Хозяйка повела их по длинному коридору в самый конец замка, где высокие арочные двери из ценных пород дерева были украшены изображениями трехглавых орлов.

– Это оружейная комната нашего замка, – сказала она, пропуская гостей в святая святых. – Здесь находятся душа и сердце славной империи Фошаров.

Остин и Скай вошли в большой зал с высокими потолками, остроконечными сводами и украшенными до самого потолка стенами. Все вокруг напоминало какой-то кафедральный собор, а не оружейную комнату средневекового замка. Они остановились перед небольшой нишей, обрамленной высокими колоннами, отдаленно напоминающей алтарь храма. Правда, в отличие от алтаря там были выставлены не изображения святых и отцов церкви, а образцы оружия, экспозиция которого была организована в строго хронологическом порядке. Еще большее количество оружия было выставлено во втором ярусе, который огибал огромное помещение по периметру.

А непосредственно перед ними возвышались четыре конные статуи средневековых рыцарей с полным набором оружия. Причем стояли они в такой воинственной дозе, что, казалось, охраняют оружейную комнату от незваных гостей.

Скай осмотрела рыцарские доспехи с профессиональной дотошностью и осталась довольна:

– Объем и содержание вашей коллекции просто поражают воображение.

Мадам Фошар подошла к рыцарям и остановилась перед ними.

– Танки своего времени, – сказала она. – Представьте себя бедным пехотинцем, вооруженным одним лишь копьем, на которого мчится такая закованная в броню громадина. – Она хищно улыбнулась, словно предвкушая неизбежную развязку.

– Да, сопротивление бесполезно, – согласилась Скай, – но только не по отношению к воинам, вооруженным более передовой тактикой и современным оружием. Например, с помощью дальнобойного лука и стрел с закаленными стальными наконечниками можно было легко пробить рыцарские доспехи, причем с дальнего расстояния, что делало обороняющихся пехотинцев практически неуязвимыми. А уж об алебарде и говорить нечего. Она может пробить закованного в броню рыцаря и свалить его с лошади, а потом его можно легко разрубить надвое с помощью обоюдоострого меча. Я уж не говорю о том, что все эти доспехи становятся совершенно бесполезными в условиях применения огнестрельного оружия.

– Совершенно верно, – улыбнулась мадам Фошар. – Вы точно подметили главные особенности нашего оружейного бизнеса и даже приоткрыли тайну нашего успеха в этом деле. Каждое новое оружие неизбежно порождает соответствующие средства защиты, а это, в свою очередь, приводит к дальнейшему прогрессу в создании вооружения. Похоже, мадемуазель знает, о чем говорит. – Мадам Фошар удивленно вскинула бровь.

– Мой брат увлечен коллекционированием старинного оружия, – извиняющимся тоном пояснила Скай. – Я просто не могла не научиться у него некоторым общим вещам.

– Да, вы многому научились, – хитро прищурилась мадам Фошар. – Все выставленные здесь предметы произведены на свет представителями рода Фошаров. Что вы можете сказать об оружейном искусстве нашего семейства?

Скай внимательно рассмотрела некоторые образцы в ближайшей к ней витрине и покачала головой:

– Ну что тут скажешь? Вот эти шлемы, к примеру, выглядят очень примитивными, но на самом деле сделаны добротно и вполне отвечают требованиям своего времени. Полагаю, им не менее двух тысяч лет.

– Браво! – вырвалось у мадам Фошар. – Они действительно были сделаны еще в доримские времена.

– Никогда не думал, что род Фошаров такой древний, – откровенно признался Остин.

– А я не была бы сильно удивлена, если бы узнала, что некто отыскал древнюю пещеру, на стене которой было бы изображено, как основатели рода Фошаров изготавливают наконечник копья для какого-нибудь клиента эпохи неолита…

– Однако ваше шато слишком далеко отстоит от неолитических времен как географически, так и хронологически.

– Да, мы прошли очень долгий путь от своих давних предшественников, – согласилась мадам Фошар. – Наши предки были известны как оружейники еще на Кипре, который всегда был самым оживленным перекрестком важнейших торговых путей Средиземноморья. Когда там появились первые крестоносцы, они были в восторге от наших мастеров. Благородные рыцари того времени считали делом чести коллекционировать лучшие образцы оружия в своих замках. А потом мои далекие предки переехали во Францию и основали несколько мастерских по производству оружия. Вскоре после этого основатели производства, прибывшие с Кипра, соединили свое дело с другими двумя производителями оружия, заключив брачные союзы, и положили начало новой династии оружейников.

– Поэтому на вашем гербе изображен орел с тремя головами?

– Вы весьма наблюдательны, месье Остин. Разумеется, это так. Со временем две другие семьи измельчали, род Фошаров стал единственным представителем бизнеса, в руках которого оказались все производство оружия и его продажа. Наша семья владела несколькими крупными оружейными магазинами, а потом мы стали посылать торговых агентов и в другие страны Европы. С периода Тридцатилетней войны и до Наполеоновских войн начала девятнадцатого века спрос на оружие был чрезвычайно высок. Впрочем, он не уменьшился и позднее… Франко-прусская война принесла нам огромный доход, а ее последствия заложили основу для будущей Первой мировой войны.

– Которая положила конец прибыльному бизнесу вашего дорогого дядюшки.

Мадам Фошар уныло кивнула:

– Да, по мере приближения этой войны Жюль становился все более мрачным, нелюдимым. К тому времени наш бизнес уже обрел форму могущественного картеля и стал называться «Спиар индастриз». Дядя всеми силами пытался уговорить членов семейства отказаться от оружейного бизнеса и участия в начавшейся гонке вооружений, но было слишком поздно. Как справедливо заметил Ленин в то время, Европа уже превратилась в пороховую бочку.

– И взорвало эту бочку убийство эрцгерцога Франца-Фердинанда.

– Эрцгерцог был всего-навсего неотесанным мужиком, – небрежно заметила мадам Фошар, пошевелив длинными ухоженными пальцами. – Его смерть явилась скорее предлогом, чем искрой. Все международные оружейные компании были связаны друг с другом многочисленными соглашениями и обязательствами. Все патроны или бомбы, которые взрывались на полях Первой мировой войны, означали увеличение прибыли как производителей оружия, так и акционеров. Компании Круппа делали деньги на гибели германских солдат, а «Спиар индастриз» – на смерти французских солдат. Жюль прекрасно понимал, что невольно предстанет виновником всей этой катастрофы, и отчаянно искал выход из положения.

– Значит, он стал еще одной жертвой этой войны?

– Мой дядюшка был убежденным идеалистом. Его страсть сделала его матерым бизнесменом, она же его и погубила. Самое ужасное во всей этой истории заключается в том, что его ждала та же участь, что и рядовых, задохнувшихся от газов в окопах. А несколько десятилетий спустя политические лидеры втянули мир в еще одну войну, в результате которой все заводы семейства Фошаров были разбомблены вражеской авиацией, а рабочие погибли. Конечно, мы постарались восстановить производство во время «холодной войны», но потом мир коренным образом изменился.

– Тем не менее он по-прежнему остается опасным, если судить по тому, что я видел в последнее время, – грустно заметил Остин.

– Да, оружие сейчас намного опаснее, чем раньше, но конфликты стали преимущественно региональными, а их длительность существенно сократилась. Некоторые правительства, например ваше собственное, предпочли заменить собой обычных торговцев оружием. С тех пор как я возглавила компанию «Спиар индастриз», нам пришлось существенным образом диверсифицировать ее деятельность, преобразовать в холдинг и переключиться на производство специфических услуг и товаров. Откровенно говоря, наш бизнес держится сейчас только на всеобщем страхе перед международными террористическими организациями.

– Любопытно, – хмыкнул Остин. – Благодарю вас за столь откровенный разговор.