– Кстати, насчет нового места, – сменил тему майор. – Ты ведь не собираешься вывозить туда всех, подчистую?
– В общем-то да, там нужны в первую очередь молодые, причем те, которые сознательно пойдут в новые земли. Консерваторы, конечно, пусть остаются здесь, но только мне как-то жалко их внуков. У них, небось, не будет никакой перспективы.
– Это ты зря. Остров вполне способен прокормить человек сто, а вместе с Питкэрном – и двести. А такого количества уже вполне хватит, чтобы эффективно защищаться вплоть до середины девятнадцатого века. Потом, конечно, начнутся трудности, но ведь они могут возникнуть и у переселенцев, если те не создадут мощную в военном отношении страну. Причем даже чуть раньше. Если же создадут – ей наверняка понадобится база в этой части океана. Хендерсон – почти готовый аэродромный комплекс, самую малость поработать бульдозером и катком, и сажай сюда хоть стратегические бомбардировщики. И мол за северным мысом сделать не очень трудно, тогда получится неплохой порт. А Питкэрн – отличное место для РЛС, там вершина выступает почти на полкилометра. И, кстати, Поль тут недавно высказал довольно интересную мысль. Говорит, что его народу нельзя бросать место, откуда все началось, а следует сделать из него святыню, объект паломничества будущих поколений. Тут тебе и пирамида священного зверя, и дом, который своими руками построил великий Ник-ау, и место, откуда вышли в океан первые корабли. Да, к чему все это говорится… Знаешь, Коля, я ведь в душе тоже консерватор, причем довольно старый.
– Так что, вы не хотите участвовать в переселении?
– Что значит "хочу – не хочу", если надо. Но все-таки желательно вахтовым методом. Поработал, а потом сюда, домой. Тебе же спокойней будет – никто не тронет острова, пока осваивается Австралия.
– Может, так будет и лучше, – согласился я. А про себя подумал, что наверняка тут не обошлось без влияния Маши. Похоже, лимит ее готовности к переездам был исчерпан переселением с Питкэрна на Хендерсон.
Пятого декабря одна тысяча пятьсот восемьдесят первого года у дяди Миши родилась дочь, названная Надеждой. Впрочем, в ее документах, когда таковые появятся, дата рождения наверняка будет записана несколько иначе. Ибо Поль, разобравшись с летоисчислением, заявил, что счет от рождества Христова его народу решительно не подходит. Поэтому сейчас на островах заканчивался третий год новой эры, начавшейся с явления на Хендерсон пришельца по имени Ник-ау. Правда, я сюда прибыл не первого января, но такой мелочью было решено пренебречь во избежание путаницы с календарем.
Через неделю на свет появился еще один малыш, на сей раз Женин, а сразу после новогодних праздников, которые мы отметили весьма скромно, всего лишь одним днем загула, начался давно ожидаемый демографический взрыв. Причем не только у нас, но и на Питкэрне, из-за чего Зябликов вынужден был сплавать туда аж два раза. Несмотря на то, что теперь рейсы совершались на "Мечте", то есть более комфортабельном, безопасном и быстроходном судне, чем "Аврора", оба раза он, едва сойдя на берег, первым делом напоминал про обещанный ему самолет. В силу чего пятого января мы с дядей Мишей сели конструировать аэроплан.
По поводу прототипа особых дискуссий не было – разумеется, за него следовало принять Ша-2. Потому как полеты на сухопутном самолете над океаном никого не прельщали, а чистый гидроплан был бы неудобен при хоть сколько-нибудь заметном волнении, особенно при посадке у Питкэрна. Другое дело, если она будет аварийной, но штатно лучше все-таки взлетать с суши и садиться на нее же. Поэтому наш будущий самолет должен являться амфибией.
Но вот с движком так просто вопрос не решался. Во-первых, идея летать над океаном на одномоторном самолете мне как-то не нравилась. А во-вторых, не очень понравился выбор дяди Миши.
Он тоже считал, что моторов должно быть два, но выбрал "Ротакс-582".
– Замечательный мотор, – без особого энтузиазма согласился я, – довольно простой, надежный и мощный. Но вот стоит он, зараза, одиннадцать тысяч евро. Умножаем на два – и получаем совсем нехорошую сумму.
"А запчасти-то, запчасти! – завопила моя вроде бы впавшая в спячку после финансовой операции дяди Миши жаба. – Да где же мы столько генералов наберем, чтобы покупать эти железяки по таким ценам?"
Я, естественно, тут же озвучил майору ее соображения, а потом выложил свои:
– Пару моторов мы, конечно, купим и не разоримся. Но дальше-то что? С десятком уже возникнут трудности, а про сотню лучше даже и не мечтать. Но ведь хочется сразу создать базу для развития авиации на десятки лет вперед! Поэтому я предлагаю взять за основу самый мощный из движков для генераторов и мотоблоков, хондовский "джи-икс шестьсот девяносто". Даже в фирменном исполнении он стоит в шесть раз дешевле "Ротакса", а китайская копия вообще тянет где-то на тридцать тысяч рублей. Запчастей полно, и они копеечные. Причем если такому движку поставить коммутатор без ограничителя и прошарошить каналы, его мощность как минимум удваивается, то есть получим мы где-то сил пятьдесят. Значит, два "джи-икса" дадут как раз ту мощность, что имел М-11, изначально устанавливаемый на Ша-2, а весить будут почти в полтора раза меньше. Кроме того, к ним выпускаются готовые редукторы один к двум, причем с упорным подшипником на выходном валу.
Подумав, дядя Миша согласился с моими доводами, и где-то за неделю основные чертежи были нарисованы. То же, что там не отразилось, мы будем делать по месту, как довольно часто поступают самодельщики.
Основные отличия от прототипа заключались в конструкции шасси – все-таки сейчас в Москве не конец двадцатых годов прошлого века, в силу чего имелась возможность сделать этот узел заметно прочнее и с куда лучшей амортизацией при том же весе. Кроме того, наш самолет имел совершенно другую мотораму, потому как моторов предполагалось два вместо одного, и они были с иными креплениями. Все остальное мы собирались делать практически один к одному.
Но перед этим пришлось пройтись по острову с целью найти наилучшее место для будущего аэродрома. Кстати, выбор был не самой простой задачей, ибо, как уже говорилось, для сооружения взлетно-посадочной полосы годилось практически любое место. В общем, кончилось все эти поиски тем, что мы решили не мудрствовать и начинать полосу сразу за огородами дяди Миши. И тянуть ее на юго-запад, вдоль преобладающего направления ветров, до упора, то есть того места, где остров кончался, а начинался океан. В таком варианте ее длина должна была составить километр триста метров.
Разумеется, для Ша-2 отродясь не требовалась ни столь длинная полоса, ни даже вдвое короче. Вполне хватило бы трехсот метров, причем с запасом, но ведь мы собирались строить не обычный, а испытательный аэродром. При испытаниях же очень желательно иметь возможность разогнаться, чуть взлететь, потом опустить хвост и сесть, причем никуда не сворачивая.
Постройка полосы началась с посещения двадцать первого века, где утром я отвез дядю Мишу к его райцентру Пено, а потом до ночи ждал его в условном месте. Майор, как и предполагалось, явился туда на гремящем и коптящем бульдозере ДТ-75, к которому сзади был прицеплен еще и каток. Правда, с ценой он малость погорячился – машина обошлась нам в двадцать пять тысяч, но это было вполне терпимо. И, что меня особенно удивило, дядя Миша по дороге успел разжиться патронами для "макарова", где-то надыбав полторы сотни штук.
Я быстро пропустил на Хендерсон пополнение в семействе тракторов, а потом сам проехал туда на "девятке", ибо тащиться триста километров до Москвы мне было просто лень.
И вот патриархальная тишина острова посреди океана, веками нарушаемая только криками птиц да рокотом прибоя, а с моим появлением – еще и шумом инструментов да плюс иногда выстрелами, была окончательно опохаблена рыком дизеля притащенного дядей Мишей древнего советского трактора. На водительском месте после нескольких дней учебы уверенно обосновался Поль, хоть я поначалу и сомневался, что у него хватит сил ворочать тугие рычаги, да еще и управляться с педалями, имея по сути дела полторы ноги, но мои опасения оказались напрасными. Если парню и было трудно, то он никак этого не показывал. Впрочем, могу сказать по себе – ей-богу, есть что-то завораживающее в управлении пусть и медлительной, но мощной машиной, которая без особых усилий сносит не только кусты, но и небольшие деревья.
