда Миранда растворилась в шумной толпе, Эйдон развернул Робин лицом к себе и после долгого, изучающего взгляда на нее спросил:

— Надеюсь, ты не расстроилась из-за замечания своей подруги?

— Миранда вовсе не хотела меня обидеть.

— Знаю, но к подобным замечаниям лучше подготовиться заранее. Боюсь, мы их еще не раз услышим. И мало кто подобно простосердечной Миранде будет говорить нам это в лицо. Нужно просто научиться игнорировать пересуды и сплетни за нашими спинами. Лучшая месть недоброжелателям — быть счастливыми.

— Эйдон, я так тебя люблю. Ты прав… тысячу раз прав. Во всем. Просто мне нелегко… Я не ожидала, что встречу здесь, во Франции, человека, который помнит меня и Джеймса молодоженами. Миранда была поражена известием о нашем разводе. Она, конечно, пыталась это скрыть, но я ее слишком хорошо знаю. Люди не меняются сами и не меняют свои привычки. Раньше Миранде не терпелось выдать меня замуж за Джеймса, теперь готовься к обороне ты.

— Зачем?

— Как это зачем? Весь завтрашний вечер Миранда будет отпускать шуточки по поводу того, что нам нужно срочно обвенчаться.

— Лично я не против.

Робин не нашлась, что ответить. Они с Эйдоном еще никогда не говорили о будущем. Точнее о совместном будущем. Да, ей было хорошо с ним. Ей нравилось гулять с Эйдоном и держать его за руку. Еще больше ей нравилось заниматься с ним любовью, но… свадьба! Она уже однажды побывала у алтаря. С нее довольно.

— Робин, глупо откладывать назревший разговор, ты не находишь? — после затянувшегося на добрые десять минут молчания произнес Эйдон.

Он посадил Элис на плечи. Теперь они стали похожи на среднестатистическую семью на прогулке: мама, папа и ребенок. Вряд ли кто из проходивших мимо людей угадал бы, какие противоречивые мысли и чувства сейчас терзают Робин.

— Эйдон, зачем все усложнять? Нам хорошо вместе и…

— Но мы не сможем прятаться от моих родителей бесконечно. Честно говоря, я этого не хочу. Мне надоело встречаться с тобой тайком.

— Эйдон, твоей матери это не понравится.

— Возможно, вначале ее это несколько удивит и… выведет из состояния привычного, годами лелеемого равновесия. Однако чем дольше мы будем ее обманывать, тем сильнее окажется ее недовольство, когда все раскроется.

— Анджелина спросила меня вчера, как долго я намерена гостить у вас.

— И что ты ответила? — с тревогой спросил Эйдон.

Его этот вопрос волновал с того самого момента, как Робин перешагнула порог их дома. Однако Эйдон счел неприличным спросить у только что приехавших гостей, как долго они пробудут. Вдруг Робин расценила бы это как намек на то, что им не особенно рады и ждут не дождутся их отъезда.

— Сказала, что я взяла недельный отпуск. Так что через три дня мне нужно возвращаться на работу.

— Три дня! И когда ты собиралась сообщить об этом мне? За час до рейса?

— Эйдон, пожалуйста, не злись! — взмолилась Робин.

— А как я, по-твоему, должен реагировать?

— Я… ведь не сказала, что уеду. Я сказала, что должна вернуться.

— То есть ты можешь переиграть, да? — с надеждой уточнил Эйдон. — Например, если завтра Миранда все-таки уговорит тебя выйти за меня замуж.

— Эйдон, это не смешно, — строго перебила его Робин. — Я не из тех женщин, которые не могут жить во грехе и спать с любимым мужчиной в одной постели без обручального кольца.

— А может быть, я именно из тех мужчин, которые хотят чувствовать, что любимая женщина принадлежит им полностью? Рукой, сердцем и всеми остальными частями тела, — шутливо закончил он.

— Вообще-то меня волнует другой вопрос, — задумчиво продолжила Робин. Пусть у Эйдона игривое настроение, но ей сейчас не до шуток.

— Если ты беспокоишься об Элис, то, уверяю, мы устроим ее в лучшую школу. Если понадобится, я буду каждое утро лично отвозить ее на занятия.

Элис, услышав свое имя, потрепала Эйдона по волосам.

— Эй, ты испортила мне прическу! — шутливо прикрикнул на девочку Эйдон.

В ответ она лишь рассмеялась.

— Элис еще слишком мала. Я занималась с ней сама.

— Тогда что еще? Беспокоишься о своих студентах? Или, может быть, университет ты любишь больше, чем меня?

Обычные мужские ультиматумы, вздохнула Робин. Наконец-то мы добрались и до них. Я или он. Эйдон хоть понимает, перед каким выбором меня поставил?

— Университет — значит для меня очень, очень многое. — Робин снова вздохнула. — По сути это вся моя жизнь. Сначала я о нем мечтала. Затем училась… теперь работаю.

— А я? На каком месте в рейтинге твоих предпочтений находится Эйдон Макдауэлл?

— Не веди себя, как капризный избалованный ребенок! — повысила голос Робин. — Ты хуже, чем Элис.

Эйдон насупился. Какое-то время они шли молча. Первой не выдержала Робин:

— Эйдон, я люблю тебя. Мне плевать на разницу возрасте и на то, что скажут обо мне знакомые.

— Тогда оставайся, — как само собой разумеющееся решение всех проблем предложил Эйдон.

— В Нью-Йорке у меня остался дом.

— У меня тоже есть дом. Если не хочешь жить с моими родителями, то мы можем построить собственный. Сделаем все, как ты пожелаешь. Хочешь стеклянную крышу, оранжерею, личный кабинет с библиотекой? Только скажи. У тебя все это будет.

— Эйдон, ты чудо, — растрогалась Робин. Она погладила шедшего рядом мужчину по плечу.

— Ты только сейчас это поняла? — Он озорно подмигнул ей.

— Чтоб расплатиться с долгами Джеймса, мне пришлось продать почти все драгоценности. От моих сбережений осталось одно воспоминание. Да и оно не особенно радужное. Подумать только, — горестно воскликнула Робин, — мне уже тридцать, а за душой ни цента!

— У тебя есть я.

Робин не ответила. Может ли она положиться на Эйдона на сто процентов? Доверить ему не только свое будущее, но и будущее своей дочери? Эйдон молод и горяч. Вдруг через несколько лет он полюбит другую женщину? Моложе и красивее ее, Робин.

— Ты снова думаешь о чем-то плохом, — подловил ее на мрачных мыслях Эйдон. — Ты мне не веришь?

— Я так хочу тебе верить, но…

— Ты меня любишь?

— Да.

— Слава богу, хоть в этом ты не сомневаешься. Элис, ты ведь хочешь остаться здесь, правда?

— Да! — ни секунды не размышляя, ответила девочка.

— Бери пример с дочери. Недавно ты обругала меня, назвала ребенком… Так вот, Робин, дети порой поступают умнее родителей.

— Хорошо, — едва слышно произнесла Робин.

— Это ответ «да»?

— Да. Я завтра же позвоню в Нью-Йорк и сообщу о своем уходе из университета. Ты, кажется, не рад? — Робин заметила на лбу Эйдона глубокую горизонтальную складку, которая появлялась всякий раз, когда он был сильно озабочен или недоволен.